Можно проглотить около пинты своей крови, прежде чем тебявывернет.

Завтра бойцовский клуб, — а я не хочу пропуститьбойцовский клуб.

Перед презентацией Уолтер из Майкрософт улыбнулся своейэкскаваторной челюстью, — лицо как инструмент маркетинга, загоревшее доцвета жареных чипсов. Уолтер пожал мою руку, обхватив ее своей, мягкой игладкой, с печаткой на пальце, и сказал:

— Представить боюсь, что случилось с тем, другимпарнем.

Первое правило клуба — не упоминать о бойцовском клубе.

Я сказал Уолтеру, что упал с лестницы.

Упал сам по себе.

Перед презентацией, когда я сидел напротив босса и объяснялему, где в сценарии прокомментирован какой слайд, и где я хотел пуститьвидеофрагмент, мой босс спросил:

— Во что это ты ввязываешься каждые выходные?

«Я просто не хочу умереть без единого шрама», — ответиля, — «Нет ничего хорошего в том, чтобы иметь прекрасное нетронутое тело.Понимаете, как эти автомобили без единой царапины, сбереженные от самогомомента выставки в магазине в 1955-м году; мне всегда казалось — какаярастрата!» Второе правило клуба — нигде не упоминать о бойцовском клубе.

Может быть, во время ланча в кафе, к твоему столику подойдетофициант с огромными, как у панды, синяками под глазами, оставшимися отбойцовского клуба в последние выходные, когда ты сам видел, как его головаоказалась в тисках между бетонным полом и коленом здорового двухсотфунтовогопарня, который лупил официанта кулаком в переносицу, снова и снова, с тяжелымглухим звуком, пробивавшимся сквозь крики толпы, — пока официант не набралвоздуха, чтобы, брызгая кровью, крикнуть «Стоп!».

Ты промолчишь, потому что бойцовский клуб существует толькона временном интервале между началом клуба и концом клуба.

Ты видишь парня из копировального центра, который месяцназад забывал подшить распоряжение к делу и не мог запомнить, какого цветапасту для авторучек купить, — но этот же парень на десять минут сравнялсяс Богом, когда он на твоих глазах ударил коленом под дых счетовода, вдвоепревосходящего его размерами, опрокинул на землю и колошматил, пока тот неотключился, и ему пришлось остановиться. Это — третье правило клуба: если боецкрикнул «стоп» или отключился, — даже если он просто притворяется, —бой окончен. Когда встречаешь этого парня — ты не можешь сказать ему, что онхорошо дрался.

В бою участвуют только двое. Бои следуют один за другим.Перед боем снимать рубашки и обувь. Бой продолжается ровно столько, скольконужно. Это другие правила бойцовского клуба.

То, чем ты являешься в бойцовском клубе, не имеет никакого отношенияк повседневной жизни. Даже если сказать парню в копировальном центре, что онхорошо дрался — ты скажешь это уже другому человеку.

В бойцовском клубе я не такой, каким меня знает мой босс.

После вечера в бойцовском клубе громкость всех окружающих звуковснижается, и все становится по силам. Ничто не может вывести тебя из себя. Твоеслово — закон, и даже если кто-то нарушает его или оспаривает, — это всеравно не может тебя вывести.

В повседневной жизни — я координатор отдела возвратов вгалстуке и рубашке, сидящий в темноте, со ртом, полным крови, и переключающийзаголовки и слайды, пока мой босс объясняет ребятам из Майкрософт, почему онвыбрал для пиктограммы такой нежно-васильковый цвет.

В первом бойцовском клубе лупили друг друга только я и Тайлер.

Раньше, когда я приходил домой злым, чувствуя, что моя жизньотклоняется от плана пятилетки, я начинал вылизывать кондоминиум или перебиратьпо винтикам машину. В один прекрасный день я умер бы без единого шрама, оставивпосле себя правда прекрасные кондоминиум и машину. Правда-правда прекрасные,пока в них не завелась бы пыль или новый владелец. Ничто не вечно. Даже МонаЛиза постепенно разрушается. После бойцовского клуба у меня во рту шатаетсяполовина зубов.

Возможно, самостановление — не ответ.

Тайлер не знал своего отца.

Возможно, саморазрушение — ответ.

Мы с Тайлером по-прежнему посещаем бойцовский клуб вместе.Теперь собрания проходят в подвале бара, когда бар закрывается в ночь насубботу; каждую неделю, приходя туда, видишь несколько новых парней.

Тайлер выходит в круг света посереди черного бетонногоподвала, и ему видно, как блики света отражаются во тьме от сотни пар глаз.Сперва Тайлер кричит:

— Первое правило клуба — не упоминать о бойцовскомклубе!

— Второе правило клуба, — продолжаетТайлер. — Нигде не упоминать о бойцовском клубе!

Я помню отца с шести лет, но помню очень плохо. Он раз вкаждые шесть лет переезжал в другой город и заводил новую семью. Все это былопохоже не столько на его семейную жизнь, сколько на утверждение им своего прававыбора.

В бойцовском клубе видишь поколение мужчин, выращенныхженщинами.

Тайлер стоит в единственном кругу света посреди окрашенногоночной темнотой подвала, полного народу; Тайлер вскользь перечисляет остальныеправила: дерутся только двое, бои идут один за другим, без обуви и рубашек, бойидет столько, сколько нужно.

— И седьмое правило, — кричит Тайлер, — Тот,кто сегодня ночью впервые пришел в клуб, — примет бой.

Бойцовский клуб — это вам не футбол по телевизору. Это нето, что смотреть на кучку незнакомых мужиков за тридевять земель, пинающих другдруга в прямом эфире при спутниковой трансляции с двухминутной задержкой,перерывами на рекламу пивоварен каждые десять минут, и паузой с логотипомканала. После бойцовского клуба, смотреть футбол по телевизору — все равно, чтосмотреть порно, когда есть возможность хорошо заняться сексом.

Бойцовский клуб — хороший повод пойти в тренажерный зал,коротко стричь волосы и ногти. Залы, в которые попадаешь, заполнены парнями,мечтающими стать мужчинами, как будто быть мужчиной — значит смотреться так,как это представлялось скульптору или главному оформителю.

Как говорит Тайлер — даже сопляк может выглядеть накачанным.

У моего отца не было высшего образования, поэтому он оченьхотел, чтобы я его получил. Когда я получил его, — позвонил отцу издалекаи спросил — «А теперь что?».

Мой отец не знал.

Когда я нашел работу, и мне исполнилось двадцатьпять, — я снова, спросил его по телефону — «Что теперь?». Мой отец незнал, поэтому сказал «Женись».

Я — тридцатилетний мальчишка, и мне на самом делеинтересно, — сможет ли женщина решить мои проблемы.

Все, происходящее в бойцовском клубе, — происходит нена словах. Некоторым ребятам охота драться еженедельно. В эту неделю Тайлерсказал, что пустит только первых пятьдесят человек — и все. Не больше.