— Нечего для всех возить такие продукты, тут и так заказчиков хватает! А то на рынке расхватают, а уважаемым людям ничего и не остаётся!

А уважаемым людям нечего спать до обеда! Обычно этот управляющий появляется на рынке ближе к обеду, когда мы уже заканчиваем торговлю. Но сейчас он покупает у нас по предзаказу, поэтому приезжают к нам в усадьбу. Кстати, решение о торговле по заказам оказалось удачным — нам практически для торговли уже и не надо ездить в Арнику, почти все раскупали здесь, в имении.

А сейчас уже назрели у меня два вопроса — необходимо было съездить в Зелёные Холмы к Шефиру. И решить вопрос с канализацией будущих сангигиенических помещений, и слив из кухни тоже необходим. Завтра едем в Зелёные Холмы с Минькой, а сегодня весь вечер посвящаю решению сантехнических проблем.;

Утром собрались ехать с Минькой в Зелёные Холмы. Приготовила небольшой презент из вкусняшек, так как что — то давненько из поместья не приезжали с заказами. Поехали в коляске, я не рискнула на дальнее расстояние ребенка садить в седло лошади. На обратном пути ещё надо будет в Каменку заехать, посмотреть, как там переселенцы, начали ли строить дома, как продвигаются работы по торфодобыче.

Дорожные работы приближались уже к Каменке, пару дней и до поворота на Каменку они дойдут. Но и я не отставала, свою долю работ я довела уже до границ своих земель, ещё чуть-чуть и будет небольшая дорога на мельницу — главный предмет моего будущего торга с бароном Шефиром. Хорошо было ехать по подготовленной дороге! А теперь вот по всем этим ухабам приходится выщелкивать зубами, как кастаньетами, какой — то испанский ритм, ещё и подпрыгивать при этом. Минька, и тот скривился.

— Леди, а у нас дороги лучше, чем здесь!

— Минь, ну конечно лучше, мы же их ремонтируем, ты же сам все видел.

— Леди Маринелла, я спросить хочу — а куда вы меня теперь, назад в приют отдадите, да? Вы же знаете теперь, что я ненормальный.

Я вздохнула и притянула мальчишку к себе.

— Нет, Минька, ни в какой приют я тебя не отдам! Мы сейчас едем к барону Шефиру, чтобы он помог вернуть документы на тебя. Вот. И никакой ты ненормальный, наоборот, ты самый нормальный. А куда тебя, скоро приедет мой отец, лэр Нессир, ты помнишь его? Я хочу поговорить с отцом, чтобы ты поехал с ним в столицу учиться. Сначала хорошую школу закончишь, а потом поступишь в университет, учиться на лекаря. Жить будешь у нас в доме, там никто тебя не обидит, не бойся. Мой папа очень добрый. Про твою особенность я с ним поговорю, а больше ты пока никому не рассказывай, хорошо? Рано ещё, не время пока. Ну, как, ты согласен?

Пацан с недоверием и с затаенной надеждой смотрел на меня. Неужели я правду говорю? И у него будет такая хорошая жизнь? И его не бросят, не выгонят из дома?

— А общем, Минь, все зависит от тебя — захочешь учиться, быть лекарем, мы тебе поможем, это я тебе твердо обещаю.

За всеми волнительными разговорами и не заметили, как доехали до поместья Зелёные Холмы. Усадьба располагалась в уютной зелёной лощинке, виднелась и красная крыша одноэтажного дома. Кованая ограда, покрашенная в черный цвет, подъездная аллея, ведущая к дому, из хвойников. Подъехали к крыльцу дома.

Общее впечатление было — все чисто, аккуратно, строго. Вот не чувствовалось женской руки в оформлении усадьбы, совсем, только голый прагматизм — никаких скамеечек, беседок, тенистого парка, только строгие линии фруктовых деревьев, далее виднелись выровненные в одну линию какие — то хозяйственные постройки. И только перед самым домом ярко цвели цветы на двух клумбах. Наверное, те самые, что весной барон купил у баронессы Дарти. Вот уж у кого цветущая и ухоженная усадьба! Да и в Дубовой Роще тоже сразу чувствовалось, что хозяйка деятельно заботится обо всей усадьбе.

Странно, мы уже несколько минут стоим, и никто к нам не подошёл, хотя дворня сновала по двору. Наконец, какая — то хмурая тетка направилась в сторону дома и я ее окликнула:

— Уважаемая, доложите барону Шефиру, что к нему приехала леди Нессир из Белой Долины.

Буркнув себе под нос нечто вроде: — «а я откуда знаю, где там барона носит», противная тетка скрылась в доме и почти сразу же я услышала за спиной радостный, немного задыхающийся от быстрого бега, голос.

— Леди Маринелла! Как я рад видеть вас здесь! Я уже хотел ехать к вам завтра, у меня есть кое — какие новости по вашему делу.

Галантно предложив мне руку, барон помог мне выйти из коляски, пригласив нас в дом. Я попросила прихватить нашу корзину. Однако барон не пренебрегает физической нагрузкой — вон, тяжеленую корзину, которую кучер едва взгромоздил в багажный ящик, подхватил одной рукой, как ни в чем не бывало! В холле дома стояла та самая тетка, оказалось, экономка. Нда, однако, я бы такую быстро бы привела в чувство. Или уволила. Барон распорядился насчёт нашего транспорта и кучера, а нас пригласил в гостиную.

Там, как я и ожидала — суровый брутальный стиль. Пока я с любопытством оглядывалась, барон пригласил нас присесть, заметил мой интерес и извиняющимся тоном произнес:

— Да, дед долго жил один, моя мама после замужества жила только в столице, а бабушка вскоре умерла. Вот дед и жил так, как его устраивало.

А мне пока переделывать всё времени нет. Старого управляющего я уволил, а сам я, как вы уже догадались, ранее никогда не занимался делами поместья, да и в деревне не был никогда, разве что ребенком и не помню ничего. А новый управляющий у меня молодой, недавно только Торговую школу закончил. Вот вдвоем и управляемся, как можем.

Извинившись, вышел на минуточку, слышно было, как распоряжается насчёт чая и прочего. Вернулся в гостиную, следом вошла горничная с подносом. Отпивая понемногу чай, я слушала барона. А у него действительно были новости.

— Леди Маринелла, был я в Арнике в том приюте и в магистратуру заходил тоже. Документы на вашего воспитанника лежат в приюте, там его считают просто пропавшим. Но в розыск его не объявляли, им невыгодно, ведь пока он там числится, на него выделяют деньги. Так что тут ничего страшного, никто не приедет забирать его у вас. А вот с опекой будет сложнее, я был в магистратуре. Они не против, но под опеку незамужней девушке его не отдадут.

Увидев заблестевшие подступающими слезами глаза Миньки, барон заторопился утешить:

— Эй, эй, пацан, рано плакать! Я хочу предложить вот какой выход. Если ваш отец, лэр Нессир, согласен оформить опеку на своё имя, то в магистратуре будут не против. Вот только надо, что бы лэр Нессир сам приехал в магистратуру.