почти не умел охотиться. Охотник из него был так плох, что другого кота я бы разлюбила. Но мои родители тоже плохо охотились, так что мне показалось это милым. Я-то хотела научиться у него охоте, но ничего не поделаешь. Хорошо бы когда-нибудь самой научиться охотиться и приносить Рэйне добычу. Когда-нибудь я верну ей долг за консервы.

* * *

Когда рисуешь, варясь в летней жаре, иногда хочется облиться водой из шланга. Кондиционер у оконной рамы только назойливо шумел, но прохлады совсем не давал.

А они, наверное, сейчас в бассейне…

Я решительно помотала головой, вытряхивая из нее мысль о том, что мне тоже надо было пойти с ними.

Я же решила посвятить свою жизнь картинам!

Через некоторое время с улицы через окно донесся знакомый звук. Это Мими. Сегодня она с гостем.

Гость был очень похож на Мими – такой же белый кот, с ошейником.

«Если ты домашний, вот и ешь дома».

Эта мысль мелькнула у меня, но ведь и Мими наверняка ест где-то еще. Я расщедрилась и открыла им банку тунца.

Мими начинает прыгать кругом, как только слышит звук открывающейся банки. Такая милая! Я вынесла им тунца на блюдечке, и Мими набросилась на него. Гость тоже робко отгрыз кусочек, и было похоже, что он удивился.

Пока я глядела на кошек, я немного успокоилась. Я решила тоже перекусить вместе с ними. Достала из морозильника перемороженное в лед «Хаген Даз»[4].

– Что беднее, то щедрее. Живу в ветхом домишке, зато мороженое у меня – «Хаген Даз».

В последнее время я часто разговариваю с Мими. Мими, увлеченно жуя тунца, глянула на меня.

Это, конечно, все равно что разговаривать с самой собой, но приятно, когда за едой есть с кем поболтать, пусть даже это и кошка. В колледже у меня ни с кем разговоры не клеятся, а связываться с тем, кто мне не нравится, как-то глупо, так что там я всегда ем одна.

Я села у окна и оглядела свою комнату. Три начатые картины. В шкаф со снятыми раздвижными дверьми я запихала законченные полотна.

Диван-кровать, маленький книжный шкаф и ящики для одежды. Плитка со сменным газовым баллоном и раковина. Маленький холодильник. Принадлежности для рисования и закупленные впрок коробочки лапши быстрого приготовления. Мой маленький мирок. Под заляпанным красками ковром мягко прогибаются татами и поскрипывают доски пола, слышны разговоры соседей.

Комната маленькая и грязная, но мне она нравится.

* * *

Глаза Рэйны словно светятся изнутри. Мне нравится ее сила, ее уверенность в себе. А я слабая, у меня этого никогда не будет.

Рэйна без сомнений ведет кистью. Она наносит краски. Запах красок облаком разносится в воздухе. Забавно, что у красок разного цвета запах чуть отличается.

Я решительно и громко мяукаю. У меня тихий голос, и она никак не обращает на меня внимания.

– Ты что? Проголодалась?

Наконец-то заметила. Не отвлекаясь от картины, она открывает мне консервы с тунцом.

Они пересолены, но не время привередничать.

Я увлеченно ем, но вдруг, почувствовав чей-то взгляд, поднимаю голову.

Сокол. Мои инстинкты реагируют на силуэт, характерный для хищных птиц, и я падаю с окна.

Рэйна, глядя на меня, хохочет:

– Неужели я так хорошо нарисовала?

Конечно, это был не настоящий сокол, а часть картины Рэйны.

Присмотревшись, я поняла, что это просто рисунок, никакого сокола там быть не может, но поначалу я действительно решила, что это птица. Я в жизни ни разу не видела сокола, но мои инстинкты сразу предупредили меня: опасное существо!

Рэйна – молодчина!

Я гордилась тем, что могу быть рядом с ней.

* * *

Я рисовала, пока не взошло солнце, а когда проснулась, уже перевалило за полдень.

Я наскоро пообедала в стоявшем у трассы ресторанчике, где подавали говядину в соусе с рисом, и вернулась к себе.

Перед домом я разминулась с девушкой из соседней квартиры. Она работает по ночам, и на ее лице всегда толстый слой косметики.

– Рэйна, к тебе гости.

Ее провинциальный акцент мне нравится.

– А, хорошо. Спасибо.

Я легонько кланяюсь. Ко мне редко приходят гости. Кто бы это мог быть?

Почему-то в голове всплыло лицо Масато. Да не может этого быть.

Перед домом меня ждала девушка. Она была не в своей обычной одежде, поэтому сначала я ее не узнала.

– С возвращением.

Это была девушка из учебного отдела колледжа.

– Ой, Мию? Что случилось? – спросила я, и она застенчиво улыбнулась:

– Да просто я живу рядом. Вообще-то, не положено посещать студентов дома… – Она выглядела смущенной.

Впрочем, я примерно понимала, почему она пришла.

– Ладно, можешь ничего не объяснять.

Я открыла дверь своей квартиры.

– Заходи. Правда, у меня тесно и грязно.

Я не преувеличивала. Знала бы – хоть чуть-чуть прибрала бы, но чего уж теперь.

Мию, увидев комнату, ахнула. Не удивилась ужасному виду, а загляделась на мою картину:

– Потрясающе. Это шедевр!

Такая реакция меня радует. Внутри себя я сжала кулачки и сказала: «Йес-с!»

– Правда, я не знаю, когда закончу.

Мими, свернувшаяся клубочком на диване, открыла глаза и посмотрела на Мию.

– Мию, ты реагируешь так же, как она.

Я почесала кошке шейку.

– Ой, у тебя кошка есть?

– Ну, как – есть. Прибилась ко мне. Приходящая кошка, так сказать.

– А ведет себя как будто обжилась. Доверяет.

– Думаешь?

Я вымыла руки, помыла чашки и предложила гостье холодный ячменный чай.

– Спасибо. У меня тоже есть кот.

– Правда?

– Очень похож на твою кошечку, тоже белоснежный.

Я вспомнила белого кота, которого как-то приводила Мими. Неужели бывают такие совпадения?

– Ты, кажется, перестала ходить на занятия.

Мию внезапно перешла прямо к делу.

– Перестала.

Посмотрев мне в лицо, Мию резко выдохнула:

– Знаешь, я хочу, чтобы ты выслушала меня – это не мнение учебной части, это мое личное мнение. Возможно, это не тот случай, когда я могу вмешиваться, но… Я видела много студентов и очень хотела тебе кое-что сказать.

Она ходила вокруг да около, и мне стало не по себе.

– Говори прямо.

– Нельзя надеяться на хорошее будущее, только если умеешь рисовать.

Эти слова больно ударили меня.

– Знаю.

Я невольно заговорила грубо. Пальцы у меня дрожали.

– Вот я и говорю, Рэйна: ты не хочешь еще раз попробовать поступить в институт искусств?

Мию посмотрела мне прямо в глаза.

Что-то во мне жаждало, чтобы она это спросила.

Но слова, слетевшие с моих губ, были не тем, что я на самом деле хотела сказать:

– Но и после института будет то же самое.

Я