– Дайка я тебе кое-что проясню. Во-первых – это ты на своём корыте припрёрся к нам. – представитель оглядел украшенные огнями башни. – Ко мне домой. Во-вторых, ты! – он умышленно сделал акцент на последний слог. – Из запрещённого вида. Даже пускай и в какой-то мере, пока, ещё полезен.

В воздухе повисло напряжение, каждый ощущал кожей лёгкое игольчатое покалывание.

Это грозовые облака – типичное для Негал ежедневное явление, своими бурями всегда знаменующие скорый конец или начало дня.

– Ладно. Пятнадцать. – спокойно произнёс Ганкер.

Улыбка из сорока пяти зубов, где шестнадцать были острыми, засверкала на нём.

– О! – лысый воскликнул от такого предложение. – Так просто? Быстро же ты сбросил цену.

– По рукам?

– М-м-м. – вновь нахмурился лысый. – Скажи, тебя никогда не смущало то, чем ты занимаешься? Не мучала ли совесть или скажем, месть и преследования?

В ответ Ганкер громко рассмеялся, манерно зарядив Адену хорошего подзатыльника.

Деловое предложение было скреплено крепким рукопожатием и дружеским обоюдным похлопывание по плечу.

Приглашая с собою проследовать на Тета – так гласили гигантские навесные символы ближайшей башни.

Здесь группа разделилась, ведя повествование с двух разных ракурсов.

Жизнь на Тета кипела, переполняя избытком человеческих голосов, снующих туда-сюда по многочисленным навесным переходам и занятых, как единый механизм.

Уже скоро можно было ощутить, как идущих адамантийцев окидывали презрительные взгляды жителей башни.

Выкрикивая оскорбления, в сторону Голи зашвырнули стеклянную бутылку, с грохотом разбивавшуюся выплёскивая осколками и своим содержимым.

К недовольным присоединялось всё больше, рассеивая внимание малочисленного конвоя, что и послужило моментом.

– Быстро! – громко выкрикнула Винн, побежав первой.

За ней следом увязались Аден и Голи, беспорядочно перетаскивая ногами, в последние моменты, успевая завернуть в необходимый поворот.

Бегство продолжалось не долго, проскочив широкий зал с садом, жилищный модуль с крохотными балконами и наблюдавших на всю картину высоко стоящих там жильцов.

Побег вывел их к развилке, где по левую сторону расположился вклиненный «наружный» лифт.

Позади и остальных возможных проходов послышались крики, вдалеке заблестел свет целепускателя, дрожа от бега носителя, он судорожно выискивал цель.

– Сейчас или никогда! – скомандовала Винн, резко дёргая руками и рвя свои путы.

Магнитные браслеты рассыпались, позволяя взаимодействовать с лифтом.

– А так можно было?! – глядя за произведшем туже операцию Голи, удивился Аден.

Медленно раздвигаясь, двери лифта, наконец, пустили их во внутрь, машинным голос, требуя маршрута отправки.

– Да куда угодно. – взволнованно произнесла Винн.

Автоматика дала противный звук, ещё раз повторив запрос.

Тем временем, с нараставшим преследованием, в одну из дверей, со свистом вклинилась выпущенная пуля.

Последовал ещё хлопок выстрела, перед тем, как Аден судорожно стал зажимать все видимые клавиши лифта.

Механизм стряхнулся, опрокидывая стоящих и набирая высоту несясь вверх.

– Так, между нами. – удобно устроившись в гибчатом стуле, Ганкер обращался к представителю.

Не смотря на столь серьёзную сделку, кабинет того являл тесно обставленную комнатушку, с широким выходом к остальным людным офисам.

В руках лысого зашелестели купюры, тщательно отсчитывая каждую, он смачивал пальцы слюной, перебирая и складывая в сторону две суммы.

– Я имею в виду. – понизил голос Ганкер. – Какие у вас на них планы?

– Вы же слышали передачу. По крайней, сказали именно так. – не отнимая взгляда с денег, произнёс лысый.

Закончив с этим делом и слегка крутанувшись на своём кресле, развернулся по направлению к застеклённому окну.

Прямо напротив соседней тусклой башни.

Внезапно лифт повис.

Застряв на определённой точке, теперь шумя извивающимися канатами, раскрыв засов.

Сквозь него, по другую сторону проходил переходный туннель башен, со сработавшей по обе стороны автоматикой отперев опечатанные перегородки , позволяя перейти на другую сторону.

Прозрачный материал пола под ногами предательски потрескивал, с каждым их шагом, так и, норовя моментально расколоться, опрокинув в морскую пропасть между башен.

Ударили порывы сквозняка, исходя с различной степени повреждённого перехода.

Пройдя по всей протяжённости, вход в соседнюю башню распахнулся, всасывая воздух извне, пока троица не вошла в мрачные открытые закоулки.

Тяжёлый запах тления и гари, подорванные полы, отделённых слоёв коммуникаций, дополняя общую картину, свисая и искря.

«Добро пожаловать на Эпсилон» – гласила бодрая надпись при входе.

Тут Аден споткнулся о разбросанные и не собранные чемоданы, что фактически захламили проход к переходу.

На стенах имелись многочисленные приклеенные записи с предупреждениями, фотографии о розыске пропавших.

Чуточку далее расположился зал ожидания, с турболифтами мгновенного перемещения всей протяжённости башни.

Разветвлённая сеть этих маршрутов демонстрировалась, на большой карте, с точными обозначениями каждой точки и краткой истории.

Правее от этого места, расположился ряд мягких широких стульев, пуфиков с подложками для отдыха ног, подставленные для зрительного контакта под самые плотные, отсвечивающие жалюзи.

А там, за слоем стеклопластика наверняка открывался удивительный вид на здешние глади с ярко красными закатами.

Подобравшись поближе, жалюзи зашелестели, распустившись в разные стороны, как яркий цветок, они все мигом пропустили тонкие лучи, множествами точек усеивая всё.

Ещё раз, зажужжав, жалюзи сложились, свернувшись и приподнявшись вверх, не создавая преград распространявшемуся свету.

Теперь, посматривая на всю разруху, создавалось впечатление, что в один момент обитатели попросту встали и ушли.

Оставив за собой сумки, раскрытые журналы, недоеденные завтраки, с отложенной пластиковой тарелкой и наколотой на вилку кусочком прожаренного мяса.

Опрокинутый на обеденном столе кофейник, с записной книжкой, где из-под образовавшейся лужи выпирали острые части битой посуды.

– Необычно. – сославшись, на обстановку Винн обратилась к Голи.

Только сказав, всем троим, почудился малый гул, возможно, он тут присутствовал и раньше, но не так выразительно, как именно сейчас.