С т а р и к. Мудреная штуки — корыто. Кто не знает, кораблем назовет. А ты — троном. Корыто это.

Х о з я и н. Лягушка выбирает болото.

С т а р и к. Да вы что, спятили? (Понял, что его обложили, как волка в засаде, и что пощады не будет.)

Х о з я и н (Старику). Вот и пришел тебе конец, миротворец.

С т а р и к (ищет среди присутствующих поддержки. Вдруг замечает Вице-президента). Сто-оп! И ты? Почему ты среди них?

Х о з я и н. На смену тебе.

С т а р и к. Э-э-э! Нет! Не запугать. Всё! Всё! И денег не дам! Не дам двести сорок два рубля и семнадцать копеек! Иди в тюрьму! Сам иди!

Военный министр рванулся на Старика, и все остальные скопом навалились и начали его душить. Он еще успел выкрикнуть; «Не дам двести сорок два рубля и семнадцать…» И его задушили. Дружно. Безжалостно. Вздохнули. Переглянулись. Вдали кукует кукушка.

Х о з я и н. Вице-президент! Виноват… Президент.

В и ц е - п р е з и д е н т. Я тут.

Х о з я и н. Давай присягу и бери власть! Где святая Библия? Пришло время сильной личности. Пробил час. Хаос порождает демократию, хаос и хоронит ее. Бог с ней. Освободите арену!

Хозяин снимает шляпу. Следом и все остальные. Хозяин достает носовой платок. И все тоже. Утирает слезу. Всхлипывает. Хозяин начал свой скорбный, искренний, как всегда, монолог. А там, за дверью, скулит честный, верный и преданный Старику до конца Дружок.

Граждане! Братья и сестры! Друзья мои! Нашу нацию постигло большое горе. Наш народ понес невосполнимую утрату. Он потерял своего верного защитника, горячего борца за мир, мудрого государственного деятеля, гуманиста. Этот великий человек до последнего дыхания отстаивал интересы своего трудового народа. Мы скорбим. Мы плачем над его прахом. Это был истинный самородок. Слишком дорог был он нам, и потому слишком велика утрата. Слишком велика скорбь и печаль наша.

Старик почесывает ногой ногу, внимательно слушает надгробную речь о себе.

С т а р и к (наконец взорвался). Ах ты фарисей! Задушил и печалишься? Не-ет! А шиш! Я же говорил вам, что ничего у вас не выйдет со мной!

Х о з я и н (растерялся). Боже мой! Да он ожил!

С т а р и к. Дурак! Да я — бессмертный!

Х о з я и н. Кто? Я спрашиваю — кто? Кто недодавил? Кто недотиснул? Кто недодушил? Кто по-ме-шал?

С т а р и к. Моя благоверная. Вы думаете, что вы мудрее моей бабы? Не-ет! Два шиша. Она неспроста послала меня к вам во сне. Я ведь вас часто пугаю. Спать вам не даю. Из-за вас я тоже иногда недосыпаю. Но-но-но! Вот сделайте еще один шаг, и я проснусь. Мгновенно исчезнете! Пора проснуться. Настало время! Это же кошмар! С вами никакой президент не сладит. Тут систему ломать надо! Остановите планету, я сойду. Я домой хочу! (Сбрасывает с себя непривычную для него одежду, остается в рубахе и парусиновых штанах.)

Будто в тумане исчезают темные личности, а Старик, яко Саваоф; вокруг него — яркое сияние солнца. Вдали кукует кукушка — все громче, ближе, настойчивее. Отсчитывает ли она долгий век людям, а может, — выражает свою тревогу за их судьбу…

З а н а в е с.

1975

ПОГОРЕЛЬЦЫ

Пролог и эпилог к исторической комедии

Действующие лица

УХВАТОВ ФЕДОР ПАВЛОВИЧ.

РАЯ, его супруга.

БУСЬКО АНТОН СТЕПАНОВИЧ.

КЛЕПКИН СИЛАН ДАНИЛОВИЧ.

КУДАСОВ.

ГАРИК.

СТЕЛЛА.

НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА.

АЛЕША, потом он — Алексей Алексеевич.

ЗРИТЕЛИ, с чувством юмора — по семьдесят семь человек на каждого отрицательного персонажа в спектакле.

От автора

Всякий из нас по своему усмотрению волен пристегнуть к какой-нибудь житейской были народную мудрость:

«Что посеешь, то и пожнешь!» Или:

«Как аукнется, так и откликнется». Или:

«Не в свои сани не садись!» Или:

«Не все коту масленица, бывает и великий пост».

А если задуматься, какой же сюжет, какая житейская история лежит в основе каждой из этих пословиц?

Есть над чем подумать… Почему все же народ так часто обращается, в сущности, к одной и той же мысли? Вероятно, и в жизни не реже встречается такое, о чем говорится в пословицах. Человеческий нравственный опыт втуне не пропадает. Конечно, в генах он по наследству не передается, а живет в традициях, в обычаях, в рассказах бывалых людей. Иногда в сказках. Иногда в былинах. Иногда в протоколах, сохранившихся в архивах. (Если их пощадили мыши, а они нередко обгрызают «историю».) Вот и у меня всплыла в памяти полузабытая частная быль — смешная, забавная и одновременно грустная и печальная. И мне показалось, что она может быть и поучительной, несмотря на то, что случилось это давным-давно. Может, только некоторые дедушки да бабушки и припомнят ее.

А «соль» этой были вот в чем. Тот, кто попирал слабого, угождал сильному, льстил, врал, криводушничал, выгадывал, пренебрегая благами других ради собственной сытости, кого одолевало честолюбие и чванство, тот сам себе готовил неотвратимую кару — позор и унижение в конце жизни или дурную память после смерти. Опущенные долу глаза и стыд — вот удел внука за содеянные худые дела предка. И горько ему будет от бессилия избавиться от такой памяти и «славы». История эта началась в тот год, когда на наш город обрушилось несчастье — землетрясение. Для нас это было неожиданной бедой. В других странах землетрясение повторяются и, говорят, с еще большими последствиями. Но для нас тогда эта стихия была ужасной. Всю историю рассказывать, скорее всего, не следует. А вот — с чего началось и чем кончилось — поведать стоит.

Как аукнулось? И как откликнулось?

В народных пословицах ведь в трех словах все сказано. И догадливый понимает — к чему это: «Гром не грянет — мужик не перекрестится».

Пролог

Комната в коммунальной квартире. В те довоенные времена люди чаще всего жили в коммунальных квартирах с бедной обстановкой. Страна с трудом поднималась на ноги после разрухи. Никто нам тогда не помогал, а врагов было и вне и и внутри — тьма. Ох, как они мешали! А зачастую и свой же услужливый дурак или шкурник становился опаснее врага. Этакие задавали хлопот и себе, и другим.

Ночь на исходе, а молодая хозяйка  Р а я не спит. Вчера вечером не явился с работы муж, и она, естественно, волнуется, переживает, охает, мечется по комнате и места себе не находит. С потолка низко свисает яркая лампочка. Обращает на себя внимание массивная широкая дверь с бронзовой головой льва. В пасти льва — кольцо.

Рая не одна в комнате. Ее успокаивает и утешает соседка — Н а т а л ь я  Н и к о л а е в н а, — пожилая душевная женщина. Во дворе что-то грохнуло со звоном, даже стекла в окнах задребезжали. Рая испугалась, прижалась к Наталье Николаевне.

Н а т а л ь я  Н и к о л а е в н а.