Что-то раскрылось в ее груди, распространяясь ниже и открывая зияющую пропасть в ее животе. Увеличивая ее желание и стремление к тому, о чем она не знала и могла только мечтать.

В тот момент, когда Даниэль собралась отстраниться, Джошуа поцеловал ее.

Его губы были теплыми и твердыми. Поцелуй был совсем не таким, каким она себе представляла. Раньше она считала, что поцелуй проникает в самую глубину и крадет мозг. Меняет человека. Видя, как реагирует на поцелуи мать, она предполагала, что поцелуй обладает несокрушимой силой. Однако сейчас она обнаружила, что поцелуй Джошуа не изменил ее, что она может оставаться самой собой, когда губы мужчины прикасаются к ее губам. Ее целовал почти незнакомец, а ей хотелось, чтобы поцелуй не заканчивался. Инстинктивно приоткрыв губы, она позволила его языку проникнуть в ее рот. Язык вел себя неожиданно ловко и возбуждающе. И неожиданно он делал то, чего ей хотелось в тот момент.

Даниэль удивило и еще кое-что. Она считала, что женщина полностью теряет себя от поцелуя мужчины. Более того, она считала, что будет невосприимчива к поцелую. Уж кого-кого, а ее не проведешь. Она хорошо знает цену. И вот она сидит здесь и позволяет ему целовать себя снова и снова. Она, Даниэль Келли, по собственной воле капитулирует перед этим эмоциональным натиском.

Руки Даниэль все еще лежали на коленях, но рот открылся и с благодарностью принимал от него поцелуи, медленные и томные. Джошуа провел ладонями по ее спине и обхватил за талию. Даниэль изогнулась, желая прижаться всем телом к нему, сократить расстояние между ними, но он отстранился, и она последовала за ним, наклоняясь к нему с почти унизительным отчаянием, стремясь снова попробовать его на вкус.

– На этом пока все, – сказал Джошуа, нежно отодвигая ее за подбородок и заглядывая ей в глаза. – Да, мисс Келли, было весьма приятно.

Затем он откинулся на спинку стула и посмотрел на свою тарелку.

У Даниэль щеки залились румянцем. Итак, Джошуа ничего не чувствовал, он просто репетировал то, что они завтра вечером будут исполнять для его семьи. Поцелуй ничего для него не изменил.

Для Даниэль это был первый поцелуй. И он стал для нее всем. И именно в этот момент она впервые поняла, какой коварной и опасной может стать раненая женская гордость.

Даниэль поднялась со своего места и встала позади Джошуа. Затем, не раздумывая, наклонилась вперед и запустила руки под его рубашку. Ей стоило больших усилий не отстраниться и не убежать, когда она почувствовала тепло его кожи и упругость его мышц.

Даниэль никогда раньше не прикасалась к мужчине. И это прикосновение – эта маленькая месть за то потрясение, что ей довелось только что испытать, – оказалось дико возбуждающим. Она наклонила голову и прижалась губами к уху.

– Да, – прошептала она, – думаю, теперь достаточно убедительно.

Даниэль снова выпрямилась, медленно провела ногтями по его груди. Она не знала, откуда у нее столько уверенности. Ее вел женский инстинкт, побуждая играть с ним. И еще она не забывала, что ее наняли на роль дерзкой кокетки.

Когда Даниэль подошла к Райли и взяла его на руки, ее сердце все еще бешено стучало.

– Я пойду спать, – сказала она, поворачиваясь к Джошуа. – Надо подготовиться к встрече с твоей семьей.

– Ты завтра должна будешь надеть что-нибудь другое, – заявил он.

– Зачем? – Она посмотрела на свою драную толстовку и узкие джинсы. – Разве это имеет значение? Ты же хочешь, чтобы я выглядела неподобающе. Я вполне могу быть и в этом.

– Нет, ты подняла очень хороший вопрос. Тебе нужно выглядеть неподобающе, но все должно быть правдоподобно. Ведь охотница за деньгами должна потребовать новый гардероб, не так ли?

Даниэль насторожилась, не понимая, где ловушка.

– Не знаю, – осторожно ответила она.

– Мисс Келли, вы сами мне говорили, что вы и есть охотница за деньгами. Что ради денег вы и оказались здесь.

– Наверное, так, – сказала она, – только мне нужны реальные деньги, а не новая одежда.

Его глаза заблестели, и она поняла, насколько он опасен для нее.

– Договорились.

За короткое время Даниэль успела узнать одну характерную черту Джошуа: если он говорил, что что-то будет сделано, то так оно и будет.

Джошуа не собирался превращать Даниэль в утонченную женщину за одну ночь. Он также старался не думать о том, каково это – целовать ее мягкие губы. И избегал воспоминаний о том, как ее руки скользили по его груди.

Ему нужно было убедиться, что они выглядят как пара, однако он не мог позволить себе отвлекаться на нее. У него было множество причин не прикасаться к Даниэль Келли, но необходимость играть спектакль вынуждала его отмахиваться от них.

Во-первых, она находится в его финансовой власти. Во-вторых, она может создать массу проблем. А он не хочет никаких проблем. И сейчас не самое подходящее время, чтобы вступать в физическую связь. Он решил отложить сексуальное удовлетворение до конца своей затеи с Даниэль.

После ее отъезда он выберет одну их тех женщин, с которыми у него незаконченные отношения. Он должен стремиться к этому умом и телом.

К сожалению, ночью он мог думать только о поцелуе и о тех ощущениях, что он разжег в его теле.

А потом Даниэль спустилась по лестнице в простом черном платье, которое он заказал для нее.

За одну ночь она ухитрилась превратиться в утонченную женщину. Ее длинные каштановые волосы доходили до талии, на ней все так же не было макияжа, если не считать бледно-розового блеска для губ, но простое по крою платье идеально сидело на ее стройной фигуре и подчеркивало маленькую грудь, которая раньше была скрыта за мешковатыми свитерами.

Даниэль обеими руками держала переноску с ребенком. Джошуа испугался, что она выронит ее, и, быстро подбежав, забрал люльку из ее рук. Его взгляд случайно упал на спящего ребенка, у него странно защемило в груди.

– Вряд ли тебе и Райли пойдет на пользу, если ты упадешь и сломаешь себе шею, таская такую тяжесть, – сказал он жестче, чем хотел.

Даниэль нахмурилась.

– В следующий раз предложи помощь пораньше. Мне же надо как-то спускаться по лестнице. Да я таскаю Райли с его рождения. Я жила в квартире на третьем этаже.

– Только тогда он был легче, чем сейчас.

– Ты эксперт по детскому развитию? – спросила она, изгибая темную бровь.

Джошуа аж заскрежетал зубами.

– Едва ли.

Они направились к выходу. Чтобы показать, что сегодня вечером руководить спектаклем будет он, Джошуа положил руку ей на талию. На улице он передал Даниэль детское кресло и проследил, как она пристегивает его к базе, которую он сам установил в своей машине, затем сел за руль и стал ждать, когда она сядет на пассажирское сиденье.