Меня подобная работа не прельщала. Но все же — куда податься?

День окончания школы неумолимо приближался. Кое-кто из моих друзей весь последний год активно рассылал заявления в различные колледжи. Я как раз была в гостях у моей лучшей подруги Кристи, когда она заполняла анкету для поступления в альма-матер ее отца — Стэнфорд. Я молила Бога, чтобы ее родители не стали допытываться, куда я поступаю. Я не собиралась подавать документы ни в какие колледжи, тем более в Западный Гарвард. К счастью, они не поинтересовались моими планами. Думаю, им было понятно, что эту тему лучше не затрагивать. Интереса к академическому образованию у меня не было никакого. Но мне вполне по силам было бы получить степень в какой-нибудь из общественных наук.

Как ни прискорбно, но самым большим моим школьным достижением было избрание меня принцессой на вечере встречи выпускников. Однако отметки у меня всегда были хорошие (учеба не составляла для меня особого труда), и редко случалось, чтобы мне приходилось засиживаться дома над книжками. В школу меня влекла не жажда знаний, а желание знать, кто с кем поссорился, кто с кем встречается, кто к кому неравнодушен. Впрочем, ко мне всегда можно было обратиться за помощью. Само по себе это было забавно, но для подготовки в колледж явно недостаточно.

Я стала ломать голову, что же мне делать дальше, но ни до чего не могла додуматься. К счастью, моя классная руководительница заметила, что я не записалась ни на какие вступительные экзамены, и предложила мне поместить программу курса по подготовке нянь в Портленде, большом городе милях в ста пятидесяти от нас. Школа нянь?! Отлично! Почему я сама до этого не додумалась? Ведь я с девяти лет то и дело оставалась посидеть с детьми. Мне это нравилось. И я так хотела походить на Мэри Поппинс! Северо-западный институт нянь, как объяснила моя наставница, только что открылся, и теперь это одна из немногих школ для обучения подобной профессии. То, что институт был расположен неподалеку от нашего городка, я восприняла как доброе предзнаменование.

Вместе с заявлением и небольшим вступительным взносом я должна была представить три рекомендательных письма. Мне их легко дали в семьях, где я проработала беби-ситтером половину своей жизни. Кроме того, институт просил прислать сочинение на тему «Почему я хочу быть няней». Это было и вовсе делом пустячным — внезапно меня начали распирать высокие стремления и желание окружить всех малышей мира самой преданной заботой и чутким вниманием. Вдобавок ко всему плата за обучение была умеренной. Мои родители были более чем счастливы оплатить четыре месяца моего «высшего образования».

В апреле в наш почтовый ящик опустили толстый конверт. На нем в левом углу красовался богатый вытисненный золотом логотип: СИН. С минуту я не могла отвести от него взгляд. И только потом, прочитав, произнесла вслух, заботясь о самом лучшем своем британском произношении.

«Поздравляем! — так начиналось вскрытое мной письмо. — Ваше заявление принято. Приглашаем вас осенью стать нашим абитуриентом».

Я с облегчением выдохнула. Пронесло! Все это время меня не покидала смутная тревога: а вдруг я не пройду уголовную проверку? Нет, никаких тяжелых преступлений я не совершала, но существовал некий суровый протокол — о нарушении мной правил вождения, на который, к счастью, комиссия решила не обращать внимания. Мои прегрешения подтверждались четырьмя квитанциями за превышение скорости в течение того короткого срока — два года, — что я имела водительское удостоверение. Ну… повесток на самом деле было пять, но одну из моей истории убрали, поскольку я посетила однодневные курсы безопасного вождения. Так что в классе я оказалась единственной, не имеющей тюремного опыта, — факт, ставший сенсационным. На разборе полетов учительница сокрушалась, что ей еще не доводилось призывать к порядку девушку-подростка, которая хорошо учится и к тому же участвует в ралли. В отличие от иных тугодумов, сказала она серьезно, мои шансы на благополучный исход были пятьдесят на пятьдесят. Она явно заблуждалась. Если бы она узнала про институт, то, я уверена, оценила бы мои шансы гораздо выше.

И вот свершилось. Даже сама мысль о том, что учебное заведение, куда я поступила, в чем-то похоже на Гарвард или Йель, была интригующей. Элитное обучение, вне всякого сомнения, позволит мне начать жизнь совсем иную — я буду работать в состоятельных семьях, где растут прелестные дети… Моя взволнованность не укрылась от глаз моей оптимистически настроенной мамы. Она объяснила его предстоящим в скором времени расставанием с Коттедж-Грув и грядущими судьбоносными переменами. «Только подумай, Сьюзи, не исключено, что ты будешь жить в особняке, как Памела Ивинг в «Далласе»[28]!» Мама ничуть не сомневалась, что благодаря своему обаянию я буду избавлена от тех злополучных моментов, за развитием которых она с таким интересом следила в этом сериале.

В последний день занятий в школе мы с Кристи остановились возле огромного листа ватмана, который повесили на стене в коридоре.

Выпускники,

каковы ваши планы после окончания школы?

Бен Бангс — штат Колорадо.

Крейг Дженкинс — пить пиво все лето, затем отправлюсь в Южный Орегон, в колледж штата.

Дрю Бёдсай — играть на ударных в хэви-металл-бэнд.

Шонна Григс — Университет Пацифик.

Скотт Кэйтс — водно-лыжный спорт.

Алан Гейтс — управлять лодкой, за которой тащится на водных лыжах Скотт.

Тэми Томпсон — уехать как можно дальше от этого города.

Джени Хекман — колледж косметики.

Мисси Чамберс — работать в «Хард-рок кафе», так я смогу встретить Билли Айдла[29].

Эмми Маккарти — буду таскаться за Оззи[30] на все его гастроли.

Кристи Кемп — Университет Орегона (запомните, парни!).

Сьюзи Хансен — СИН.

СИН. Это звучало достойно и очень солидно. Я молилась, чтобы никто не спросил меня, что эти буквы означают. Пусть все думают, что это какой-нибудь небольшой колледж в Северной Небраске. Или даже Североамериканский институт невропатологии. Я не могла объяснить, почему меня так беспокоило, что скажет обо мне кто-то, ведь процент выпускников, поступающих в колледжи, так или иначе, был у нас небольшим. Просто я не хотела, чтобы мой выбор стал поводом для шуток в той изощренной на зубоскальство компании, к которой я принадлежала.

В конце лета я упаковала дорожные сумки и со слезами на глазах попрощалась с родителями, помахав им рукой из окна своей маленькой «тойоты». Никогда раньше я не уезжала отсюда надолго. Я, можно сказать, приросла к этому месту. Со многими из одноклассников я еще ходила в детский сад. Сто пятьдесят миль начали казаться мне пятнадцатью сотнями…