— В интересное же место ты нас завёз, Юрыч, — заметил Володя.

— А вон ещё проход, — сказала Анечка.

В самом деле, в тёмной глубине туннеля за крайними колоннами смутно угадывались очертания ещё одного обширного помещения. Оттуда тянуло характерным цветочным ароматом с едва ощутимым запахом гари.

— Второй выход? — предположил Володя. — Хотя нет, грозы не слышно.

В самом деле, если сзади то и дело погромыхивало и явственно тянуло сыростью, то впереди царила полная тишина. Порывшись в сумке, Володя вытащил светодиодную «летучую мышь» и, свернув её в режим фонарика, зашагал по туннелю.

Идти пришлось не слишком долго. Было страшновато — окружающая темнота скрадывала расстояния, заставляя гримасничать чёрные тени в проходах. За крайними колоннами стены начали понижаться. Володя несколько раз провёл по сторонам лучом фонарика, высветив какие-то непонятные не то уступы, не то кусты, а впереди — лежащую на пути крупную неряшливую массу.

— Ч-чёрт, ничего не понимаю, — подвёл итог Володя. — Вроде бы мы в помещении, ни грозы нет, ни дождя. А воздух движется, да и пахнет, как в саду в жаркий день. И дымком тянет. Ракету бы сигнальную, или… Слушай, Юрыч! А ты можешь сюда машину загнать?

— Машину? — не понял Юра.

— Ну да, машину, — повторил Володя. — Сам видишь, света немного, а с фарами хоть что-нибудь разглядим. Фонарик у тебя есть…

Ещё один карманный фонарик, среди прочего запасённый в «бардачке» всё тем же хозяйственным Альбертом, и в самом деле был в руках у Юры. Так что не прошло и десяти минут, как «Кошка Ми» остановилась посреди огромного помещения.

— Мамочки! — воскликнула Анечка. — Это что? Сад такой подземный?

А Юре открывшееся помещение напомнило арену цирка. Огромный, круглый, идеально ровный, чуть ли не отполированный манеж, гладкую поверхность которого никак невозможно было назвать землёй — только полом. Широкий, не слишком высокий бортик, по которому можно и пробежаться, но который не трудно перешагнуть. Восемь ярусов высоких трибун, три радиальных прохода — по одному из которых только что проехала «Кошка Ми». Теряющийся в полумраке ярус лож, над которым едва угадывается следующий…

Вот только не было на здешних трибунах хорошо знакомых каждому посетителю цирка кресел. Вместо них из покрытого корой основания поднимались невысокие деревца с уродливыми стволиками, чьи длинные ветви сгибались под тяжестью пышной золотисто-коричневой листвы и неприятно выглядящих плодов, похожих на закрученные спиральки.

В центре зала совсем недавно стоял высокий тонкий шпиль с боковыми остриями или выростами, увитый чёрно-золотой листвой. Ныне этот шпиль, опрокинутый, расколовшийся на несколько частей, неряшливой грудой лежал посреди зала. Его основание, почерневшее, обуглившееся, выгоревшее изнутри, выглядело так, словно под ним разорвалась авиабомба. С невидимого в темноте потолка свисал обрывок завившегося кольцом толстого серебристого троса. Множество пышных веток с чёрно-золотистыми листьями и маленькими плодами, напоминающими золотистые яблоки, лежало вокруг на полу, среди лужиц густого белого сока.

— Юрыч! — спросил потрясённый Володя. — Ты это видишь?

— Мальчики, да где же мы? — удивилась Надя.

— Мда-а, Надин! — согласился Володя. — Если и есть на свете увлекающаяся подземным строительством секта, то точно не в Италии. Да тут сам Индиана Джонс тихо курит у стенки…

— Ой, мамочки! — воскликнула Анечка, опускаясь на колени. — Это надо же, прелесть какая!..

На полированном полу, среди золотисто-коричневых листьев лежало множество плодов, вроде бы ничем не отличающихся от самых обыкновенных яблок — даже с листиком около короткого толстенького черешка. Вот только само яблоко, даром что золотистое, было ещё и полупрозрачным, словно сделанное из жёлтого янтаря или золотистого мёда. Можно было разглядеть тёмные семена и тоненькие жилочки, идущие к золотой сердцевине. В полупрозрачной мякоти то и дело вспыхивали и гасли крошечные золотистые искорки.

В руках у Анечки сразу же оказался белый пластиковый пакет, в который она, присев на корточки вместе с Надей, набрала не меньше дюжины этих яблок. Не забыв и об обещании сделать селфи — щебеча друг другу на ушко, девушки сфотографировались по очереди, затем вместе, поставив телефон на рамку. Выбрав самую пышную, очень красивую ветку с пёстрыми листьями, Анечка с визгом её отбросила. Из излома в основании вытекал густой белый сок.

Засмотревшись на Анечку — с веткой в руках она была чудо как хороша, наведя на неё мобильный телефон, Юра оскользнулся на лужице сока Неловко схватился за выглядевший массивным, трёхметровой длины обломок поваленного шпиля. Обломок оказался удивительно лёгким — словно сделанным из бумаги. Показалось, будто внутри лопнула туго натянутая струна. Через несколько минут под ноги Юре выкатился, упав на пол, крупный золотисто-зелёный шар.

— Юрыч, что там у тебя? — спросил Володя. — Девчата, да вы только гляньте! Да тут же золото, бриллианты!..

Услышав про золото и бриллианты, девушки вскочили, сразу же позабыв про яблоки. Минуту спустя они старательно вытирали носовыми платочками умещающийся в расскрытых ладонях шар из полупрозрачного зелёного стекла, заключённый в массивную, украшенную самоцветными камнями золотую оправу.

— Сокровище! — вполголоса шептала Анечка, тогда как Надя поворачивала таинственный шар то в одну, то в другую сторону. — Мальчики, вы только взгляните. Это же не стразы, это настоящие драгоценные камни. Смотрите, как переливаются…

— А внутри там кино или картинка, — добавила Надя.

В самом деле, заключённый в золотую оправу шар только с виду казался непрозрачным. Присмотревшись внимательнее, в толще зелёного стекла можно было различить очертания похожей на Землю планеты, укутанной мягкой дымкой атмосферы, с голубыми океанами, зелёными континентами, коричневыми горами и тёмно-синими ниточками рек.

Правда, очертания континентов выглядели непривычно: два громадных материка, протянувшихся с запада на восток и разделённых широким экваториальным океаном в одном полушарии, три небольших скорее не континента даже, а острова — в другом, россыпи маленьких островов здесь и там, и огромные океаны на обоих полюсах.

— Волшебный фонарь! — одними губами прошептала Анечка. — И вы только гляньте, это же золото, настоящее…

— А всё-таки, мальчики! — неожиданно прервала её восторги Надя. — Что это за место? Куда мы попали?..

И тут вспыхнул свет.

Не слишком яркий, похожий на робко струящийся свет холодного зимнего утра, он лился непонятно откуда. Разом осветилась и усыпанная чёрно-золотой листвой арена, и поросшие деревцами трибуны, и ряды балконов над ними. Осветились и все три радиальных туннеля, в том числе и тот, через который москвичи попали сюда. В призрачном серебристом свете было видно, как в двух других туннелях точно такие же ряды колонн так же поддерживают сводчатый потолок.