В письме Э. А. Стрельцовой, сообщив, что получил письмо ответ от «своего рецензента», копию которого высылаю ей, я обращал внимание на то, что предлагаю для публикации не научную статью, а статью научно-популярную с изложением неординардых гипотез и фактов, которой «красное место», как говорится, в рубрике «Гипотезы, дискуссии, предложения».

И, наконец, сообщал также, что моя статья 9 февраля докладывалась и обсуждалась в Федерации космонавтики на заседании секции «Системные исследования и прогнозирование», которой руководит доктор технических наук, профессор тов. Романенко А. Ф. Секция одобрила статью и рекомендовала ее к публикации, в частности в журнале «Земля и Вселенная».

Что же касается второго письма тов. Бронштэну В. А., то ввиду важности обсуждавшихся в нем вопросов, мне хотелось бы привести его почти полностью:

«Уважаемый Виталий Александрович!

Внимательно прочитал полученное от вас письмо. К сожалению, снова не могу согласиться со стилем и тоном Вашего ответа, а тем более с Вашими возражениями против публикации журналом моей статьи…

Однако давайте спокойно и последовательно разберем содержание Вашего письма.

Я готов был принять Ваши извинения и принести Вам свои, если где-то был слишком резок, но не могу это сделать в результате сопоставления разных частей Вашего ответа. Действительно, в последней его части имеются опять не совсем корректные фразы. Так, например, Вы пишете:

— в статье проявляется потрясающее невежество в простейших астрономических вопросах,

— в статье приведен обширный круг явлений, в которых Вы, то есть я, не являетесь специалистом,

— часть Вашей статьи, относящейся к проблеме Тунгусского метеорита, основана на элементарной ошибке,

— журналисты в астрономии совершенно безграмотны и т. д.

Разве допустимы в переписке по научно-популярным вопросам или оригинальным гипотезам такие высказывания? Конечно же нет…

В приведенных формулировках я вижу этакие пренебрежительно-поучающие нотки, которые иногда применяются для придания весомости своим словам, когда отсутствуют аргументированные противопоставления приводимым фактам. Я отвергаю такой прием, а поэтому давайте оставим все эти высказывания и обстоятельства в стороне…

Теперь, когда многие точки над «I» поставлены, рассмотрим то немногое, что Вы приводите в противовес фактам, изложенным в моей статье.

Наиболее «впечатляющим» Вашим доводом является постулат о том, что как Тунгусский метеорит, так и Чулымский болид, траектории которых совпали и чему, кстати, нет пока объяснений, не относятся к попутчикам кометы Галлея. Так ли это?.. Так, если считать, что Земля ежегодно пересекает 4 мая и 16 октября «замороженную» плоскость орбиты указанной кометы.

Однако если обратиться к статье Ф. А. Цицина и В. М. Чепурновой «Динамическая эволюция комет» («Земля и Вселенная» № 1, 1988), то можно прочесть следующее:

«…В нашей планетной системе регулярное гравитационное поле Солнца не препятствует (в определенных пределах) удалению от ядра кометы выброшенных им метеорных частиц в направлении вдоль ее орбиты, но резко замедляет это движение в перпендикулярном орбите направлении. Поэтому метеорные частицы космогонически быстро заполняют некий ЭЛЛИПТИЧЕСКИЙ ТОР с орбитой кометы в качестве его оси…» Это во-первых. Во-вторых, орбита кометы Галлея, как установил Б. В. Чириков в 1986 году, подвержена хаотическим (случайным) изменениям. В-третьих, в соответствии с гипотезой советского физика К. Перебийноса, которая говорит о том, что КОМЕТА ГАЛЛЕЯ ДВИЖЕТСЯ ПО СВОЕЙ ОРБИТЕ НЕ ОДНА, А В СОПРОВОЖДЕНИИ ДРУГИХ ТЕЛ, РАССОСРЕДО-ТОЧЕННЫХ НА БОЛЬШОМ ПРОСТРАНСТВЕ. Попутчики кометы Галлея движутся как впереди ее, образуя как бы своеобразную «ударную волну», так и по всей орбите, ОБРАЗУЯ ОГРОМНЫЕ ВЕРЕТЕНООБРАЗНЫЕ РОИ С ДИАМЕТРОМ В ДЕСЯТКИ МИЛЛИОНОВ и с длиной в сотни миллионов километров. Учитывая вышесказанное, а также тот факт, что плоскость орбиты кометы Галлея расположена под углом 18° к плоскости эклиптики, понятно, что сводить возможные встречи нашей планеты с небесными телами-попутчиками кометы Галлея только к метеорным потокам Акварид и Орионид, по крайней мере, некорректно.

В то же время расчеты показывают, что ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ РЕАЛИЗАЦИИ ТАКИХ ВСТРЕЧ ЗНАЧИТЕЛЬНО УДЛИНЯЕТСЯ И МОЖЕТ ДОСТИГАТЬ НЕСКОЛЬКИХ МЕСЯЦЕВ и более продолжительных сроков.

Что же касается других «замечаний», то они представляют собой чисто эмоциональные претензии, на которых нет особого смысла останавливаться… Думаю, что вышесказанного вполне достаточно. Правда, считаю, что именно здесь уместно привести слова академика В. А. Амбарцумяна:

«Часто бывает, что человек, вносящий новые идеи, вызывает раздражение, какое-то неудовольствие других, даже подчас тогда, когда его гипотезы оправдываются».

Но продолжим наш разговор… И все же, чем вызваны Ваши отрицательное мнение, раздражение и предвзятость к моей статье? Причина, может быть, только одна…

Мне известна Ваша публикация «Тунгусский метеорит — осколок кометы Энке?» («Земля и Вселенная» № 4, 1979). В ее заглавии Вы в то время поставили знак вопроса, но уже в своей книге «Метеоры, метеориты, метеороиды», вышедшей в 1987 году в издательстве «Наука», этот знак сняли (стр.142–144). Другими словами, Вы являетесь убежденным сторонником того, что Тунгусский метеорит является фрагментом кометы Энке…

Суть вопроса прояснилась окончательно: Вы не можете быть в данном случае объективны, так как защищаете свою точку зрения или, если хотите, «честь своего мундира». А подойти к решению нашего спора можно было бы так, как это сделал Л. Д. Мирошников в своей книге «Человек в мире геологических страстей», вышедшей в свет в 1989 году в ленинградском издательстве «Недра», который писал следующее:

«…Имеются предположения, которые связывают Тунгусское тело с потоком фрагментов, образовавшихся от разрушения короткопериодической кометы Энке… Известны также попытки увязать Тунгусскую катастрофу с вхождением в атмосферу Земли еще неизученных спутников кометы Галлея, опережающих основное тело кометы на два года. Сторонники последней точки зрения, в частности, указывают на повторение в северных районах Сибири оптических явлений, сходных с последствиями Тунгусского взрыва, в феврале 1984 года — за два года до ожидаемого появления кометы Галлея в 1986 году (соответственно двухгодичному интервалу между падением космического тела в 1908 году и прохождением кометы Галлея в 1910 году)… Загадка Тунгусского феномена все еще не решена и продолжает привлекать внимание исследователей…»

Получилось вот такое длинное письмо-ответ… В нем изложено, мне кажется, все, что я смог ответить на Ваши замечания.

С уважением!

Ответ мне пришлось снова ждать почти целый год, так как только в феврале 1991 года я получил долгожданное письмо. Автором его опять был В. А. Бронштэн, который писал следующее: