Когда Роулинг прославилась, Арантес за огромные деньги стал продавать газетам историю их с Джоан короткой семейной жизни, постоянно путаясь в датах и подробностях; настаивал на взаимной нежности и любви и обязательно прибавлял, что первым оценил недюжинный писательский талант жены и всячески ее поддерживал»[7].

Первый муж Джоан Роулинг Жоржи Арантес

17 ноября 1993 года они рассталась, – ровно через 13 месяцев и один день после свадьбы. В одном из интервью The Daily Express Арантес бахвалился, что после их последней ночи вместе он выгнал её из дома в пять часов утра и сильно ударил. Его признание нанесло Джоанне душевную травму.

«Я познакомилась и вышла замуж за португальского тележурналиста Жоржи Арантеса, и хотя брак был неудачным, он подарил мне самую драгоценную вещь в моей жизни. Мы с Джессикой приехали в Эдинбург, где жила моя сестра Ди, во время Рождества 1994 года», – сообщает нам писательница.

Действительно, Дж. Роулинг с дочерью и первыми главами о Гарри Поттере в чемодане переехала в Эдинбург (Шотландия), чтобы оказаться рядом с сестрой.

Джоан Роулинг пишет книгу о Гарри Поттере за столиком в кафе «Николсонс» в Эдинбурге.

Сестра Дайана (Dianne; Диана), или Ди, как ее называли в семье, родилась двумя годами позже Джоанны – 28 июня 1967 года. Их связь всегда была крепкой, несмотря на детские ссоры и обиды. Как отмечала сама писательница, сдружиться с младшей сестрой еще сильнее ей довелось из-за частых переездов их семьи, когда завести постоянных друзей было невозможно, а все свое свободное время приходилось проводить с сестрой, придумывая самые разнообразные игры.

«Моя сестра Дайана родилась, когда мне был год и одиннадцать месяцев. День ее рождения – это мои самые ранние воспоминания. Я отчетливо помню, как играла, лепя что-то из пластилина на кухне, в то время как мой отец бегал из комнаты в комнату, волнуясь из-за моей матери, которая рожала в их спальной.

Я знаю, что не выдумала эти воспоминания, потому что позже сверяла эти детали со своей мамой. Я очень ясно помню, как через некоторое время, взявшись за руки с моим отцом, мы пошли в спальную и смотрели на мою маму, лежащую в кровати в своей ночной рубашке. Рядом с ней лежала моя голенькая сестренка с большущей копной волос на голове и выглядевшая лет эдак на пять. Я знаю, что это было ложное ощущение, но эти воспоминания о рождении Ди были чрезвычайно колоритными!

У Ди были – и все еще есть – очень темные, почти черные волосы, и темные карие глаза, как у моей матери, и она была намного более симпатична, чем я (она и сейчас красивее меня). Позже, в качестве компенсации мои родители говорили, что я более «яркая».

Мы обижались на свои ярлыки. Я действительно не хотела быть похожей на рыжую веснушчатую пампушку, а Ди, которая сейчас работает адвокатом, всегда чувствовала раздражение, когда ее воспринимали только как красотку. Эта проблема внесла определенный вклад в то, что три четверти своего детства мы провели, ругаясь, две игривые затейницы, вместе заключенные в тюрьму, похожую на маленькую клетку»[8].

С сестрой Дайаной

Понятно, что эти признания принадлежат Джоанне Роулинг. Наверное, такими же яркими, как и воспоминания о рождении ее милой сестренки, были воспоминания о первой сказке, придуманной и рассказанной Ди. Можно только представить картинку: маленькая, пухленькая, лет пяти-шести девочка в очках рассказывает притихшей малютке Ди удивительную историю. «До сих пор помню, как я рассказывала ей историю, в которой она упала в кроличью нору, и семья кроликов кормила её клубникой». То была сказка о кролике с именем Кролик, который заболел корью и к нему приходили в гости друзья вместе с гигантской пчелой по имени Мисс Пчела. Ушастое животное фигурировало в разных историях, озвученных Джо.

Рассказы и игры – вот чем было заполнено детство двух сестер. Причем игры не всегда оказывались безобидными.

«…К этому дню Ди заработала крошечный шрам чуть выше ее брови – это я постаралась, когда кинула в нее аккумулятор – но я не ожидала, что пораню ее – я думала, что она увернется! (это оправдание не смягчило гнева моей мамы, которая была сердита как никогда либо). Мы оставили бунгало, когда мне было четыре, и переехали из Йэйта в Винтербурн, по другую сторону Бристоля. Теперь мы жили в двухквартирном доме с лестницей, которая побуждала меня и Ди играть в бесконечную драму, которая состояла в том, чтобы свисать с поручня самой верхней ступеньки, держась за руки и заклиная не разжимать руки любым способом – от взяточничества до шантажа. Мы считали это очень веселым развлечением. Последний раз, когда мы играли в эту игру, было два года назад, причем моя 9-летняя дочка не нашла это забавным»[9].