домработница раз в неделю. А еду готовим мы сами… — Рома помолчал и добавил. — Если совсем честно, готовит чаще всего один отец.

— Понятно, — протянула я. Разбаловал, значит, декан сыночка. — А он точно сегодня не вернется?

— Ты умопомрачительно дотошная, радость моя. Какой раз ты это спрашиваешь за сегодня?

— Какой бы ни был, ответь.

— Не вернется. У него сегодня литературные посиделки.

— Чего-чего?! — я забыла о шикарном интерьере Ромкиного дома и переключила удивление на новую тему.

— Ну, типа кружок по интересам. Вечер с любителями Шекспира, Средневековой поэзии, прозы эпохи Возрождения ну и всего остального в том же духе.

— А тебя почему не взяли?

Роман перехватил мой взгляд, который излучал недоверчивое веселье, и поспешил пояснить.

— Там все почтенного возраста. Как папа или старше. Да я бы и сам не пошел.

— Чем же они занимаются на своих… посиделках? — меня охватило любопытство с каким-то неприятным, немного гадливым, привкусом. Как в хорошем триллере: вот знаешь же, что лучше не совать нос куда не следует и не спускаться в тёмный подвал, а все равно берешь и делаешь это, потому что интересно, мать его…

Рома неопределенно пожал плечами.

— Разным. Обсуждают литературу, пьют виски, курят сигары. Иногда могут поиграть в покер, но редко…

— Приглашают девочек?.. — продолжила ассоциативный ряд я, остановившись перед зеркалом в тяжелой золоченной раме и доставая из сумочки расческу.

— Ты что, какие "девочки"? Женщинам в пенаты Литературного Клуба вход воспрещен!

“Само собой, и как я раньше не догадалась” — обреченно подумала я, расчесывая длинные светлые волосы. Все очень плохо — Верстовский такой не один, их много, и они предпочитают собираться в стаи. Но мне это только на руку, ведь, благодаря столь необычному хобби “старика”, я проведу ночь с Романом.

— Нравится у нас? У тебя странное выражение лица…

— У ВАС великолепно, — я постаралась напустить на себя расслабленный, позитивный вид. — Устроишь мне экскурсию по дому?

— Без вопросов, — Рома отобрал у меня расческу и прижал к себе, наклонившись губами к шее. — Что показать моей мадам в первую очередь? Спальню?

Вообще-то, мадам называют замужних женщин, к девушкам же нужно обращаться "мисс"… Но я решила не придираться к мелочам. Позволила ему (и себе) два глубоких поцелуя, от которых обмякли коленки и зашумело в ушах, и уперлась руками ему в грудь, увеличивая дистанцию.

— Спальней мы закончим, хорошо? А сначала я хочу увидеть ваш необыкновенный интерьер…

Глупость, да. Я ждала этого момента черт знает сколько. А когда дошло до дела, почувствовала неуверенность и смущение. Захотелось отложить так горячо ожидаемый миг еще хотя бы ненадолго…

— Окей… — Рома не выглядел расстроенным. — Тогда идем откроем шампанское?

На подрагивающих ногах я пошла за ним в кухню. Посреди комнаты располагался большой стол с массивными, выложенными керамической плиткой, опорами. Рома спрятался за барной стойкой и начал звенеть фужерами, выискивая подходящие случаю бокалы, а я присела на высокий стул с красной седушкой. Кухня, совмещенная с просторной обеденной зоной, производила не такое помпезное впечатление, как прихожая с коридором. Декораторы делали упор не на золото, а на камень. На одной из стен, например, висела тяжелая картина-барельеф: в застывших серых волнах и складках из мрамора проступали очертания женского и мужского тел, сплетенных в пылком (последнем?) объятии.

— Уже согрелось, — донесся до меня недовольный голос Романа, и я не сразу поняла, что речь идет о шампанском, привезенном нами из Москвы в его рюкзаке. — Опустим в лед или будем пить так?

— Так, — я вдруг поняла, что не могу больше ждать, просто хочу, чтобы началось. Уже хоть что-то.

— Нетерпеливая моя, — ухмыльнулся он и принялся воевать с пробкой.

Пока парень осторожно освобождал стеклянное горлышко от тисков распирающего его куска пластика, я расстегнула несколько верхних пуговок на рубашке. Несмотря на все возмущения Юли, в гости я поехала в том же, в чем была на занятиях — приталенной белой рубахе и джинсах. Все-таки жизнь в Англии приучила меня к сдержанному стилю одежды. Да, сексапильным мой наряд не назовешь, но и в синие, по словам Юли, чулки я себя записывать не спешила: штаны выбрала узкие, чтобы обтягивали нижние округлости и подчеркивали длину ног, ну а степень открытости груди можно регулировать за счёт пуговиц. Сейчас, например, я углубила декольте настолько, что в треугольном вырезе показались края бархатных полукружий бюстгальтера.

— Слушай, Ром, — я набралась смелости спросить о том, что мучило меня уже не один день. — А мы случайно не говорили по телефону после вечеринки в баре, ночью? У меня стоит исходящий, но я смутно помню, что было после того, как мы расстались…

Я водила пальцем по краю бокала, страшась услышать ответ, но умирая от отчаянной надежды. Верстовский задумался.

— Говорили ли мы?.. Нет, — у меня внутри все упало. — Или да? Подожди, у меня тогда разрядился телефон в ноль. Я приехал домой и поставил его на зарядку… А потом вроде бы… Нет, ничего не помню. Но засыпал я точно с мыслями о тебе, Марго, — он хитро подмигнул мне, — и сны эти были восемнадцать плюс…

— А в какой комнате у вас стационарный телефон?

— Городской? — парень удивился. — Да много где… В гостиной, прихожей, кабинете отца… Даже в моей спальне зачем-то стоит, хотя я им никогда не пользуюсь. Так, пережиток прошлого. Кто в здравом уме станет звонить на стационарный телефон в наше-то время?

— Ладно, замяли, — прервала его я. Нужно сворачивать эту тему, пока игривое настроение совсем не испарилось. — Налей уже мне шампанского, и побольше!

— За нас? — Верстовский наполнил фужеры прозрачным напитком, в котором бурлили веселые пузырьки.

— И за нашу ночь, — я заговорщицки подмигнула ему, удобней устраиваясь на стуле, и пригубила шампанского. Оно и правда согрелось, но мне уже было не до таких мелочей, да и в том, что должно было произойти, алкоголь не играл решающего значения — только выполнял поддерживающую функцию.

— Да… — Рома мечтательно прикрыл глаза и залпом опрокинул в себя бокал. Наполнил и пригубил еще один, и только после этого облегченно выдохнул и откинулся на низкую спинку барного стула. — Наконец-то пятница!

— Устал за неделю? — я ненароком придвинула бутылку к себе, опасаясь, что для моего спутника, в отличие от меня, алкоголь сегодня сыграет решающую роль. — Сколько ты занятий пропустил, не напомнишь?

— Я не считал, — тот легкомысленно пожал плечами и отпил шампанского.

— А, может, следовало? — я и сама не знала, зачем отчитываю его. Надеюсь, что от волнения, иначе версия моей подружки грозила оказаться правдой. Подумать только — вместо игривого флирта накинулась на