за все время моего преподавания ни один ученик не преобразовал свой сосуд в шкатулку. Никогда и никто не получает четких инструкций на этот счет. Каждый должен сотворить образ своей души таким, каким его чувствует при освобождении птицы. И практически все выпускали ее из клетки. И только ты — из шкатулки.

— Быть может дело в том, что моя душа не заперта в клетку, а настоящий сундук с самоцветами, который не каждый сможет открыть.

— Возможно, это именно то, что отличает тебя от других, Лия, — довольно кивнула Шайа, и на этом наш урок был окончен.

Так как сегодня практику за двоих учителей провела Шайа, у меня оставалось свободное время. Душа просила прогулки, а не поглощения книг, поэтому решила побродить по городу. Прошла мимо храма Воды и для себя отметила, что так ни разу в него не зашла с тех пор, как я здесь. Пока на мне не было надето Ожерелье, я больше не видела и не слышала моих родителей — первых друидов Эрдена и Вэн. Малодушно решив, что еще успею зайти, прошла мимо. Весь город был в суетливом ожидании важных гостей. Кто-то уже приехал и располагался в гостевых домах, некоторые Старейшины прибывали в компании нескольких друидов. Невольно ноги привели меня на наше любимое место залегания с Хени для наблюдения за оживленными улицами города, которые больше походили на широкие тропинки в лесу.

Хени был еще в школе, поэтому наблюдательный пост заняла одна. Какое-то время я расслабленно наблюдала за всем происходящим. Кто-то создавал заклинания, кто-то нес продукты, кто-то сопровождал вновь прибывших гостей. Одна из таких компаний меня заинтересовала, и я решила за ней понаблюдать.

Гости города отличались от местных жителей. Если местные все носили светлые одежды, и ярких красок добавляли только украшения в волосах у женщин (как правило, цветы) и широкие пояса из сплетения разноцветных камней у представителей обоих полов, то иноземцы выглядели иначе. На головах у них были тонкие повязки из кожи или металла. На плечах накинуты плащи со шкурами каких-то животных, штаны были более обтягивающие и, в большинстве случаев, из кожи, а рубашки из толстой темной ткани.

Интересно, кто из них Старейшина? Может вот тот старичок с длинной бородой и такими же длинными седыми волосами? Очень похож. По внешнему виду предположила, что они, должно быть, из далеких и холодных земель. А вспоминая бабушкины рассказы, больше всего подходил именно город друидов Рэхо в Северных горах. Воздушники, значит.

В этот момент мое внимание привлек один из мужчин их свиты. Он необычно свистнул и выставил плечо, словно ожидая, что на него должен кто-то приземлиться. И действительно, огромный орел появился из-за крон деревьев, демонстративно покружился над головами прохожих, вызывая восторженные возгласы, и сел наконец на руку к хозяину. «Фу, какое позерство», — скривила нос я. Но надо признаться, эффектно, ничего не скажешь.

Как раз когда я так неприкрыто пыталась рассмотреть хозяина этой удивительной птицы, что, к слову, получалось не очень, потому что они были достаточно далеко, орел наклонился к уху хозяина. Через пару мгновений тот самый хозяин резко повернул голову в мою сторону и, как будто, посмотрел прямо в глаза. Почувствовала себя застуканной за подглядыванием и резко спрятала голову за небольшой холм в траве. Так себе укрытие, но ничего лучше я не придумала. На грудине зачесалась кожа, словно я легла в какую-то крапиву, и я машинально почесала место дискомфорта.

Лежала и осознавала глупость ситуации: того, что я так испугалась взгляда, и того, что он мог вообще смотреть не на меня. Злясь все больше на себя и на незнакомца, через минут пять встала и отправилась домой. На тропинке в том самом месте, где стояли гости, уже никого не было.

Вернулась домой, поцеловала бабушку, которая снова что-то готовила на кухне, и села пообедать. Мы поболтали о пустяках, и я отправилась за свои любимые книги. В этот вечер силой воли заставляла себя больше не думать о таинственном незнакомце и надо признать, у меня это отлично получалось.

В комнату вошла бабушка и погасила огонь. Сквозь дрему поняла, что снова уснула с книгой в руках. Фло аккуратно достала книгу из моих рук и положила на столик возле кровати. Накрыла меня заботливо одеялом.

— Спи, моя девочка, завтра будет важный день. Силы тебе пригодятся, — полушепотом сказала бабушка и бесшумно удалилась в свою комнату, прикрыв за собой дверь.

Утром проснулась, как обычно, на рассвете. Начала делать свою любимую утреннюю зарядку, которую снова смогла включить в свой режим дня. Пока к физическим нагрузкам серьезно приступить не было времени из-за постоянной учебы. Но даже такая малость доставляла огромное удовольствие моим мышцам.

В комнату вошла бабушка, в руках у нее был какой-то чехол для одежды и сундук с украшениями.

— Доброе утро, дорогая! — приветливо сказала бабушка, но я все равно уловила в ее голосе нотки волнения.

— Доброе утро! — с любопытством пыталась высмотреть, что же принесла с собой бабушка.

Она повесила чехол на крючок возле шкафа, а шкатулку поставила на прикроватную тумбочку.

— Что это? — сгорая от любопытства все-таки спросила я.

— Твой наряд на сегодняшний Совет.

— Я думала, что пойду в своей обычной одежде, — удивилась я.

— На такое мероприятия все оденутся в соответствии с тысячелетними традициями своего народа друидов.

— Ваааааау, — восторженно протянула я, — и как выглядят наши тысячелетние традиции?

Бабушка рассмеялась.

— Узнаешь, непременно. Но сначала завтрак.

— Но бабушка! Это несправедливо! Тем более я пока совсем не хочу есть…

— Отправить тебя голодной на Совет Старейшин? Еще чего! Не хватало мне увидеть твой обморок на таком важном событии.

— Не такая я уже и нежная девица, — надула обиженно губы, но все-таки последовала за бабушкой на кухню, грустно окинув взглядом принесенные вещи.

Аппетит пришел во время еды, и я очень плотно позавтракала, но и очень быстро. А потому бабушке тоже пришлось ускориться и направиться в комнату, чтобы помочь мне одеться.

Под чехлом оказалось платье привычного светлого цвета. Но только на первый взгляд. Ткань была совершенно иная. Легкая, скользящая, струящаяся. Шелк молочного цвета в своем лучшем исполнении. На груди была вставка из изумрудной и золотой более плотной ткани с парой звенящих, вшитых в ткань, золотых подвесок в зоне декольте. Пояс был из тонкой кожи шоколадного оттенка с несколькими параллельными рядами золотых полос. А в центре пояса был вшит огромный изумруд, сияние граней которого ослепляло, а глубина цвета звала нырнуть в него с головой.

На длинных широких рукавах