что сейчас начинает второй раунд их противостояния. И стоило быть крайне внимательным: Виктор вчера не сказал, что он принимает его извинения. Поэтому сейчас стоило молчать, изредка выдавая правду в очень разумных пределах.

— Наверное, будет честно, если сначала ты расскажешь ситуацию со своей стороны, Сареф, — мягко начал Уайтхолл, — судя по тому, как ты среагировал на вопрос о моей бывшей жене на Годасте — она успела тебя изрядно накрутить.

Сареф почувствовал, что испытывает уважение к Уайтхоллу. Ох, не просто, не просто так именно он не только занял кресло главы клана, но и уже двадцать лет успешно за него держится. Виктор явно понимает, что не может быть всё настолько просто. Поэтому нужно очень тщательно следить за тем, что говоришь. Из лжи можно сделать намного больше выводов, чем из правды.

— Я, действительно, встречал её полгода назад, — начал было Сареф, — и разговаривал с ней.

— Где ты с ней виделся? — тут же спросил Виктор.

— На Архипелаге Орочьих островов. В городе Артер, Ханство Морского Ветра. Впрочем, вы знаете, что это ничего не значит. Если она скрывается, то могла за это время десять раз сменить своё убежище, — ответил Сареф, надеясь, что так оно и есть. Виктор явно не верит Сарефу, и потому ему придётся честно раскрыть несколько карт.

— Да, я это понимаю, — подтвердил Виктор, — но всё же хотелось бы знать траекторию. Итак, что она тебе поведала?

— Она была Севрогандской Дьяволицей, как и четыре её напарницы. Они были одной из лучших групп ходоков, которые могли справиться с любым заказом. Постепенно их дело обрело настолько широкий размах, что они стали мешать даже клану Айон. И он придумал, как от них избавиться. Через Чёрного Молоха.

— Ну да, — насмешливо хмыкнул Виктор, — конечно. Мимси же знала, что она много для тебя значит. И она знала, что ты не любишь клан Айон, и потому тебе легко можно скормить любую ложь о драконах.

— То есть, вы хотите сказать, что она меня обманула?

— Ну, — протянул Виктор, — учитывая, что она до предела раздула одну причину, и при этом полностью умолчала о другой — то да, можно сказать, что она тебя обманула.

— Что ж… вы правы в том, что она для меня очень дорогой человек, — нехотя выдавил из себя Сареф, тщательно соизмеряя эмоции так, чтобы его признание звучало несколько неприятно для него самого, но при этом не вымученно и без переигрывания, — так что, наверное, вы правы и в том, что я слишком легко верил всему, что она говорила.

— Это неудивительно, — снисходительно кивнул Виктор, — она, действительно, была для тебя очень дорогим человеком. Именно поэтому я на тебя не сержусь, и именно поэтому и прошу выслушать.

— Так в чём же она меня обманула?

— В плане того, что они — якобы конкуренты исполнителям из клана Айон — это крайне сильное преувеличение. Если бы это, действительно, было так — Айон просто закрыл бы Дьяволицам походы на своих монстров, используя для этого десятки самых разных причин. Но они этого не делали. И Дьяволицы десять лет каждые три месяца ходили на Чёрного Молоха. И никто из клана Айон им и слова не сказал.

— Даже больше, — Виктор, явно польщённый тем, как внимательно его слушает Сареф (что явно очень сильно контрастировало с тем, как у него сейчас трудно идёт общение со Сварри) даже иногда поднимал палец вверх, подчёркивая важность того, что он говорит, — ты уже должен был достаточно долго общаться и с драконами, и с демонами. И ты должен понимать, что они, будучи по природе своей сильнее, чем мы, обычные люди… они очень любят, когда находится кто-то, кто бросает им вызов. Они любят соревноваться, любят конкурировать. Любят побеждать именно тогда, когда есть реальная угроза потерпеть поражение. Если бы Дьяволицы были просто сильными ходоками, в духе драконов скорее было бы собрать против них конкурирующую группу из своего клана, которая не уступала бы им ни в силе, ни в мастерстве. Нет, была другая, куда более важная причина.

— И что же это? — уже с неподдельным интересом спросил Сареф.

— Любая сила неизбежно упирается в потолок, Сареф, — пожал плечами Виктор, — это случилось и с Дьяволицами. Каждая из них поглотила Мутную Звёздную Эссенцию и пробила потолок 20-го уровня, чтобы развиваться дальше. Это не плохо само по себе, в конце концов, они могли себе это позволить. Но потом… Сейчас я буду говорить тебе то, что мне когда-то поведал Ильмаррион. Он сам сказал немного, но и сказанного было более, чем достаточно. Их способности… вернее, некоторые сочетания их способностей стали до такой степени мощными, что начали… разрывать Систему.

— Это… что?.. — опешил Сареф, — это шутка такая?

— Если бы, Сареф, — печально усмехнулся Виктор, — по словам Ильмарриона, поначалу Дьяволицы даже не подозревали об этом эффекте. А когда всё же узнали — продолжили это делать намеренно. В какой-то момент у них почти получилось, по словам Ильмарриона, достичь некоей точки невозврата. Нарушить целостность Системы… это верх глупости и безрассудства. Но Дьяволицы даже после прямой просьбы драконов успокаиваться не собирались. Они провели несколько походов, используя эту разрушительную синергию — и провели их настолько легко, даже по их собственным меркам, что это поражало воображение. А Ильмаррион каким-то ему одному известным образом фиксировал нарушения в целостности Системы. Я не знаю, как, Сареф, не спрашивай, но это был единственный раз, когда видел магистра драконов смертельно напуганным.

— Поэтому, как ты понимаешь, их требовалось срочно устранить, — устало продолжал Виктор, — клан Айон пригласил их в поход на Чёрного Молоха. Вот только, — Виктор, оглядевшись, тихо продолжил, — я сейчас открою тебе большую тайну, Сареф. Василиск Вечности и Чёрный Молох — это не просто монстры. Это монстры, которых можно победить только в том случае, если они сами посчитают тебя достойным победы. В противном случае — сколько бы сил ты не приложил, они всегда дадут тебе такой же отпор. Драконы знали, что Дьяволицы не удержатся от того, чтобы использовать против Чёрного Молоха свои новые силы — и зайти ещё дальше в своих безумных экспериментах. Они знали, что попытка проделать брешь в Системе доведёт его до бешенства, и он уничтожит их. И… так и случилось.

— Как же тогда Мимси удалось выжить? — спросил Сареф таким же тихим взволнованным голосом.

— Я не знаю, — Виктор покачал головой, — признаться, мне и самому это интересно. Может быть, она тебе рассказывала?

— Я спрашивал, но она отказалась говорить, — пожал плечами Сареф. И снова он большей частью говорит правду: Мимси, действительно, не говорила ему об этом. Ну а о том, что она ему об этом подробно написала, собственно, речи и не шло.

— Логично. Но это даже не важно. Важно то, что когда она уходила из клана Айон, то не оценила того, что ей позволили просто уйти. Хотя легко могли бы добить. Напротив, год спустя она показательно плюёт драконам в лицо, отстраивая эту святыню. Ну, она своего добилась. Драконы вспомнили о том, что она осталась жива, что она носит в себе это разрушительное знание, и она совершенно не собирается успокаиваться. Собственной, по этой причине Ильмаррион тогда вызвал меня и выдал чёткое пожелание: сделать так, чтобы она исчезла.

— И вы были готовы её убить? — спросил Сареф.

— Разумеется, мне не хотелось её убивать, — покачал головой Виктор, — Ильмаррион не приказал её именно убить. Он приказал сделать так, чтобы она исчезла. Если бы я мог — я бы просто поселил её здесь, под своим присмотром, чтобы она никогда не покинула моего поместья и не сотворила никакой глупости. Но она не дала мне такой возможности. К сожалению, её отличные способности по уходу от слежки в сочетании с появившейся за эти 20 лет паранойей позволили ей спрятаться так, что все мои усилия по её поиску окончились ровно ничем. Не удивлюсь, если она и спастись от Чёрного Молоха смогла благодаря своим способностям. Но это не оставляет мне выбора. Если Ильмаррион узнает, что она спустя столько лет жива — это будет катастрофа для всех, не только для меня.

— Извините, — Сареф осторожно поднялся на ноги, — мне… мне нужно это обдумать. Я… я пока не готов разговаривать.

— Понимаю, — кивнул Виктор, — когда я услышал эту информацию