— Мне не трудно, — торопливо заверила она, ногой отпихнув попытавшегося игриво обхватить ее лодыжку лапами толстого серого щенка. Я сначала решил, что это ее Кабато, но потом присмотрелся — нет, это чей-то местный. Окрас другой, и мордочка более острая. А Кабато вон лежит на солнышке, вывалив розовый язык, и сыто щурится. — Я лепешки уже напекла, с творогом, пойдемте завтракать?

— А творог-то ты где взяла?! — спросили вдруг у меня за спиной, и, обернувшись, я увидел ту самую недавно упомянутую «целую толпу Ивановых». Неужели что-то все-таки натворила?

— Простите! — моментально насмерть перепугалась девчонка и быстро шмыгнула мне за спину. — Я не знала, что скисшее молоко нельзя трогать, я думала… я там свежего взамен...

— Да предки с тобой, ребенок! — замахала на нее руками какая-то женщина в возрасте, но не глава клана. Они все такие похожие, даже аурами, что мне каждый раз нужно время, чтобы привыкнуть и начать их различать. И имена запомнить. — Бери все, что захочешь, никто слова не скажет! Просто творога у нас не было, только простокваша стояла старая, собакам думали плеснуть. А ты вон чего. Все под впечатлением и целое утро принюхиваются к запахам от вашей яранги, что собаки к праздничной солонине. Слюной изошли уже. Ты лучше скажи: как ты умудрилась олених подоить?! Они же наших-то не всех подпускают! И это ж не коровы! Совсем другое… хм. Другая технология.

— Я им травы немного… — смущенно забормотала девушка, выглядывая из-за моего плеча и доверчиво держась за мою руку, — и очистков, а потом шептала, сказки рассказывала. И Кабато помог, он их приводил.

— И ни одна не лягнула?! — поразился кто-то из детей помладше.

— Зачем лягать, они хорошие, — удивилась Алико. — Если к скотине с добром, она никогда не шалит. Хотите чаю? Я сейчас еще вскипячу и лепешек сделаю... Там еще мука есть! Всем хватит.

Я слегка нахмурился, не понимая, как именно мне поступить в этой ситуации. На девчонку никто не нападал и не ругал, наоборот, вроде хвалили. Но как-то странно… и на меня все косились с выражением. Опять же абсолютно мне непонятным. А еще в груди таилось некое чувство. Почему-то мне не хотелось, чтобы найденный мной Мастер вот так вот обслуживал чужой клан, подавая им чаи и делая лепешки… чем бы они ни были. Хотя, если судить чисто по статусу, для дикой и не обученной охоте приживалки это было бы нормально, но…

— А котел ты чем отскребла? — вздохнула женщина, подходя к кострищу, над которым была подвешена круглая кастрюля из блестящего белого металла. — Это же чудо. Он никогда таким чистым не был за все двадцать лет службы. Волшебница, не иначе.

— Песком…

— И руками, — вздохнула снова эта Ивано… А, я вспомнил. Эту женщину звали Алина, и она приходилась главе одной из внучатых племянниц, занималась в стойбище хозяйственными вопросами и не слишком часто мелькала во время общих собраний. Вроде как говорила, что дел полно. А теперь она шагнула, ловко поймала пискнувшую Алико за руку и развернула ее ладонью вверх. Я было дернулся снова закрыть девчонку собой, но тут же мысленно дал себе по шее — Оружия не вмешиваются в разборки Мастеров. Надо гасить в себе эти странные порывы.

А потом я увидел ее стертые в кровь пальцы и разом забыл о своем же кодексе.

— С ума сошла?! — Я схватил эту маленькую ладошку, поймал вторую… ну точно. Чуть ли не до мяса! — Тебе только-только руки вылечили, зачем опять… Э-э-э, — недоуменно уставился я на огромные глаза, наполняющиеся слезами.

Ржа-а-а-а…

Идиот.

— Гх… Эм-м… ну не надо. Не плачь, пожалуйста. — Давно я не чувствовал себя таким беспомощным и тупым, как сейчас, стоя посреди территории чужого клана и обнимая рыдающего Мастера, уткнувшегося мне в грудь и буквально сотрясающегося от плача. — Я не на тебя кричал, просто… Просто не надо так… — В голове путались все слова, да и что я мог сейчас сказать? Не пытайся помочь своим спасителям? Бред. Не пытайся выслужиться столь рьяно? Да кто я такой, чтоб решать за нее? Алико, наверное, просто собралась задобрить Ивановых, вот и попыталась… а я накричал, забыв о своем месте. И похоже, этим сильно ее напугал. Наверное, у нее моральная травма после того жирного усатого цвирка, чтоб его под наковальней зажало!

— Вкусно как пахнет! — сбил весь накал ситуации детский голос. — А можно мне тоже лепешку с творогом?

Алико в последний раз всхлипнула мне в грудь, потом оторвалась от меня, быстро-быстро вытерла глаза и лицо подолом старого линялого платья, в которое она опять переоделась, сняв подарок Ивановых, и со всех ног кинулась к костру.

— Сейчас! Сейчас еще напеку! Всем хватит!

Я, наверное, почувствовал бы разочарование и даже обиду оттого, что она так легко забыла обо мне, если бы эта ненорма… если бы Алико не метнулась обратно ко мне с расписной пиалой, в которой парил горячий кремовый напиток с приятным запахом какой-то травы и молока, и не шепнула чуть ли не в самое ухо: — Вам…

тебе… чай. Сейчас стол накрою, я бегом!

По позвоночнику внезапно прострелило дрожью, и в какой-то момент захотелось обернуться в оружейную форму и послушно лечь в чужие руки. Я, подобно местным оленям, фыркнул и замотал головой, буквально вытрясая из себя лишние мысли и эмоции.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Повезло тебе, чужой Меч, — сказал выступивший из-за шатра узкоглазый спутник главы. — Хорошая будет хозяйка нового клана. Умная, смелая, добрая. Если не упустишь.

— Только вы, кажется, ее спросить забыли, — раздраженно произнес я в пространство. От такого «сватовства» местных я успел порядком устать. Но и воспринималось оно уже не так остро, как поначалу. — Дайте угадаю… еще и сильная? — с намеком на сарказм спросил я, вспомнив хрупкие запястья и испуганные глаза Алико.

— Очень сильная, аднака. Еще разглядишь, — непонятно усмехнулось костяное Копье. — А не разглядишь… значит, у ее клана будет другой отец.

— Это не мне решать, — ответил я привычную фразу. — Мастер выбирает Оружие, а не Оружие Мастера.

— Ай, маладца. Все правильно понял, — ни с того ни с сего довольно разулыбался старик, прищурив и без того узкие глаза. — Верно, аднака. Женщина всегда выбирает, мужчина всегда думает, что он главный, и все довольны.

Да кто им сказал, что меня выбрали?

Смотря на местное холодное солнце и мирно пасущихся на поляне оленей, я отхлебнул глоток очень вкусного чая с молоком и в какой-то момент засомневался в своей проницательности. Что, если…