Катрина приветствовала отца поцелуем в щеку и что-то прошептала ему на ухо. По выражению раскаяния на ее лице Джейми заключил, что она извинилась за опоздание. Отец сказал ей несколько суровых слов, но сразу же смягчился, заметив, что девочка огорчилась.

— Она очень красива, не правда ли?

Джейми нахмурился, уловив в тоне Мег оттенок добродушного, подтрунивания.

— Да, хороша. Только молода.

— Не так уж и молода.

Он уже собирался заявить, что Катрина его совершенно не интересует, но вовремя спохватился, вспомнив свою легенду.

— Возможно.

Его уступчивость удивила Мег, и она вопросительно приподняла бровь, ожидая объяснений.

Джейми предпочел промолчать и снова стал наблюдать за Катриной, глядя, как она здоровается с остальными мужчинами за столом.

Обычно на время игр полагалось отставить всякую вражду и междоусобицы, однако многое можно было сказать о текущем состоянии взаимоотношений, глядя на расположение мест. По одну сторону от Ламонта сидели Макдоналд и Маккензи, а по другую — Маклауд, Маккиннон и Маклейн из Колла. Джейми разглядел в зале также нескольких Мюрреев, Макнилов, Макалистеров и Грэхемов. Полностью отсутствовали объявленные вне закона Макгрегоры.

Джейми понимал, что даже если его подозрения верны, дерзкий Аласдэр Макгрегор не так глуп, чтобы принять участие в состязаниях. Нет, не станет он рисковать, после того как два года назад едва избежал гибели.

Джейми еще предстояло познакомиться с Катриной, упорно избегавшей его взгляда. Но когда, закончив приветствовать остальных гостей, она обогнула стол и направилась к своему месту, находившемуся возле него, избежать встречи было уже невозможно. К тому моменту как ее отец представил их друг другу, Джейми удалось обуздать свой гнев.

— Джеймс Кемпбелл, моя дочь Катрина.

По ее реакции — вернее, отсутствию таковой — Джейми понял, что его имя не явилось для нее сюрпризом. Выходит, она о нем расспрашивала? Эта мысль понравилась ему больше, чем следовало. Он взял девушку за руку и поклонился. В его грубой, мозолистой ладони ее пальцы казались очень нежными и хрупкими.

— Госпожа Ламонт.

Ее улыбка могла бы заморозить озеро в середине лета.

— Милорд.

Отец метнул на нее сердитый взгляд, очевидно, напоминая об обязанностях гостеприимной хозяйки.

— Прошу прощения за опоздание, — сказала она, с усилием выталкивая слова, словно рот ее был набит ржавыми гвоздями.

Джейми окинул ее оценивающим взглядом.

— Красота, подобная вашей, стоит любого ожидания.

Проигнорировав комплимент, Катрина уселась за стол и заговорила с отцом, предоставив Джейми любоваться ее затылком.

Большинство красавиц, которых ему довелось повидать, обычно упивались комплиментами, принимая их как должное, но Катрина заставила его почувствовать, что он провалил какое-то негласное испытание. Не прошел проверку.

Она упорно избегана говорить с ним, отвечая только отцу, своему брату Малькольму или Мег. Однако большую часть времени ей приходилось отбиваться от назойливого потока поклонников, под тем или иным предлогом то и дело появлявшихся перед ней во время трапезы.

Если Джейми надеялся услышать за столом что-нибудь полезное, то ему пришлось разочароваться. Как только разговор заходил о политике, междоусобицах» кровной вражде или преступниках, объявленных вне закона, Катрина недовольно морщила нос и на лице ее появлялась выражение безграничной скуки. В какой-то момент вспыхнул интересный — и довольно жаркий — разговор между ее отцом, братом Малькольмом и предводителем клана Маккензи об участившихся набегах в Аргайлле и о мерах, предпринимавшихся в связи с этим. Джейми со все возрастающим интересом слушал, как разгораются страсти.

— Отец, — сказала Катрина, положив ладонь на его руку. — Ты ведь знаешь, что у меня от всех этих разговорах о разбое и междоусобицах голова идет кругом.

В первый момент Ламонт, похоже, опешил. Поостыв, он виновато улыбнулся дочери и ласково похлопал ее по руке.

— Ах, Кэти! Ты права. Сейчас время праздновать, а не говорить о войне.

Катрина с чарующей улыбкой повернулась к молодому лэрду Маккензи, судя по всему, совершенно ослепленному ее вниманием.

— Я иногда думаю, что война для мужчин — всего лишь повод показать свое умение владеть мечом. А вы как думаете, милорд?

Раздувшись от гордости как павлин, польщенный Маккензи пробормотал нечто невразумительное, а Джейми захлестнуло непреодолимое желание что-нибудь разбить.

Внимание Катрины неожиданно переключилось на него.

— Хотя встречаются некоторые, готовые под любым предлогом затеять войну с соседями. И ведь не успокоятся до тех пор, пока не захватят всю землю, какую только смогут.

Мгновенно за столом воцарилась мертвая тишина, и Катрина, приняв глуповатый вид, воскликнула, прикрывая рот ладонью:

— О Боже! Конечно же, я сказала это просто так… в общем.

Джейми шутливо отсалютовал ей поднятым кубком.

— Не сомневаюсь.

Разговоры разом возобновились, и она снова перестала его замечать. Он между тем наблюдал за происходящим со все возрастающим восхищением. В искусстве тонко и ловко уклоняться от приглашений к танцу или нежелательных разговоров Катрина не имела себе равных. В ее поведении не было ничего похожего на кокетство или жеманство, но результат был тем более поразительным. Она была дерзкой, слегка капризной, но очень естественной — и необычайно привлекательной.

Катрина не сознавала, что безразличие и неприступность делают ее еще более неотразимой. Она походила на оранжерейный цветок в зарослях дикой ежевики.

Похоже, Джейми никак не мог заставить себя отвести от нее взгляд.

Но каждый раз, как Катрина наклонялась вперед, ему приходилось бороться с сильнейшим желанием что-нибудь разбить — чаще всего лицо другого мужчины.

Будь она его, он бы разорвал проклятое платье в клочки.

Но кое-что его озадачивало. Джейми заметил, что Катрина потянулась к тарелке отца и заменила порцию тушеного мяса не то репой, не то морковью. Когда же ее отец снова повернулся к своей тарелке и, нахмурившись, вопросительно взглянул на дочь, она только невинно улыбнулась и спросила, как ему нравится обед.

Когда Ламонт вернулся к разговору с соседями слева, Джейми не смог больше сдерживать свое любопытство.

— Ваш отец имеет особую склонность к корнеплодам?

Катрина закусила губу, и щеки ее приобрели очаровательный розовый оттенок.

— К несчастью, нет, — криво улыбнувшись, сказала она. — Янадеялась, что никто не заметит.

— Полагаю, вы не без причины заменяете ему все соусы и жаркое?

Румянец на ее щеках стал еще ярче, и Катрина кивнула. Очевидно, она не хотела пускаться в объяснения. Но Джейми уже сам сообразил, в чем дело. Видимо, ее отцу вредна тяжелая пища и Катрина следит, чтобы он не налегал на нее.