остро нуждалась в деньгах для погашения долгов. Так его и нашли. Ему предложили стать частью программы “Зазеркалье нашей реальности”. Все, кого приглашали, были злостными должниками банков, преступниками, осужденными на пожизненное, и беспризорниками. Мэриан вызвался вместо своей матери. На нем ставили эксперименты с целью выяснить, выдержит ли человек погружение в ЗНР. Он погиб во время одного из таких испытаний. Есть информация, что его разум оцифровали, чтобы создать что-то вроде аватара или искусственный обслуживающий персонал для реальных людей, которые отдыхали бы в ЗНР. Дин был похоронен его матерью, а в парк подбросили тело неизвестного и объявили, что это Мэриан Дин, чтобы скрыть реальную причину его смерти. В архивах, к слову, нет ни одного нормального фото тела, на котором было бы видно лицо человека, которого все приняли за Мэриана».

«Получается, что именно его выбрала Аврора, чтобы сохранить Александру жизнь в младенчестве, – размышлял тогда Саша. – Но Мэриану было семнадцать. Александру уже восемнадцать. Значит ли это, что Мэриан в нем продолжил жить? Или же эту эстафету перехватил сам Александр?»

В любом случае, Саша не знал, как это определить. Был ли Александр самим собой, Мэрианом Дином или их слиянием – уже не разобрать.

Отягощать существование друга еще и этой информацией Саша попросту боялся, так что решил оставить все в секрете.

Сейчас Александр в безопасности. Настало время расследования и сбора доказательств его невиновности.

Коробка, врученная ему после мирных переговоров, стояла в кабинете под столом.

Внутри нее под слоями перламутровой крафтовой бумаги покоилась большая игрушка. Заяц. Не тот ли, который был на записи в руках у девочки, прежде чем…

Саша дернул головой, прогоняя абсурдную мысль. Не может быть. Зачем бы Александру дарить ему игрушку убитой девочки?

Спросить об этом он не представлял возможным. Ему не ответят, не подарят ни единой зацепки, чтобы спасти разрушенную жизнь. Нужно разобраться самому.

Поставив игрушку на стол, он принялся ее осматривать и ощупывать. В задней части под потрепанным мехом что-то хрустнуло. Он нащупал бегунок, потянул за крошечный пуллер и открыл внутренний карман. В нем лежал небольшой пластиковый черный конверт.

Вооружившись ножницами, Саша вскрыл его и вытащил одну-единственную вчетверо сложенную бумагу с наборами цифр и букв.

«Пароли», – мгновенно догадался он.

Но пароли от чего?

Он внимательно осмотрел лист, просветил его под включенной лампой и разглядел в уголке крошечное, написанное светлыми чернилами – IceCloud. Не самое популярное облачное хранилище.

Пароль и логин с листка подошли. Перед Сашей одна за другой открылись папки с фотографиями людей в старой одежде и закодированными видео. На одной из них мелькнул плюшевый заяц.

Осознание медленно озаряло Сашу, заставляя ежиться от волн холодных мурашек.

Он ввел второй набор паролей для раскодировки видео, но ничего не вышло. Третий набор подошел.

За просмотром всего материала Саша просидел, пока глаза не заныли от усталости. Впервые за все время он метнул сонный взгляд на часы. Шел второй час ночи. На сегодня достаточно. Только как теперь уснуть после увиденного?

Выключая компьютер, он никак не мог справиться с дрожью от волнения.

Тяжело вздохнув, юноша низко склонился над коленями и схватился за голову. Пальцы машинально перебирали волосы, то разжимая, то теребя их до боли. Ком застрял в горле. Слишком часто Саше в последнее время приходится его сглатывать.

Он выпрямился, пытаясь уложить в голове увиденное и услышанное.

Нужно завтра же связаться с адвокатом, твердо решил Клюдер.

Он привык находиться в полумраке, особенно по вечерам и ночью. Так ему было спокойнее. Когда мысли о рутине улетучивались и муть от дневной жизни оседала, ему было проще вспомнить, кто он есть на самом деле, и узнать о себе немного больше. Но порой его мысли – настоящие, обескураживающие, отражающие его подлинные переживания и душу, – пугали. Он не привык к такой своей сущности.

40. Нарушенное обещание

Найти хорошего адвоката для Александра стало неожиданно непосильной задачей.

Предложенного государством он даже не рассматривал: проще было сразу отдать Александра на растерзание прокурору, а наемные адвокаты боялись иметь дела не только с Каннингемами, но и с разъяренной толпой, возмущенной тем, что такому жестокому преступнику могут дать защиту, пусть даже для галочки.

Дело британского короля считалось решенным, неизбежно проигрышным. О нем постоянно шептались, но никогда не говорили вслух. Никто не хотел подставляться, став «адвокатом дьявола».

Не подкупало адвокатов и то, что Саша через доверенных лиц, – ведь никто не должен был узнать о его заинтересованности в Александре, если только не как в преступнике, – уверял их в неоднозначности дела. Когда и это не пробуждало живой интерес, в ход шли завышенные гонорары, но и они не производили эффекта.

«Не хотите ли вы сказать, что у него есть шанс быть оправданным?» Это неприкрытое замечание под разными формулировками он слышал от всех, кто отвергал его предложение.

Людям смешно было даже помыслить об ином исходе. Все без исключения были уверены: суд – это не более чем необходимая прелюдия перед ожидаемой обществом расправой.

И вот наконец случилось чудо. В Делиуаре с негласной подачи Дирка нашелся человек, которого заинтересовал не только внушительный чек, но и само дело. Им оказался пятидесятисемилетний Сигард Мейджерс. Высокий, статный, с виду приятный джентльмен, по которому было видно, что в молодости он не одну девушку заставил страдать по себе, своей красоте и бездонным черным глазам, в которых одни видели очарование и красоту, а другие, например Саша, – абсолютное уродство души. Впрочем, почти все те, кто испытывал к нему приятные чувства, были или безнадежно влюблены, или ничего о нем не знали. Слава о Сигарде была такая дурная, а список его выигранных дел и сомнительных клиентов настолько внушительным, что никого не удивило бы его участие и в этом деле. Издавна за ним тянулся шлейф защитника самых жестоких, бессовестных, действительно виновных мерзавцев, которые благодаря ему выходили на свободу, а если и попадали в тюрьмы, то ненадолго и на лучших условиях.

Новое громкое дело неотвратимо принесло бы первый проигрыш со смертной казнью в безупречную копилку его работ. Он держал это в голове все время, даже когда подписывал договор об оказании услуг. Но это же укрепило бы весьма лестное мнение о нем как о юристе, готовом взяться даже за самые безнадежные дела и сразиться за жизнь тех, кто ее совсем не заслуживал.

Саша был не сильно рад их сотрудничеству. Он до последнего надеялся поработать с человеком достаточно падким на деньги, чтобы его легко можно было контролировать, но все же добросовестным, а не с воплощением стереотипа, что у адвокатов нет сердца.

На следующий день после подписания договора Саша уже посвящал его во все нюансы дела. Сигард держался профессионально, не забывая вставлять «Ваше Высочество» и