не сгрёб всю посуду в мешок и не взял с собой. Дома. Дома… Он резко утёр кулаком глаза и буркнул:

– Нет.

Катя помолчала. Глянула удивлённо.

– Ты откуда такой? – И сама налила на поверх картошки масло. – Мешай теперь лопаткой вот этой. Посоли. И следи, чтобы не подгорело. На газе быстро.

Уткнувшись взглядом в пол, Олег механически елозил лопаткой по сковороде. Катя, картошка, голод отошли на второй план. Опять показалось, что, если рвануть прямо сейчас – успеет, вернётся.

Терпеть не было сил; он подхватил сковородку, рывком, до скрипа повернул переключатель и погасил газ.

– Не дожарилось же ещё! – воскликнула Катя.

– Ничего… Спасибо…

Держа сковородку на вытянутой руке, забыв на общем столе остатки картошки, он выбрался в коридор и побрёл к своей комнате.

– Всё в порядке? – окликнули из кухни, кажется, Катя, а может, кто-то другой.

Олег мотнул головой и ускорил шаг. Навалившись на дверь, почти упал внутрь комнаты. Сковородка накренилась, половина кривых, недожаренных долек просыпалась на пол. От запаха масла кружилась голова. Олег сунул сковородку в пустой шкаф, захлопнул дверцу, нараспашку открыл окно и встал, вцепившись в подоконник. Где-то на горизонте сверкали те самые высотки, на которые он ещё утром смотрел из своей родной квартиры. Правда, вид отсюда открывался совсем иной.

– Дауншифтинг, – пробормотал Олег, чувствуя, как горячо и щекотно становится за переносицей. Огоньки за решёткой поплыли вбок, и он понял, что кружится голова. Держась за мебель, добрался до кровати. Сел. Лёг. Закрыл глаза и провалился в темноту – плотную, вязкую, неизмеримо глубокую. Падал и падал, никак не достигал дна, устал лететь. На уши давило, белые всполохи под веками вертелись волчком, тьма сгущалась, а падение длилось и длилось.

Когда оно кончилось, Олег открыл глаза и понял, что наступило утро.

* * *

В школу не надо. Квартира пристроена. В банк – нужно, но не горит. В институт – то же самое, да и что там делать? Устраиваться надо летом, во время приёмной кампании. Можно, конечно, сходить, посмотреть, разведать – может быть, Наталья права, не стоит искать лучшего от хорошего, сюда же и поступать. Но Олег даже представления не имел, на кого учат в этом инженерном. Да и к математике с физикой никогда не тяготел.

– Ладно. Посмотрим…

В любом случае, на дворе стоял февраль, и думать о поступлении было не то чтобы слишком рано… но и не впритык. Дело терпит.

Мамины счета тоже терпят; после того, как арендаторы дали залог и за душой появилась наличка, стало спокойней. За ночь навалилась тупая тоска, приглушившая и звуки, и краски. Что-то хорошее всё-таки было во вчерашнем дне – теплилось такое чувство; но что именно – Олег вспомнить не мог, будто перед глазами задёрнули занавеску.

Проснувшись, он долго пялился в сетку верхней кровати и просвечивавший меж прутьев матрас. Перебирал варианты, пытаясь отыскать себе дело. Но причины встать прямо сейчас, сей же миг, не находил.

Снаружи клубились тучи. Кто-то сновал по коридору, но шумели несильно.

– Спать. Спать.

Но больше не спалось; ёжась, Олег натянул одеяло до носа, но холод пробирал до костей. Сел, дотянулся до куртки, накинул на себя, лёг снова. От куртки почему-то пахло дымом, и манжеты были противно-влажные. Где он вчера был? Что делал?.. С кем?..

Вспомнилось про картошку. Тут же набежала слюна. Он ведь так и не поел накануне. Где был? Что делал? Тут же пришла на ум Катя, с усталыми глазами и рыжими косами. Как он с ней познакомился, где видел, при чём тут картошка? Но сковородку из шкафа Олег всё-таки вытащил, водрузил на стол, спохватился: есть-то нечем. Наломал руками купленный вчера хлеб. Управляясь двумя горбушками как китайскими палочками, принялся за холодную, несолёную, полусырую и кое-как нарезанную картошку.

– Слезами посоли.

Он бы испугался, если бы голос был мамин или отцов. Но произнёс это голос совершенно незнакомый, механический, звонкий. Олег даже не повернулся; тысячу раз читал о том, что при сильных стрессах возможны галлюцинации. Спасибо, не зрительные.

– Будет, будет.

Голос был скорее девичий, но уж слишком звонкий, почти детский. Олег всё-таки обернулся. Разумеется, никого не было. Пыльная, необжитая комната. Молочная пустота за окном. Никаких гостей; никаких голосов. Десятый час. Как же медленно идёт время, когда ничего не ждёшь, да и ждать нечего.

Олег промаялся до двенадцати, то зарываясь в одеяло, то без толку бродя по комнате от окна к дверям. В первом часу не выдержал, оделся, запихал поглубже под кровать сумку с отцовым письмом насчёт кукол, сунул в паспорт несколько купюр и отправился в институт – комендант сказала, что на территорию с общажным пропуском пустят без проблем.

Да уж. Хороша безопасность этого инженерного института. Тем не менее, побывать там наверняка будет интересно. Мама всё капала на мозги, что надо ходить на дни открытых дверей, смотреть вузы, думать, куда хочется поступить. Вот и случай представился.

Олег встряхнулся, закинул на плечо рюкзак и вышел. Коридоры снова пустовали. Быстрым шагом преодолев заваленный бумажками и фантиками холл, он попал на лестницу, спустился на первый этаж и выбрался на крыльцо.

– Морозно, – хмыкнул кто-то.

Олег опять заподозрил бесплотный голос, но на лавке у крыльца сидел вполне реальный человек из плоти и крови: в джинсах, в чёрной толстовке с закатанными рукавами и с сигаретой в руках.

– Будет, будет, – растерянно ответил Олег, словно это был какой-то пароль. Поглядел на сигарету. – Наверное, греет?

– А то. – Незнакомец задрал голову, выдохнул дым в рыжевато-серое небо. – Заодно мозги прочищает. Ладненько, потопаю.

Спрыгнул со спинки скамейки и, перемахнув через перила, оказался на крыльце.

– Эй! Эй, погоди! Слушай, как до института дойти?

– Вон сюда между домами, – махнул парень. – Там вдоль шоссе налево до развязки и потом вперёд, сразу увидишь главный корпус.

Надо же. И не подумал удивиться, что Олег не в курсе, как попасть в институт.

– Спасибо…

Глава 6. Институт

Шоссе, вдоль которого стояли институтские корпуса, выглядело настолько унылым, что хотелось развернуться и броситься вон. Густой туман скрывал всё по ту сторону дороги; не факт, что я вернусь в общагу, не заблудившись.

А знаете… Не так уж сильно и хотелось. Я подумал о «своей» комнате, плюнул под ноги и пошёл вперёд.

Оранжевые корпуса вздымались всё выше, пугая, подавляя. Территорию окружала высокая, метра в два, стена. Где-то между зданий мелькали бледные огни. Что за секретное производство такое?..

Снег под ногами чавкал так громко, что закладывало уши. Ботинки опять