В том же году Sidewalk объявила о сотрудничестве с еще шестнадцатью городами, отметив, что достижение достаточного масштаба позволит улучшить ее программный продукт Flow. Докторофф назвал это сотрудничество «неизбежным»[614].

Обширная и разнообразная наземная кампания, которая уже развернулась, превращает предсказание в конкретную деятельность. В погоне за экономией от охвата оттачивается серия новых машинных процессов извлечения излишка, превращая людей и вещи в поведенческие данные. Ради экономии от действия «аппарат» учится прерывать поток личного опыта, чтобы влиять на наше поведение, изменяя и направляя его, руководствуясь планами и интересами самозваных коммерческих игроков и оживленного рыночного космоса, участниками которого они являются. Практически в каждом случае агенты институционализации представляют свои новые практики тем, чем в действительности они никак не являются. Realpolitik надзорных коммерческих операций скрывается за сценой, в то время как хор актеров, поющих и танцующих под прожекторами, привлекает наше внимание, а иногда даже наш энтузиазм. В огнях рампы они лезут из кожи вон ради одной цели: чтобы мы не заметили ответы или, еще лучше, забыли задать вопросы: Кто знает? Кто принимает решения? Кто определяет, кому принимать решения?

В свете этих амбиций неудивительно, что Докторофф, как и Пейдж, предпочитает пространство вне закона. Сообщения СМИ подтвердили, что Alphabet/Google активно рассматривает предложение о новом городе и что в этом проекте задействовано более ста градостроителей, исследователей, технологов, строительных экспертов, экономистов и консультантов[615]. Газета The Wall Street Journal сообщила, что, хотя было ясно, как компания найдет десятки миллиардов долларов, необходимых для такого масштабного мероприятия, «одним из ключевых элементов является то, что Sidewalk будет добиваться иммунитета от многих муниципальных норм так, чтобы не сталкиваться с какими-либо ограничениями при строительстве»[616].

В октябре 2017 года Докторофф появился вместе с исполнительным председателем Alphabet Эриком Шмидтом и премьер-министром Канады Джастином Трюдо, чтобы объявить, что местом планируемого расширения Sidewalk станет Торонто. Цель – разработка сбалансированного пакета технологий, который затем можно будет лицензировать городам по всему миру. «Истоки мышления, стоящего за работой Sidewalk Labs, восходят к восторгу основателей Google при мысли обо „всем том, что можно было бы сделать, если бы кто-то просто дал нам целый город и подчинил его нам“», – процитировала слова Шмидта выходящая в Торонто газета Globe and Mail, отметив, что «он пошутил, что знал о существовании веских причин, которые так и не материализуются». Затем, столь же оперативно, газета рассказала о реакции Шмидта, когда он впервые узнал, что Sidewalk, и тем самым Alphabet, обеспечили себе эту возможность в Торонто: «О, боже мой! Выбрали нас. Теперь наша очередь»[617].

Нас тревожит, что компании собирают наши персональные данные, и мы задумываемся, с какой стати они на этом зарабатывают. «Кому принадлежат эти данные?» – спрашиваем мы. Но каждый раз, когда говорят о защите данных или о собственности на данные, забывают самый важный вопрос из всех: почему вообще наш опыт должен превращаться в поведенческие данные? В цепочке событий, создающих поведенческий излишек, этот важный шаг очень легко упустить из виду. В этой и следующей главах подробно рассматриваются упомянутый разрыв между опытом и данными, а также конкретные операции, нацеленные на уничтожение этого разрыва в попытке преобразовать одно в другое. Я называю эти операции оцифровкой (rendition). Мы видели, что изъятие человеческого опыта есть первородный грех надзорного капитализма, но это изъятие – не просто абстракция. Оцифровка характеризует конкретные процессы, в ходе которых осуществляется изъятие, в ходе которых человеческий опыт присваивается в качестве сырья для датафикации и всего, что следует за ней, от производства до продаж. Обращение к этим промежуточным практикам показывает, что повсеместный «аппарат» – не пассивное одностороннее зеркало. Наоборот, он активно создает свои запасы знания посредством оцифровки.

Существительное «rendition» (здесь – представление в цифровом виде, в виде данных) происходит от глагола «render» (представлять в определенном виде, преобразовывать), слова в высшей степени необычного, двойное значение которого описывают две стороны уравнения, идеально отражающего то, что происходит в промежутке между человеческим опытом и поведенческими данными. С одной стороны уравнения этот глагол характеризует процесс, в ходе которого из чего-то данного изначально формируется нечто другое. Он обозначает действие, превращающее одну вещь в другую, например выработку жира из сала (вытапливание) или превращение текста в английский из первоначального латинского (перевод). Это значение нашло свое место и в словаре цифровых технологий. Например, «движок рендеринга» преобразует содержимое веб-страницы, написанное на языке HTML, в нечто пригодное для отображения на экране и печати.

С другой стороны уравнения «render» также описывает то, как изменяемая вещь отдается – сдается (sur-renders) – этому процессу. Глагол «rendre» впервые встречается во французском языке X века в значении «отдавать, предоставлять, приносить», как в «предоставить счет (rendering an account)» или «дерево приносит свои плоды (the tree renders its fruit)». К XIV веку это слово также вобрало в себя идею передачи, принятия или выполнения обязательства или признания зависимости, как в «воздать кесарю кесарево» (Render unto Caesar). Эти значения сохраняются сегодня, когда мы говорим «выносить вердикт» (rendering a verdict), «оказывать услугу» (rendering service) или «предоставлять имущество» (rendering property).