Когда-то, очень давно, коттедж принадлежал какому-то фермеру, и рядом было расчищено место, где выращивался ячмень. Но его тоже давным-давно заполонили разнообразные сорняки и вереск. Неподалеку бил родник, стекающий по склону холма, превращаясь в ручей, потом в поток, потом в речушку, впадающую в одно из двух смежных озер, в честь которых был назван Ривенлох.

— Мы пришли, — объявила Хелена, останавливаясь на пороге, чтобы снять с глаз Колина повязку.

Колин не знал, что он ожидал увидеть. Возможно, древний храм. Или соседний замок. Или скромное жилище одного из союзников Хелены.

Но он совершенно точно не ожидал увидеть настоящий шалаш посреди густой чащи леса, обветшалый коттедж, который выглядел как жилище гоблинов и отвратительных жаб, прячущихся от света.

— О, тут очаровательно, — протянул Колин.

Раздраженная его сарказмом, Хелена подтолкнула его вперед.

— Когда придут волки, приятель, ты будешь рад хоть такому убежищу.

Он внимательно осмотрел гирлянды плюща, листы папоротника и пятна мха, покрывающие стены, и усомнился, есть ли вообще стены за всей этой зеленью.

— Сомневаюсь, что волки польстятся на этот шалаш, — пробормотал Колин.

— Они могут уже быть там, — сказала Хелена, а потом сделала нечто чрезвычайно героическое, то, что поразило его.

Схватив Колина за рубашку, она потянула его за собой и встала так, что оказалась между ним и дверью хижины. Если внутри прятался какой-то зверь, он сначала напал бы на нее, что чрезвычайно обеспокоило Колина.

— Подожди! — воскликнул он. — Позволь мне.

— Я так не думаю. — Хелена покачала головой. — Я не собираюсь отдавать своего заложника какому-то бешеному кабану.

— А я не собираюсь терять свои шпоры из-за недостатка благородства, — настаивал Колин. — Кроме того, много ли у тебя опыта в борьбе с дикими животными?

Уголок ее рта приподнялся в хитрой усмешке.

— Включая тебя?

В других обстоятельствах эта улыбка показалась бы ему завлекающей. Тот факт, что Хелена назвала его животным, ничуть не беспокоил Колина. Женщины называли его разными словами — плутом, мошенником, животным — и всегда с любовью. Но сейчас не время и не место для флирта. За дверью могут прятаться опасные создания. И он не собирался использовать даму как щит от них.

— Разрежь мои веревки и дай мне нож. Я могу…

Без предупреждения, совершенно игнорируя его приказ, Хелена изо всех сил резко толкнула дверь. Дверь распахнулась и с громким стуком и взметнувшимся облаком пыли ударилась о внутреннюю стену.

У Колина отпала челюсть. Если внутри действительно дикое животное, после этого удара оно нападет на них.

К счастью, изнутри доносились только шорохи мелких зверьков, разбегающихся от света. И кроме пары пауков, которые безумно носились по своей порванной паутине, натянутой ими по дверному проему, из тени не появилось больше никаких животных. Но когда Хелена обернулась к нему, чтобы заверить, что тут безопасно, Колин был так потрясен и бледен, что не мог говорить.

Заметив его паралич, Хелена вопросительно подняла бровь:

— Ведь вы, норманны, не боитесь мышей, не так ли?

Колин был слишком потрясен, чтобы ответить. С того момента как Хелена втащила его в коттедж, у него была только одна мысль: «Эта женщина сплошная неприятность».

Хелена была беспечной, необузданной и слишком дерзкой, что доставляло ей большое удовольствие. Такая импульсивность однажды убьет ее. И вероятно, убьет и его тоже.

— Вы, норманны, не привыкли к таким условиям с вашими надушенными подушками и шелковыми простынями, — произнесла она с едва прикрытым отвращением, пока Колин разглядывал внутренности лачуги, — но для нас сойдет.

Надушенные подушки? Шелковые простыни? Колин понятия не имел, о чем она говорит. Его постель была сделана из льна — грубого, простого льна, — если он не был на войне, а если был, то тогда он считал себя счастливым, если спал на ровном месте на своем плаще и подстилке из листьев. Откуда эта девица нахваталась своих познаний о норманнах, Колин не знал.

Внутри коттеджа было на удивление прибрано. Хотя тонкий слой пыли покрывал все вокруг, утрамбованный земляной пол был устлан желтым тростником, несколько веток плюша проросли в трещинах оштукатуренных стен, а немногочисленная мебель в комнате выглядела крепче, чем само строение.

В камине лежали наколотые дрова, на железном пруте над очагом висели три железных котелка. Рядом с камином стояли ведро, кувшин, моток веревки, три чашки и глиняная миска, полная разнокалиберных ложек. Перед маленьким сосновым сундуком стояла трехногая табуретка, а на вбитом в стену крюке висел пустой фонарь с кремнем. Придвинутая к одной стене, стояла деревянная кровать с относительно чистым тюфяком. Снаружи эта лачуга, может быть, и выглядела заброшенной, но ее внутренностями кто-то недавно пользовался.

— Ты приводишь сюда всех своих заложников? — спросил Колин Хелену.

Она притворно улыбнулась и кивнула в сторону тюфяка:

— Ложись на кровать.

Он бросил на нее плотоядный взгляд:

— Если ты настаиваешь.

Пока Колин со связанными руками неловко укладывался на спину, Хелена взяла лежавший у камина моток веревки и отрезала четыре куска в ярд длиной.

Она схватила одну лодыжку Колина и стала привязывать ее к деревянной ножке кровати. Хотя он и понимал ее желание держать его как пленника, Колину не нравилась идея оставаться беззащитным.

— Миледи, неужели это так уж необходимо?

— Я не могу позволить моему заложнику сбежать.

— Но что, если случится пожар? Что, если нападут волки? Что, если…

— Я уже говорила тебе, — ответила Хелена, затягивая узел, — ты нужен мне живым. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Колин стиснул зубы, когда она принялась привязывать другую его ногу. Его воспитывали рассчитывать только на себя. Ему было достаточно трудно полагаться на своих собратьев-рыцарей. Но довериться женщине, к тому же такой импульсивной, как эта…

— Что, если я дам тебе мое слово, что не сбегу?

Хелена смерила его презрительным взглядом:

— Твое слово? Слово норманна?

— Я же сдержал свое слово добровольно прийти сюда, — парировал Колин.

— Ты сдержал свое слово только потому, что у меня оставался нож.

Хелена была не совсем права. Давая ей клятву, он даже не думал пытаться убежать, хотя, вероятно, для этого было много возможностей. В конце концов, он человек чести.

Колин повернулся на кровати, пытаясь разогнать онемение в руках, сдавленных телом. Хелена схватила его запястья и разрезала веревку, освободив его руки. Но она была осторожна и сразу же приставила нож к его горлу.