– Я сейчас приму стимулятор и буду в порядке, – пообещал инопланетянин. – Принеси из броневика сумку.

Майор сходил и принёс рюкзак Аввана. Тарланин покопался в нём и вытащил давешнюю «обойму» со стимуляторами. Освободив рукав на запястье, он приложил к вене ампулу, которая вдруг присосалась, как пиявка. Через несколько секунд Авван щелчком сбил пустой флакончик.

– Сейчас мне будет лучше, – заверил он Гончарова. – А старик ваш молодец, я не ожидал от него такого.

– Я и сам не ожидал, – вздохнул Александр. – Настоящий герой. Получается, не зря я взял деда в экспедицию… Хотя, если бы он не поехал, то жив остался.

– И оружие ваше показывало себя очень хорошо. Но это также и плохо: теперь кое-кто будет ещё сильнее пугаться вашей планеты.

– Да откуда кто-то узнает, что это сделали мы?

Авван взял шлем и надел его.

– К сожалению, скорее всего, узнают, – сказал он. – Вот поэтому я и не хотел, чтобы вы ввязывались: в довершение всего будет установлено, что вы связаны со мной.

Гончаров пожал плечами.

– Не вполне понял при чём тут связь с тобой? Что тут такого? И так всё ясно, если, как ты сам сказал, кто-то может фиксировать такую информацию.

Авван вздохнул и помотал головой, словно стряхивая наваждение:

– Да дело в том, что Земля – это мой мир, так сказать, мои Зоны. Эта Зона – соседняя с земной. Теперь напрямую всё свяжут со мной. – Он встал и несколько секунд постоял, опираясь на борт БТРа. – И не существующий или существующий заговор на меня повесят.

– Какой заговор, о чём ты? – удивился Гончаров, подозревая, что тарланин просто контужен. – И что значит – Земля – твои Зоны?

– Да, ладно, не стоит пока об этом! – Авван махнул рукой и замолчал.

Майор озадаченно смотрел на него.

Понимая, что сейчас не лучший момент, чтобы вытягивать из Аввана информацию, Домашников, стоявший поблизости, сказал:

– Как-то надо похоронить Семёна Ефимовича.

– Как ты его похоронишь? Я-то сверху видел, всё на моих глазах произошло: там ничего не осталось – разорвало на части похлеще, чем снарядом.

– И всё-таки так же нельзя бросать, – поддержал товарища Исмагилов. – Ну ни по-каковски это: ни по-христиански, ни по-мусульмански и уж не по-ихнему, не по-иудейски.

– Похоронить… – задумчиво молвил Гончаров. – Конечно, надо, если что-то осталось. Не бледным же кровососам оставлять на пропитание.

Они вернулись в тоннель. Но найти то, что осталось от Семёна Ефимовича, не удалось – выстрел орудия «тарелки» действительно буквально распылил тело старого кинорежиссёра. Поэтому, в конце концов, все просто сняли шапки, а Гончаров вытащил пистолет и выстрелил три раза вверх, направляя ствол так, чтобы возможный рикошет от потолка ушёл подальше в сторону. Таким образом он отсалютовал ушедшему в мир иной товарищу.

– Кстати, мы в «тарелке» никаким оружием не разживёмся? – спросил Александр.

– Скорее всего, после выстрелов из деструктора мы вряд ли откроем люк, – объяснил Авван. – Во-первых, механизм вышел из строя, а во-вторых, створки местами спеклись с корпусом.

Люди немного постояли и вернулись к своей машине, а по пути Исмагилов сходил и подобрал упавший с террасы РПГ-7.

– Интересно, – задумчиво молвил Авван, – у вас тоже есть такой обычай – снимать головные уборы, когда хороните кого-нибудь.

– Самое главное, – совершенно без иронии ответил майор, – у обоих наших рас есть обычай хоронить или хотя бы поминать умерших.

– Да-да, – пробормотал тарланин, – этим мы тоже похожи.

Он проверил показания на пеленгаторе и чуть не подскочил.

– Не может быть! – В голосе Аввана сквозила даже не растерянность, а отчаяние. – Ещё один гравилёт! Значит, у них была какая-то связь – они вошли через Шунт…

– Шунт? – воскликнул Гончаров. – Ты уже что-то говорил пару раз, но толком не объяснил ничего. Знаешь, любезный, если будешь рассказывать всё по чайной ложке, а практические вопросы мы будем решать только в бою, мы так не долго протянем. Да и ты, похоже, тоже. Давай-ка, с твоим маяком-жучком разберёмся. Сколько до этого гравилёта?

– Идут точно тем же курсом, что и они. – Авван кивнул на подбитую «тарелку».

– Что это за Шунты? – повторил Гончаров.

– Как я уже говорил, это специальные переходы, каналы для гравилётов. Они расположены на некоторой высоте над уровнем поверхности точно в центре Зоны…

– А можно… – начал Домашников, но Авван предупредил его вопрос.

– Нет, нельзя, я говорил раньше. Войти можно только на гравилёте – только там есть аппаратура, позволяющая это сделать.

– И Шунты есть во всех Зонах?

– Не во всех – я уже тоже говорил. Но самое главное, что Шунты работают не совсем так, как арочные переходы. Иначе меня бы уже поймали.

– А что вы там про какой-то маяк говорили? – напомнил Домашников.

Майор рассказал о том, что он обнаружил сигнал, идущий от оружия Аввана. Пётр попробовал повторить манипуляции Гончарова с рацией и кивнул:

– Совершенно очевидно, что этот деструктор испускает радиосигнал. Вот только странно на месте преследователей ставить именно такой радиомаяк: диапазон, в котором он работает, позволяет засекать сигнал только в пределах прямой видимости, а изнутри какой-то металлической конструкции, как например этого города или даже нашего БТР, уже очень сложно что-то отследить.

– Никто не мог знать, что я буду находиться внутри такой машины, как ваша. А гравитационный передатчик поставить мне не могли: у меня есть гравидетектор!.. А знаете, я даже начинаю понимать, кто мог поставить мне радиомаяк. Вот почему он всучил мне именно это оружие!

– Кто – он? – удивился майор.

– Тарланин, которого я считал другом, – сказал Авван. – Да и авария моего гравилёта теперь наводит на кое-какие мысли… Впрочем, пока это не имеет значения, мы должны поскорее уносить ноги.

– Слушай, но если ты думаешь, что тебя вычисляют по радиомаяку, то в технополисе найти его будет сложно – тут сплошной металл. Да его только с нескольких метров можно засечь.

– Они вычисляют меня не только по маяку. Маяк – это дополнительный элемент слежки. Главное, что они всегда, хоть и с некоторым опозданием, будут знать, в какой Зоне я нахожусь, особенно если хотя бы примерно знали, откуда искать, а они знали. Не могу же я вечно прятаться в технополисе, рано или поздно они меня и здесь найдут. А ещё один бой нам не потянуть, как я понимаю.

– Ты прав, – согласился майор. – У нас остался только один гранатомёт. Но получается, что на открытой местности тебя будут легко пеленговать, а спрячешься у нас в БТРе… Ну если остановят – понятно, найдут. Выхода вроде нет. Кстати, в любом случае хорошо бы от маяка-то избавиться. Как, Пётр, разберёшься, где он тут стоит?