правда, на краю карты. Рассматривая изображение, я понял, что некоторые отметки расшифровать не могу. Для этого надо изучить базу данных. Выбрал маршрут по прямой. Запустил движение в нужном направлении и начал ту базу изучать.

— Почему вы отклонились от прямой линии? Она никак не могла проходить там, где мы встретились, ― вот и пришло время для ответа на третий вопрос. ― Я смотрела карту…

— Вы сказали, «по порядку», ― он рассмеялся.

— Хорошо, ― я согласилась очень неохотно. Наверное, так ему проще. А я… потерплю!

— Первым выбрал блок GPS. В том, что касалось обозначений на карте я разобрался быстро. Потом полез в личный архив Шурика. Просматривал все подряд. А там около пяти гигов.

— Это же уйму времени нужно! ― не сдержалась я.

— Человеку. Мне потребовалось чуть больше двух часов. Первый файл содержал правильную схему установки свай. И я потратил почти час на то, чтобы разобрать забор из бревен и забить их по этой схеме. Решил, что это правильно. Потом встал на азимут и попер вперед. Быстро понял, что по дороге двигаться удобнее, но напрямик быстрее. Учел это и внес поправки в маршрут. Не сбиться с пути помогал новый блок GPS-навигатора. Внешние приемные матрицы, мои «глаза» люди, а я ― следом, звали их фотоэлементами, помогали ориентации в пространстве. На стройке, да и в пути, они позволяли выбрать нужные для работы место и направление, не навернуться в яму, не налететь на дерево, пройти по шаткому мостику над ручьем. Оба процессора облегчали анализ увиденного, услышанного, прогнанного по всем информационным каналам. Я же, двигаясь вперед, изучал то, что ко мне прилетело от Шурика. Там восемь фильмов, шесть аудиокниг и полсотни песен.

— Борис мне сказал, что вы тогда насмотрелись много чего лишнего.

— Точно. И не только насмотрелся, но и познакомился с новыми чувствами. Шурик все свое разложил на три папки: «Катастрофы», «Бунт машин» и «Непознанное». Почерпнутое из них вызывало странное чувство. Будто в меня снова шарахнула молния или ударялись ракеты и пули. Это чувство, похожее на ощущение ошибки, неправильного поступка, только многократно усиленное, породило другие: неуверенность, опасение, а за ними страх и ужас. Коллекция Шурика включала пять фильмов ужасов, две первые серии «Терминатора», «Бамблби», три романа Стивена Кинга, два романа из серии «LitRPG» сборник рассказов «Чужой», двадцать две песни на русском, остальные — на английском. Он в моей памяти отсутствовал, и потому воспринимались как набор бессмысленных речевых конструкций. Впечатлений хватило.

— Я думаю! ― невольно рассмеялась я.

— Когда я смог ловить интернет-сигнал, отправил в сеть вопросы, на которые хотел получить ответ. А получив его, понял, что люди боятся странного и непонятного. Всякие роботы ― дроны, дроиды, куклы, другие игрушки и наделенные электронным мозгом механизмы ― могут быть, как и друзьями, так и врагами Я понял, что одно состояние может меняться и переходить в другое, если кто-то захочет этих изменений. И чувства ― тоже меняются… Опасность же способна явиться снизу, сверху, из воды, от человека, посредством зверя, машины или детской игрушки. И понял, что стреляли в меня, потому что испугались. Испугались моего странного поведения. Мои же мысли и чувства, если кого-то и волновали, то только с точки зрения собственной безопасности. Да и не думал никто о том, что механическая «кукла» может что-то чувствовать. Поняв это, я замер. Мне уже совсем не хотелось идти следом за людьми в их город.

* * *

Джип Алексея Никитича ворвался в городок в клубах дыма из поврежденной выхлопной трубы. Ей досталось от неровностей дороги, да и бензин оставлял желать лучшего. А вот не надо заправляться абы чем и абы где!

Рев перегретого мотора отскакивал от домов и улетал в проулки, коих в этом городе хватало. Прохожие останавливались и провожали удивленными взглядами летевшую мимо машину.

Джип перепрыгнул через бордюр и замер у широких ступеней администрации. Вообще-то парковаться тут нельзя, но Алексей Никитич за те три часа, что они добирались до города так и не смог успокоится, потому плевал на правила. Спутники не давали навести в мыслях порядок, их догадки и предсказания потрепали бы нервы и не настолько взвинченному водителю, чья машина испытала на себе все прелести проселочных дорог. Кроме того и у самого начальника строительства имелись собственное мнение и воспоминания. Одни лиловые молнии, слетающие с пальцев дроида, чего стоили. А горящие буквы на сваях…

При появлении перед мысленным взором частокола из громадных заостренных бревен, с выжженными на них словами, начальника строительства передергивало. Робот взбесился ― это точно. Как его вырубить или остановить никто из сидящих в машине не знал. Какие планы возникнут в поврежденных электронных мозгах, можно только гадать. Единственная здравая мысль, созревшая у пятерки беглецов: сообщить военным. Они-то найдут на него управу! В существование какого-то защитника таких-вот ненормальных дроидов, о котором упомянула Ксения, никто не поверил. Чего их защищать?! Обесточить и в переплавку.

Едва Алексей Никитич начал излагать секретарю главы администрации причины их появления, тот остановил его властным жестом и спросил:

— Молния? Одна или несколько?

— Две, ― пискнула Ксения.

— Перед грозой дополнительные модули в робота устанавливали.

— Блок навигации, ― тут уже ответил сам Алексей Никитич, ― с GPS. Фирмы «Заслон», ― он покосился на Шурика и добавил, ― для вертолета.

— Стреляли в дроида? ― секретарь рассматривал карабин, который Игнатыч почему-то не оставил в машине, а притащил с собой.

Бригадир плотников смущенно потупился и выдал:

— Ну… Так страшно же… Он молниями как вдарит по забору! И буквы, опять же… Хулиганство же…

— Это по-вашему ― хулиганство. Разозлили… Он вас преследовал?

Все четверо переглянулись. Назад никто не оглядывался, дроида в зеркало не рассматривал.

— Наверно нет, ― выдал после раздумья Алексей Никитич. Если бы захотел, догнал бы. Многофункционал под сотню км может выдать, а мы едва ползли пока на приличную дорогу не выехали.

— Значит, не сильно разозлили, ― подвел итог секретарь. ― Многофункционал говорите? Какой модели?

— МФСДсОТГиТП, ― отбарабанил Шурик аббревиатуру, ― модель 7М, класс четыре.

— Ого! ― вырвалось у вышедшего из кабинета на шум мужчины в костюме-тройке цвета мокрого асфальта. Костюм этот, как знала Ксения ― дресс-код высокого чина, почти мундир. Перед ними глава администрации? ― Где последнюю модель откопали?

— Не последнюю! ― голос Шурика дал петуха. ― На рынке уже восьмерку выставили и, говорят, девятка на подходе.

— Все равно. Он же каких денег стоит, ― обладатель костюма-тройки с прищуром разглядывал посетителей. ― И комплектующих не напасешься.

— Так спонсор же, ― выдавил Алексей Никитич. ― И дроид