Я чужая в этом месте. Не знаю никого, ничего. Будущее меня пугает, как бы я не храбрилась, не пыталась быть бойкой. Торн единственный знакомый. Да что там знакомый! Почти родной на фоне всех остальных!

И он меня избегает. Скинул обузу в другие руки и больше не появляется!

Гад! Какой же гад! Переспал и в сторону! Даже не пришел, не узнал, как я тут устроилась, как у меня дела! Скотина!

Три дня я себе места не находила, металась, заламывая руки от волнения. Ждала его. Только он не появлялся, и постепенно моя выдержка начала трескаться и рассыпаться на осколки.

Если он не хочет идти ко мне, то я сама к нему пойду! Найду его, где бы он не прятался, и выскажу все, что о нем думаю!

***

С самого утра тщательно собралась, причесалась, приоделась – теперь у меня был выбор одежды. Большой выбор! Полные шкафы! В первый же день ко мне пришел портной, снял все мерки, чтобы пошить свадебное платье, а заодно и обеспечил меня новыми нарядами: платья, блузки, юбки, теплая одежда, костюмы для верховых прогулок и охоты, белье.

Панталоны, кстати, я сразу же сожгла в камине, дабы не напоминали мне о моем позоре. Они еще гореть не хотели сначала, почернели, оплавились, наполняя комнату едким дымом, и только потом рассыпались в пепел.

Из комнаты вышла собранная, полная решимости со всем разобраться здесь и сейчас.

Осталось только найти этого негодяя.

Слуги, что встречались на пути, учтиво кланялись. Похоже, ни для кого не было секретом, что я – невеста их лорда. Они это знали и принимали, относясь ко мне так, будто я уже была полноценной хозяйкой этого замка.

Торн как сквозь землю провалился. Я бродила по всему замку, по двору, по прилегающим территориям. Молодого темноволосого мужчины нигде не было, не слышался его голос, его смех.

Знаю, что глупо, что могу проискать его много часов подряд, но спрашивать о нем не хотелось. Лучше сама, а то подумает, что жить без него не могу и пристаю ко всем с расспросами.

Только самой найти его не получилось, поэтому ближе к обеду все-таки сдалась и обратилась с расспросами к Люсинде:

– Ты не видела Торна? – поинтересовалась, глядя в окно, и всеми силами изображая крайнюю степень незаинтересованности. Пусть думает, что спрашиваю просто так, от скуки.

– Он уехал в тот же вечер, когда доставил вас в замок, – пояснила она, а у меня в животе сжалось все в комок колючий. Я его тут жду, переживаю, а он свалил! Без предупреждения, даже “пока” не сказав!

В очередной раз почувствовала себя дурочкой от такого всплеска ненужных эмоций.

– Куда уехал?

– Разве он вам не сказал? – в ее голосе проскочило откровенное удивление.

Ни черта он мне не сказал! Не посчитал нужным! Я же груз, который надо было просто довезти, а остальное не важно.

– Нет, – сдержанно ответила, кое-как удерживая на лице маску спокойствия.

– Он уехал к старому лорду Мойриссу.

– Понятно, – прошептала чуть слышно, потому что голос сел, пропал.

Побежал сообщать своему хозяину о том, что выполнил задание: довез невесту почти в целости (почти) и сохранности?

И так в этот момент горько стало и противно, что, не говоря ни слова, развернулась и вышла из гостиной, не обращая внимания на экономку, удивленно глядящую мне вслед.

Какой же он… какой… урод! Предатель! Скотина!

Моему негодованию не было предела, ворвавшись в комнату начала нервно раздеваться, распускать красиво уложенные волосы, грубо дергая и охая. Подумать только, дура какая! Для него старалась! А ему плевать с высокой колокольни! Все побросала в разные стороны и забралась в постель, укрывшись с головой под одеялом.

Такой несчастной я себя еще никогда в жизни не ощущала.

Весь день провалялась в постели, жалея себя и на все лады ругая Торна. Очень надеюсь, что ему в этот момент сильно икалось, и локтями он за все задевал больно-пребольно!

Мысленно целую обличительную речь приготовила, такую, что ого-го, закачаешься. В моих фантазиях он, чуть ли не рыдая, ползал передо мной на коленях и умолял о прощении, готовый целовать песок, по которому я ходила, а я его отчитывала, полоскала, всячески измывалась.

Хорошие мечты, бодрящие, даже настроение кверху поползло. Правда, ненадолго. Потому что фантазии не имели ничего общего с реальностью. Чтобы иметь возможность кого-то отчитывать, в первую очередь надо видеть этого кого-то, а в нашем случае с этим были проблемы.

Торн так и не думал появляться, занимаясь своими мегаважными делами, и полностью забыв обо мне. Похоже, он просто взял и вычеркнул меня из своей жизни, получив то, что хотел. Просто забыл обо мне!

С каждым днем обида все росла в моем сердце, наполняя его горечью, сожалением, а также разгорающимся желанием отомстить.

Думает, что все? Переспал и ушел в туман, не думая ни о чем, продолжая жить в свое удовольствие? Как бы не так!

Не придумав ничего лучше, я схватилась за бумагу и перо, решив написать разоблачительное письмо старому лорду Мойриссу. Пусть знает, каким негодяем оказался его посыльный! Как он с драгоценной невестой обошелся! Пусть все знает!

И я начала писать, излагая все подробно, не стесняясь в выражениях. Так сказать, в красках описывала всю нашу ситуацию, давя на то, что я бедная несчастная жертва, попавшая в лапы настоящего подлеца.

Поставив жирную точку, еще раз пробежалась взглядом по написанному, удовлетворенно кивнула и, запечатав письмецо в конвертик, пошла искать того, кто сможет передать мое послание адресату.

К кому лучше обратиться с такой просьбой подсказала Люсинда. Она сама отвела меня на конюшни и познакомила с одним из посыльных.

– Передайте старому лорду Мойриссу, – объявила, протягивая ему тоненький конвертик, – срочно!

– Как скажете, – он беспечно пожал плечами, и, забрав послание, отправился седлать коня. Я же, довольная собой и своим коварным планом мести, вернулась в свою комнату, злорадно потирая ручки. Ничего пусть попрыгает, повыкручивается! А то надо же, хитрый какой! Переспал – и в сторону, дескать ни при чем. Причем, дорогой мой, еще как причем!

***

А через два дня вечером раздался громкий требовательный стук в мою комнату, после чего дверь резко отворилась, громко стукнув по стене.

На пороге стоял Торн, и в его темных глазах такие молнии полыхали, что я даже немного испугалась, как-то оробела и с заискивающей улыбкой нежно произнесла:

– Добрый вечер! – а у самой сердце в груди, как безумное мечется.

– Уверена? – процедил сквозь зубы, – что добрый?

Медленно подходил ко мне, а я отступала, неуклюже пятясь и натыкаясь на мебель. До тех пор, пока не прижалась спиной к стене.