столбы. Всю ночь, с 8 вечера до 7 часов утра, немецкие самолеты продолжали бомбить освещенный огнем пожаров город, сбросив в общей сложности 300 тонн фугасных и 13 тысяч зажигательных бомб - больше, чем в дневном налете. В Лондоне в тот день 300 человек погибли и свыше 1300 получили тяжелые ранения.

Эффективно отразить ночной налет истребители того времени (до появления бортового радиолокатора) не могли в принципе, что же касается английской зенитной артиллерии , то она была на удивление слаба. В июле 1940 года на Британских островах имелось всего 1200 зенитных орудий крупного и среднего калибра и 549 единиц МЗА. Более того, значительная часть зениток была выведена из системы ПВО Лондона и передана для обороны драгоценных авиационных заводов. В результате во время первого массированного налета британскую столицу прикрывали (не считая маловысотную МЗА) всего 92 зенитных орудия. По достоинству оценить эти цифры можно, сравнив их с тем, что к 22 июня 1941 года в Вооруженных силах СССР числилось 7200 зенитных орудий крупного и среднего калибра и 1400 единиц МЗА (не считая зенитных пулеметов); только в системе ПВО Москвы насчитывалось 779 зенитных орудий среднего калибра. Через месяц после начала войны, к 22 июля, их количество выросло до 1044, причем почти все батареи московской ПВО были вооружены новейшими 85-мм зенитками. Как известно, даже этого не хватило для того, чтобы защитить советскую столицу от серьезных разрушений; не приходится удивляться тому, что редкие выстрелы сотни английских зениток просто утонули в грохоте разрывов немецких авиабомб...

Однако главным, что воодушевило в те дни германское руководство, были даже не столбы дыма над Лондоном, поднявшиеся на несколько километров, а слабое и неорганизованное противодействие британской истребительной авиации днем 7 сентября и практически нулевые потери люфтваффе во время ночного налета. Вероятно, в Берлине и вправду решили, что у англичан осталась «последняя сотня истребителей», которую удастся заставить подняться в воздух и там добить в ходе последующих массированных налетов на Лондон.

В середине сентября подготовка к вторжению в Англию достигла наивысшего размаха. 15 сентября в районе Булонь - Кале уже находилось 238 десантных барж, а к 18 сентября немцы сосредоточили в портах Ла-Манша более 1000 таких судов и еще порядка 600 барж стояли в порту Антверпена. «Битва за Британию» приблизилась к своей кульминации.

Все очень просто

Немцы проиграли. Проиграли в силу простой, но роковой ошибки: они недооценили противника и не желали видеть собственные слабости и просчеты. А еще - англичане очень хотели победить.

13 мая 1940 года, выступая в палате общин, У. Черчилль сказал: «Я не могу обещать вам ничего, кроме крови, тяжкого труда, пота и слез». Что-то очень важное мешало руководителям Германии говорить с народом на таком же языке, и летом 1940 года «социальное государство» нацистов продолжало жить фактически в режиме мирного времени. Военные заводы работали в одну смену, дефицитный алюминий расходовался на производство садовых лестниц, по выходным толпы трудящихся спешили разъехаться на загородные пикники. Август 40-го был для немцев временем летних отпусков, приятно оживленных победными сводками с берегов Ла-Манша. Перспектива тяжкого труда и слез никого не прельщала - Гитлер обещал им «тысячелетний рейх» и вечное процветание на крови и поте порабощенных народов.

В июне 1940 года немецкие заводы выпустили 164 «Мессершмитта» Bf.109, в июле - 220. В августе (в разгар «битвы за Британию») производство даже снизилось - выпущено всего 173 машины, в сентябре - немного выросло (218 единиц). Всего же в 1940 году люфтваффе получило (по самым максимальным данным) 1877 одномоторных истребителей. В среднем - 156 машин в месяц. В 1943-м ежемесячно выпускалось 805 истребителей, в 1944-м - в среднем по 1980 в месяц. Здесь нет опечатки: в 44-м году, под градом бомб союзной авиации, лишившиеся большей части источников сырья, полуразрушенные и загнанные под землю немецкие авиазаводы за один месяц выпускали одномоторные поршневые истребители (не считая начатого к тому времени серийного производства реактивных!!! истребителей) в количестве большем, чем за весь 1940 год.

В августе 1940-го месячный объем производства немецких авиазаводов сгорал в небе над Англией за две-три недели. О заблаговременном накоплении резервов никто не подумал, в результате уже к 7 сентября общее (включая временно неисправные машины) число боевых самолетов составляло лишь 63 % от того, с чем месяц назад люфтваффе начинало свою «Атаку орла» (по двухмоторным истребителям Ме-110 и вовсе 46 %). Численное превосходство над англичанами по боеготовым одномоторным истребителям было потеряно (силы сторон сравнялись - 610 против 620); большая часть от огромной группировки бомбардировочной авиации люфтваффе бездействовала, так как «орлы» нуждались в эскорте истребителей в пропорции 3 к 1, а то и 5 к 1. Перенос направления ударов люфтваффе с прибрежных аэродромов на городские кварталы Лондона подарил британскому Истребительному командованию несколько дней драгоценной передышки, каждый час которой был максимально использован. «Жертвы, понесенные столицей и ее жителями, - писал позднее известный английский военный историк Лиддл Гарт, - оказались спасительными для обороны страны в целом».

В воскресенье, 15 сентября, немцы произвели крупнейший за все время сражения дневной налет на Лондон. Ожидания Кессельринга сбылись - в тот день британское Истребительное командование подняло в воздух 27 эскадрилий, более 300 самолетов, - но едва ли он был обрадован конечным результатом. К району цели смогли прорваться лишь полторы сотни немецких бомбардировщиков, где, встреченные мощным зенитным огнем (за несколько суток англичане смогли довести число зенитных стволов до 450) и атаками истребителей, они хаотично сбросили бомбовый груз. В этот день маршал Даудинг подготовил немцам еще одну новинку: когда изрядно потрепанные группы немецких бомбардировщиков потянулись назад, к спасительному французскому берегу, их атаковали пять свежих истребительных эскадрилий. Итогом дня стала безвозвратная потеря 56 немецких самолетов, кроме того, несколько десятков машин были серьезно повреждены. Что касается бомбардировщиков, то каждый четвертый из числа принявших участие в налете 15 сентября был сбит или надолго выведен из строя. За этот успех англичане заплатили потерей 26 самолетов-истребителей, причем 14 летчиков удалось спасти.

Немецкое руководство было в шоке. Геринг набросился с обвинениями на командиров истребительных эскадр, которые, по его мнению, не обеспечили должное прикрытие. Результатом шумного «разбора полетов» стала очередная тактическая ошибка: теперь большая часть истребительного эскорта следовала непосредственно в боевом порядке бомбардировщиков, то есть, будучи привязана к тяжелым и неповоротливым бомбовозам, теряла способность к свободному и энергичному