явные, как у Джулии Феррис или королевы (на самом деле, Эди считала, что Джулия Феррис превзошла и Елизавету), но напоминающие одного из младших членов королевской семьи, например, принца Уильяма.

– Извините, миссис Каррингтон уже ушла, – ответила она.

– Да, я знаю. Я специально ждал. Она надолго?

– Эм… до завтра. Хотите к ней записаться?

– К ней? – Он выглядел шокированным. – Нет уж, спасибо! Один только ее взгляд наводит на меня ужас.

Эди не смогла сдержать улыбку, которая заиграла на ее губах. Да, миссис К могла напугать кого угодно, даже если вы были знакомы с ней давно – в таком случае, возможно, даже больше.

– Тогда могу я чем-то помочь? – спросила она. Ей было довольно чуждо присутствие мужчины в магазине, который всегда считался исключительно женским. Впрочем, это был не первый случай. Большинство будущих невест приводили на примерки своих матерей, сестер, подруг или сразу всех вместе, но за эти годы к ним обращалось несколько девушек, которые приходили с отцом, братом или другом. Но мужчины обычно чувствовали себя здесь слегка неуютно. Эди казалось, что они вот-вот готовы выскочить за дверь с охами и вздохами.

– Тиа послала меня к вам, – сказал он.

– Тиа?

– Мисс Сондерс.

– Что-то случилось?

– Все будет зависеть от вас. Тиа хочет сама выбрать свадебное платье, и чтобы вы сшили его в тайне от всех.

– Простите? – уставилась на него Эди.

– Тиа очень недовольна тем, как все прошло вчера. Джулия и эта страшная женщина решили все за нее.

– Страшная женщина?

– Да, ваша миссис Каррингтон.

Эди снова еле сдержала смех.

– Поэтому я не виню Тиу за то, что она хочет сделать все втихаря от них, – отметил он. – Я бы и сам так поступил. Из них действительно вышла довольно грозная команда, и это я застал лишь самый конец. Не поймите меня неправильно, Тиа – вполне себе смелая девушка и может постоять за себя, но какой смысл ссориться на протяжении нескольких месяцев, если можно просто тихо-мирно сшить другое платье, какое она хочет, и показать его в самый последний момент, когда никто уже не сможет ничего изменить?

– Действительно, зачем, – пробормотала Эди. Она сочувствовала Тие Сондерс, но все это было не так просто, как описал Джеймс. Во-первых, ей тогда придется действовать за спиной миссис К, что может стоить ей работы. Во-вторых, ее наверняка поймают за шитьем какого-то неизвестного платья и начнут задавать вопросы.

– Вы поможете ей? – спросил он.

– А она не может обратиться в другой свадебный магазин? Есть вполне приличный в Абергавенни и парочка в Херефорде.

– Не знаю, – Джеймс пожал плечами, – но она просила именно вас, так что я лишь выполняю ее поручение.

– Вряд ли у меня получится, – начала Эди. – Не потому, что я не хочу, но, если миссис Каррингтон узнает, будет большой скандал, а я дорожу своей работой.

– Но ведь до этого может и не дойти?

– Может быть. – Вероятно, ее бы и правда не уволили, хотя миссис К и приложила бы все усилия. Причем не потому, что она была единственной портнихой в городе, а потому, что никто другой не согласился бы столько работать почти за бесплатно, да еще и с такой начальницей. Может, все-таки рискнуть?

Эди мысленно осадила себя. Как она вообще может на такое соглашаться?

– Это ваше окончательное решение? – спросил Джеймс.

Эди неохотно кивнула. Ей не хотелось отказываться от лишней работы, но у нее не было выбора. Миссис Каррингтон ни за что бы не закрыла глаза на то, что ее работница пошла ей наперекор и стала прямой конкуренткой. Впрочем, Эди ее не винила. Все-таки она была бизнесвумен.

– Очень жаль. Тиа не хочет белое платье, но, видимо, только оно ей и светит, – сказал мужчина.

В его голосе звучало искреннее сочувствие к мисс Сондерс. Эди тоже было ее жаль. Ни одна невеста не заслуживала надевать в свой особенный день то, что ей не по душе.

– А какой цвет она хотела? – спросила Эди, заинтригованная этой недосказанностью. Практически все молодые невесты обычно выбирали белый или цвет слоновой кости.

– Она что-то говорила о сером или серебристом, но я могу ошибаться. Все-таки свадебные платья – не самая сильная моя сторона.

Эди стало интересно, а в чем же его сильная сторона, и легкая дрожь пробежала по телу. Из-за проявления трогательной заботы и желания помочь невесте своего лучшего друга он стал еще более привлекательным в ее глазах. За свою жизнь она уже успела убедиться, что красоту определяют поступки. Так всегда говорила ее бабушка. Впервые услышав это выражение, Эди не поняла, что оно значит. Но с рождением Дэнни к ней пришло истинное осознание. Его отец был чрезвычайно хорош собой, но только гляньте, к чему это привело. Доверяй, но проверяй (эту пословицу она позаимствовала у матери), каким бы милым и искренним ни казался человек.

Что вообще вдруг натолкнуло ее на мысли о мужчинах? Он ведь не пришел сюда, чтобы увидеться с ней. Он здесь по поручению Тии Сондерс. Поэтому Эди не стоит строить никаких иллюзий. Это не его вина, что один только его вид заставляет сердце в груди бешено колотиться.

Ну вот, опять! А ему всего лишь стоило посмотреть на нее умоляющими и полными надежды карими глазами. Он напоминал ей Джоша Дюамеля в фильме «Тихая гавань» (который был одним из ее любимейших фильмов), только чуть моложе и со светлыми волосами. И гораздо красивее.

Ради всего святого, ей стоило прекратить мучить себя. У нее куча проблем, о которых стоит думать, вместо того чтобы мечтать о мужчине. Например, как она собирается скрывать от миссис К работу над этим безумным проектом? Не то чтобы она собиралась принять предложение… но вдруг…

– Серебристо-серое, говорите? – Эди представила себе Тиу Сондерс в платье с глубоким вырезом, корсетом, плотно облегающим талию, и юбкой из легкого жоржета, плавно ниспадающей каскадом до лодыжек.

Девушка рискнула вновь взглянуть на Джеймса, и ее внимание тут же привлекли широкие плечи и мускулы, выступающие даже из-под футболки. Интересно, он ходит в спортзал или занимается чем-то вроде гребли или регби? Это вроде популярные виды активности среди мальчиков, учившихся в частной школе. А если он такой хороший друг Уильяма Ферриса, они скорее всего учились в одной школе или университете. Уильям закончил частную школу для мальчиков в Монмуте, а затем поступил в Оксфорд. Эди готова была поспорить, что Джеймс пошел тем же путем. У них определенно был один и тот же аристократический акцент и ореол уверенности в себе.

– Я всегда думал, что свадебные