Алико тихо вскрикнула и с места рванула обнимать щенка. Животное, тоже проснувшись, радостно взвизгнуло и принялось лизать лицо хозяйки… одновременно с этим щедро делясь с ней скверной.

Девушка, надо отдать ей должное, оказалась догадлива. Или просто достаточно внимательна к деталям. Во всяком случае сразу заметила странность: ощупала щенка и слегка нахмурилась, не обнаружив повязок. Вообще никаких ран не обнаружив под густой шерстью. Тц, может, надо было навесить бутафорию? Да нет, чем быстрее ей все объяснят, тем лучше. Жаль только, что, скорее всего, объяснять придется мне. А я… не лучший рассказчик. Процитировать учебник или лекции наставников разве что смогу, но вот от моих попыток рассказывать более-менее интересные сказки уши вяли даже у маленьких клановых Оружий.

Тем временем девушка быстро успокоила визгливого детеныша, что-то тихо скомандовав тому едва ли не на ухо, уложила обратно на пол рядом с собой и обернулась ко мне.

— Кто вы? Я очень благодарна за спасение Кабато. Чем я могу расплатиться за вашу помощь? — спросила она и, кажется, даже сама удивилась своему произношению. Глупый акцент аборигенов пропал, и сейчас у девушки не было проблем с общением и выражением своих эмоций.

Слова Мастера, несмотря на ее нежный для призмы возраст, прозвучали совершенно взросло. Да и взгляд быстро сменился с восторженного и недоуменного на серьезный, пусть и слегка виноватый. Когда она смотрела на меня с таким сосредоточенным выражением лица, она уже не казалась нелепой. Но желание защитить ее от всего на свете почему-то меньше не стало… Что за ржа?

— Я уже расплатился, — слегка раздраженно выдал я, злясь на выверты собственного организма и наглость клана Ивановых. Обнаглевшие потомки иномирной сущности навесили этот долг на меня, еще и заверив, что, видите ли, я сам так захотел. — Точнее, этот момент улажен. Теперь ответь...те мне на несколько вопросов, пожалуйста.

Девушка сосредоточенно кивнула. Я буквально кожей чувствовал, как она подобралась, словно… нет, не в ожидании атаки. Воинственности в этом хрупком существе ни на куб.

— Тот мужчина, что напал на твою собаку, кто он?

— Двоюродный дядя невестки мужа тети Тамуны, — тут же с готовностью ответила Алико и посмотрела на меня так, словно я должен был все понять из этой короткой фразы. Я честно попытался представить его положение в их семейном древе, но даже с моим клановым воспитанием и интуитивным пониманием таких терминов, как «невестка», я не смог осознать его статус.

— Кхм. Понятно. Для краткости — родственник, — решил упростить я.

Она опять кивнула.

— Почему он так… агрессивно себя вел по отношению к тебе и твоей собаке? — Ржа, дурацкая формулировка, но другой я сейчас не нашел. Тут, конечно, больше бы подошло «неадекватно», но кто знает этих аборигенов? У всех свои критерии этой самой адекватности.

Она подняла глаза и посмотрела так, что у меня внутри что-то перевернулось и заныло.

— Потому что я приживалка и бездельница, — будто бы цитируя заученные из учебника фразы, ответила она. — Все мои другие родственники уехали или умерли, а дядя Левон взял меня к себе в дом из милости. А я неблагодарная, больше ем, чем работаю, занимаю чужое место. Да еще и ценного щенка испортила, слишком добрый теперь, тоже зря кормили.

Я едва не подавился воздухом. Ржа… все так просто и в какой-то мере даже знакомо по тысячам вычитанных в сети или рассказанных историй. И так… отвратительно в своей обыденности.

Хлеб она зря ест. Чужое место занимает — в хлеву, когда остальная семья доброго дяди живет во вполне приличном доме. Бездельница…

Я не выдержал и взял ее руку, развернув ладонью вверх. Так и думал. Сейчас чистая и с коротко остриженными ногтями, но... тонкие пальцы в старых ссадинах и затвердевших мозолях от тяжелой монотонной работы.

Я эту крестьянскую страду только за компанию с Мордредом и ради развлечения чуть-чуть попробовал. Я, тренированное Оружие, чье тело в десятки, если не сотни раз превосходит местных аборигенов, и то моментально стер руки. Да, залечил скверной тоже почти сразу… но теперь узнаю эти отметины с первого взгляда.

— Ты хочешь туда вернуться? — сухо, чтобы не дать эмоциям отразиться в голосе.

Девушка взглянула на меня испуганным диким зверьком, а потом молча замотала головой.

— Меня… меня не примут обратно, — тихо ответила она, перебирая в руках подол нового платья, в которое переодели ее женщины Ивановых. — Но если даже примут... долго не проживу.

— Кхм?! — удивился я.

— Я себя опозорила, была с раздетым чужим мужчиной наедине, — пояснила она мне, все так же… даже не знаю, ржа, как это назвать. — Если я вернусь в дом дяди, многие мужчины в деревне решат, что раз я… раз уже потеряла честь с вами... то и им не должна отказать. Они не будут меня слушать, только разозлятся, что строю из себя. И станет еще хуже.

— Что ты со мной потеряла?! — Нет, ну не может все быть так… глупо! Как в пародии на дурацкую сказку про злодеев-родственников и бедную сироту-Скрепочку. Или может?! Да и честь тут при чем?! Хотя я слышал что-то о том, что местные аборигены называют честью сексуальную неопытность у женщин и отсутствие близких однополых взаимодействий у мужчин. Бред лысого цвирка, конечно, приравнивать честь к этим вещам…

Кажется, она заметила мое недоумение и чуть улыбнулась уголками губ.

— Дядя Левон думает, что, если девушку оставить наедине с мужчиной, они сразу начнут делать всякие… вещи. Потому что по-другому не бывает, — грустно поведала юная Мастер, чем вызвала во мне непонятное желание пойти и оторвать этому аборигену что-нибудь выступающее.

— А раз я тайком… он же не поймет, что вы упали. И никто не поймет… потому что нельзя приводить в дом мужчину. Я сделала глупость… — Кажется, она из последних сил сдерживала слезы, но все же выпрямилась и немного жалко улыбнулась дрожащими губами. — Но вы не беспокойтесь. Мы с Кабато не будем на шее висеть. Я… я что-нибудь придумаю… куда-нибудь…

— Ты не желаешь со мной связываться? — зачем я задал этот вопрос?! Что за ржа, я вообще о таком не думал! Кажется… тогда почему он сам вырвался из моих уст, да еще с такой… обидой?!

— А разве вы хотите? — в свою очередь спросила Алико, посмотрев мне прямо в глаза.

Ржа.

Я не знаю!

— Я… более чем уверен, что твоя жизнь сейчас кардинально изменится. И думаю, ты должна остаться здесь… хотя бы на первое время. Чтобы научиться… жить в нынешних реалиях, — решил я плавно обойти слишком неоднозначный для себя вопрос.

Все вроде правильно сказал? Тогда почему у меня впечатление, что в ее глазах выключили свет? Что я не так сделал?!

— Да, конечно. — Алико уткнулась лицом в залезшего на ее колени щенка, но почти сразу взяла себя в руки, «незаметно» вытерла глаза рукавом и даже попыталась изобразить нечто похожее на улыбку.