— Итак, мисс Стелла Грофф, есть у нас свидетельские показания от некоего мистера Флетчета Никольза о том, что вы пытались продать ему — за деньги, хочу заметить, — неизвестный официальным источникам препарат, который не проходил исследований и не вписан в реестр безопасных лекарств. Также у нас имеется образец этого препарата, показания свидетелей, запись с артефакта слежения и ордер на обыск вашей квартиры по адресу: улица Жёлтых Роз, дом тридцать шесть “а”, комната на имя Бенжамина Гроффа, которого, кстати говоря, не существует. Вам есть, что сказать по этому поводу?

О да, мне было, что сказать! Но рисковать и говорить об Эбигейл при Сопровождающем не хотелось, поэтому я решила немного потянуть время в надежде, что удастся сообщить известную мне информацию приватно.

— Могу сказать, что в этой стране нет совершенно никакой поддержки для оставшихся без опекунов детей. Как прикажете мне получать образование, когда нужно работать и обеспечивать младшую сестру?

— Для этого созданы детские дома, — заметил Саргон.

Я фыркнула и, качая головой, вновь отвернулась.

— Видимо, вы сами ни разу не были ни в одном детском доме. Вместо того, чтобы вырастить полезного обществу гражданина, они создают ущербных, ни на что не способных, озлобленных на мир детей в теле взрослых людей.

— То есть, вы обвиняете государство в том, что нарушили закон?

— А что, если да?

Я с вызовом посмотрела в глаза Саргону, и увидела в них языки пламени.

— К сожалению, — неожиданно спокойно и рассудительно ответил он, — по нашим законам существует только личная ответственность за совершённые дела. В крайнем случае — личная ответственность иного лица за доведение обвиняемого до нарушения буквы закона, но в случае с государством мы не имеем никакого лица, которому можно было бы предъявить встречный иск. Кроме того, система социальной поддержки распространяется на всех, без исключения, вы не единственные сироты на весь Истхелльген, однако именно вы пошли на столь грубые преступления.

— Я ни разу никому не причинила вреда. Если мои поступки и можно назвать преступлениями, то никак не грубыми.

— А могли бы. Не прошедшие тестирования препараты опасны для жизни, и ваше счастье, что мистер Никольз не стал их принимать, и вместо этого принёс на экспертизу.

— И что же показала ваша экспертиза?

— Что ваше новое средство от бессонницы — яд замедленного действия.

— Что?.. — я подалась вперёд. — Как? Где? Покажите мне результаты экспертизы!

Саргон усмехнулся. И без того крупный, мускулистый, с широким волевым подбородком, он теперь выглядел ещё больше. Неторопливо дракон открыл папку, выудил соответствующую бумагу и положил прямо передо мной. Я тут же впилась взглядом в мелко прописанные строчки.

— По счастью, он не успел принять ни единой таблетки, которые вы ему так здорово расписали. Мгновенное действие, стопроцентная эффективность — или как вы там говорите, когда пытаетесь втюхать клиенту некачественный товар. Однако, сами понимаете, потенциальный ущерб огромен.

— Серьёзно? — я прищурилась. — Снижение потенции? Этого быть не может! Результаты — подделка и клевета с целью выжать из меня деньги!

— Почему вы так считаете? — вкрадчиво уточнил Саргон, и от его тона по спине побежали мурашки. — Не похоже, чтобы из вас было что выжимать. Впрочем, вижу, ситуация изменилась.

Его взгляд опустился на мою грудь, которую эффектно подчёркивал чёрный корсет с серебряной вышивкой.

— Потому что… — я запнулась и покраснела. — Потому что мой… потому что… кое-кто тестировал этот препарат, и никаких подобных симптомов не отмечал.

Окончательно смутившись, я вновь скрестила руки на груди в знак протеста.

— Ну, что ж… Вы признаёте, что продавали мистеру Никользу непротестированный препарат, да ещё и без лицензии? Признаёте, что принесли потенциальный ущерб его здоровью?

— Признаю, — буркнула я. На личном опыте убедилась, что с этими лучше не спорить — дешевле выйдет.

— Тогда сможем обойтись без обыска, достаточно, если вы сами в добровольном порядке принесёте всё, что у вас есть, и сдадите до получения лицензии. Ваше содействие зачтётся на суде.

Саргон тяжело вздохнул и сделал несколько пометок в папке, после чего передал её Сопровождающему. Тот потянулся за ней прямо над моим ухом и вышел из комнаты, чеканя шаг. Дракон тоже встал.

— Подождите здесь, через пару минут вам принесут форму для чистосердечного.

— Подождите! — я вцепилась ему в рукав, и дракон опустил на меня удивлённый взгляд. — Мне есть что вам предложить.

Он глянул на большое стеклянное окно, ведущее в соседнюю комнату для наблюдения за допросом: Сопровождающий как раз покинул её, с хлопком закрыв за собой дверь.

— Меня не интересуют человечки, — фыркнул дракон и вырвал рукав из моих рук.

Я почувствовала, что вновь покраснела, но стесняться времени не было.

— Вы не так поняли, — я подбежала к двери и перегородила её, чтобы дракон не успел уйти. — У меня действительно есть то, что вам нужно.

Он ещё раз опустил оценивающий взгляд на мою грудь, чуть более заинтересованный, но всё же раздражённо бросил:

— Что же?

— Я знаю, с кем спит Эбигейл.

Ноздри Саргона расширились. Ходят слухи, что чистокровные драконы способны по запаху распознать ложь, и теперь он словно принюхивался, пытаясь проверить мои слова на подлинность.

Но вот что он точно может почувствовать — так это мой страх. И как бы я ни храбрилась, он наверняка знает, что я чувствую.

— Что ж, давайте обсудим ваше предложение, — он указал мне на стол и первым прошёл обратно, сев на своё место. Я неуверенно вернулась. Дрожащие колени едва слушались.

Где-то в коридоре что-то громыхнуло, заставив меня вздрогнуть и обернуться в надежде, что это близнецы примчались на помощь. Но никто не появился в помещении.

— Итак, что вы хотите за информацию?

— От… отмените обвинение.

— Обвинение снимают, а не отменяют, — вздохнул он. — Но вы же понимаете, что если ваши слова не подтвердятся…

— Я правда знаю! Я их видела… прошлой ночью.

Голос мой к последнему слову совсем затих и оборвался. Рассказать сейчас всё, как есть, означало испортить отношения с профессором Клэром, а ведь от него зависело, какие баллы мы будем получать на испытаниях.

Саргон терпеливо молчал, и только бровь приподнял, давая мне понять, что ждёт продолжения.

— Вы ведь знаете, что я учусь в Академии, как и Эбигейл, — тихо произнесла я,