class="p1">П и п л (записывает). Третье…

Ю с т у с. Третье. Некролог в красивой черной рамке.

З о л а (поднимает два пальца). Я! Я его напишу.

Ю с т у с (величественно). А я, господа, я напишу потрясающую надгробную речь. На четырех страницах!

З о л а (вдруг резко оборачивается. Ошеломленно). Гром и молния!

С другой стороны лужайки появляется  З е р о. Все взгляды обращаются к нему. Зеро смущенно усмехается и делает неопределенное движение рукой, словно желая сказать: «Ну вот, я пришел».

И как он только вышел?

Ю с т у с (отмахнувшись). Какое нам дело. (Поднимает руку высоко над головой.) Вперед! (Шествует впереди.)

За ним идет Зола, Сипка и Пипл и, наконец, Зеро.

ЭПИЗОД ПЯТЫЙ

Кухня в доме, где живет Нанита.

Тесное, неприглядное, заставленное помещение. Стол, заваленный овощами и остатками обеда, грязная посуда на колченогой закопченной плите, на полу — грубый коврик перед невзрачным кухонным шкафчиком.

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й, уже немолодой, полный, с ленивыми, размеренными движениями, разговаривает с  С и п к о й  и  П и п л о м, попыхивая своей длинной кривой трубкой.

З е р о, не вынимая рук из карманов, стоит у дверей, прислонившись к стене. Неподвижный и бессловесный, он стоит повесив голову и глядя в пол, всем своим видом словно подтверждая, насколько излишне его присутствие здесь. Тем не менее он внимательно прислушивается к разговору.

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й. Катафалк? Не-е-ет… В нашей деревне не найдете.

С и п к а. Гм… странно. А нам сказали…

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й (покачивая головой). Да, да, верно, у меня он был. Когда-то, но теперь… (Разведя руками.) Зачем мне теперь катафалк? Лошадей ведь надо кормить… А работы нет — не то что раньше…

С и п к а (усмехнувшись). …в те урожайные годы.

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й (прищуривает один глаз). Вы думаете — во время войны? Бог свидетель, это не так! Покойников было — как никогда, а работы у меня становилось все меньше. Сколько было мертвых… что и говорить! И в госпиталях, и в тюрьмах, да еще… ну… как же это называется?

П и п л. В лагерях.

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й (кивая головой). Да, да, вот там. (Грустно вздыхает.) Боже мой, да в последнее время трупы валялись прямо на улицах. (Беспомощно разведя руками.) Но меня не приглашали… Верите ли, меня не позвали ни разу.

С и п к а (с мягкой иронией). Действительно, меня это удивляет.

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й (безнадежно махнув рукой). Ах, мир переменился. Меня уже больше ничто не удивляет. (С горестным вздохом.) Да, в мои времена воевали не так. По крайней мере к покойникам относились с уважением.

В дверях появляется  Н а н и т а. Она одета очень просто. Ей, вероятно, нет еще и двадцати пяти, но усталое лицо и растрепанные, непричесанные волосы делают ее старше. Но все же следы прежней красоты еще достаточно ярки, чтобы сделать ее привлекательной.

Нанита идет к плите. Все это время она не спускает глаз с Сипки. Взгляды их встречаются. Нанита улыбается. Сипка тоже улыбается в ответ.

Недаром я всегда говорил: люди, это добром не кончится, кто не уважает мертвых, творит зло, и зло ему на роду написано… (Вынимает трубку изо рта и кричит.) Нани! Подай табак!

Нанита протягивает кисет с табаком Человеку с трубкой, по-прежнему не сводя глаз с Сипки. Человек с трубкой рассеянно вытряхивает пепел и начинает набивать трубку.

П и п л (нетерпеливо тянет Сипку за рукав). Я хочу посмотреть город.

С и п к а. Иди.

П и п л. А ты?

С и п к а. Я останусь.

П и п л  смотрит на Наниту, потом переводит взгляд на Сипку и выходит, не простившись. Проходит мимо Зеро, даже не взглянув на него.

З е р о (сдвинулся с места и пробормотал). И я пойду… (Слова эти ни к кому не обращены. Он вяло поворачивается и следует за Пиплом.)

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й (закуривает). Да, да… Не раз я предостерегал: люди, будь он хоть сто раз враг, это покойник, и надо ему воздать должное! (Пожав плечами.) Что я мог сделать? Меня не слушали. (С горечью.) И вот к чему мы пришли! (Замечает, что Нанита все еще стоит рядом. Сердито прикрикивает на нее.) Ты что тут толчешься без дела?! А ну-ка…

Нанита неохотно направляется к плите. Сипка провожает ее взглядом.

С и п к а (понизив голос). Дочка?

Ч е л о в е к  с  т р у б к о й (уничижительно). Прислуга. (Пустив облачко дыма.) Сгодится и для постели… (Потягивается и лениво поднимается бормоча.) О-ох… тяжелые времена. (Оборачивается к Наните.) Я пошел в сад. (Указывая трубкой на Сипку.) Подай ему… (Глубоко задумывается в поисках достойного титула для Сипки. Затягивается, чтобы выиграть время.) Подай гостю чего-нибудь выпить. (Идет к двери. Прежде чем выйти, снова обращается к Сипке.) Катафалка вы не найдете, это точно. (Пожав плечами.) Да и зачем он вам? Боже мой, как это вам сейчас пришло в голову затевать похороны? (Выходит.)

Сипка не трогается с места. Он невозмутимо наблюдает за Нанитой. Она хлопочет у стола молча, не поднимая глаз.

Пауза.

Н а н и т а (небрежно). И долго ты так будешь молчать?

С и п к а (спокойно кивнув головой). Это со мной бывает.

Н а н и т а (подходит к шкафчику и достает из него глиняный кувшин). Ты любишь сидр?

С и п к а (пожав плечами). Я не помню.

Н а н и т а (наливает стакан и протягивает его Сипке, не глядя на него). Из лагеря?

С и п к а (просто). У тебя красивые глаза.

Нанита постепенно поднимает взгляд. Сипка усмехается.

Н а н и т а. Сколько ты там был?

С и п к а. Вытяни руки.

Нанита вытирает передником руки и протягивает их Сипке. Он осторожно берет ее руки и на одной руке загибает два пальца.

Вот сколько.

Н а н и т а (смотрит на оставшиеся восемь пальцев). Месяцев?

С и п к а. Лет.

Пауза. Нанита наконец вытягивает свои пальцы из рук Сипки. Она подходит к столу и начинает чистить картошку.

Н а н и т а. Меня здесь зовут Нани. Но на самом деле я — Нанита.

Улыбка сходит с лица Сипки.

Ты что, никогда не слышал этого имени?

С и п к а. Одно время я был в лагере, который назывался «Нанита».

У Наниты опускаются руки.

Н а н и т а (безнадежно). Теперь я тебе противна.

На лице Сипки снова появляется улыбка.

С и п к а. Единственное красивое слово, которое я там слышал, было «Нанита».

Нанита продолжает молча чистить картошку. Кажется, что она поглощена своим занятием.

Н а н и т а (как бы мимоходом). Мой муж был офицером.

С и п к а. Было много офицеров.

Н а н и т а. Может быть, он был комендантом лагеря. (После небольшой паузы.) Может быть, как раз твоего.

С и п к а. Было много лагерей.

Н а н и т а (бесцветным голосом). Он убит.

С и п к а. Я знаю.

Н а н и т а. Откуда ты знаешь?

С и п к а (окидывает взглядом помещение, с ударением). Вижу.

Н а н и т а. Я тут прислуживаю за стол и квартиру.

С и п к а. Разве хозяин тебе не платит?

Н а н и т а (пожав плечами).