Анжелика сидела на ящике, сгорбившись, спрятав голову в ладонях. Каждое слово Натальи будто забивало гвоздь в ее ноющий затылок. Та безжалостно, почти по слогам повторила:

— Ты будешь делать то, что делала всегда. Работа для тупых. Ничего трудного тут нет! Я буду тебе звонить и говорить, где, когда и в какой одежде ты должна будешь появиться. И все. С голоду не умрешь. Обещаю.

— А когда ты назначила встречу на Тверской… — слабо пискнула Анжелика, совершенно уничтоженная всеми этими доводами.

— Ну! — подтвердила та. — Ты работала. И тебя там хорошо запомнили. Или меня? Или нас с тобой?

Слушай, нам нельзя ссориться… — Она наклонилась и внезапно крепко поцеловала Анжелику в щеку. — Ты мне нравишься, да, да, да! Честное слово! Подними голову! Не реви, ты что?! Пошли, потанцуем?

— Пошли! — ответил ей кто-то. Наталья оглянулась и слегка вздрогнула. Анжелика подняла глаза и увидела Женю. Наталья мгновенно оценила обстановку и обратилась к Анжелике:

— Ну ты, дешевка! Кого с собой притащила?

Голова совсем прояснилась, хотя болела невыносимо. Анжелике стало холодно — тонкое платье не спасало от пронзительного северного ветерка, едва заметного, но прохватывающего насквозь. Она встала с ящика, с трудом удержавшись на онемевших ногах, отряхнула платье. Рядом не было никого. Наталья, увидев Женю, в тот же миг исчезла в клубе. Он бросился за ней следом, но замешкался при входе — уже перевалило за полночь, и входной билет теперь стоил дороже. Денег у него не хватило. Анжелика тупо наблюдала, как он кинулся к своей машине, припаркованной неподалеку от лестницы, и, захватив недостающие деньги, бегом вернулся обратно. На бегу бросил Анжелике:

— Она не выходила?

Та равнодушно покачала головой. И вот теперь ждала — сама не зная чего. Из клуба на свежий воздух выбегали девушки и парни, оглушительно хохотали, орали друг на друга, как будто еще надо было перекрикивать музыку. На Анжелику смотрели без особого любопытства, видимо, принимая ее за часть украшения Дворца молодежи. И ей это было все равно. Она пыталась себе представить, как Женя ищет Наталью в толпе танцующих посетителей клуба, как пробивается к бару, вертит во все стороны головой, надрывает голос, расспрашивая, не видел ли кто блондинку в кожаном платье… И невольно усмехалась — такой глупой ей казалась вся эта суета. Наконец в дверях появился сам Женя. Он увидел Анжелику, к тому времени уже принявшую вертикальное положение, и остановился в двух шагах от нее.

— Не нашел? — спросила она.

— Ты еще смеешься?! — нервно выкрикнул он. — Тебе, можно подумать, все равно!

— Я не смеюсь… — Но в этот миг действительно почувствовала на своих губах улыбку. И это ее удивило — в самом деле, над чем можно было смеяться?

— Эта тварь пропала, — сказал Женя, отирая со лба и шеи пот скомканным носовым платком. — Какая там жара! Это была она?

— Она.

— Да вы с ней непохожи! Так только кажется, когда вас не видишь рядом!

— На ней был парик, только и всего. Вы, мужики, ничего в этом не понимаете… — Анжелика стала копаться в сумочке в поисках сигарет. — Вам стоит увидеть собственную жену в другом платье, и вы уже сомневаетесь — она это или другая… В конце концов, никто ни на кого не смотрит, не обращает внимания. Всем друг на друга наплевать. Спорим, у тебя тоже есть двойник? И не один.

— Плевать мне на двойника, — озабоченно ответил он. — Она не выходила?

— Отсюда? Нет.

— Черт!.. Значит, там осталась. Как ее найти в этой толкучке?! А ты уверена, что она не прошла мимо тебя?

— Ну, я же могла ее покрывать, — спокойно ответила Анжелика, закуривая сигарету. Ее била сильная дрожь, и виноват в этом был не только ветер. — Ты же уверен, что мы с ней сообщницы.

— Беру свои слова обратно.

— Ты все слышал?

— Все.

— А зачем ты вообще сюда приехал? — полюбопытствовала она. — Ты же решил, что я тащу тебя на расправу?

— Вот черт!.. Мать ее так!.. — Женя упорно не сводил глаз со входа в клуб, видимо, больше для того, чтобы не встречаться с укоризненным и насмешливым взглядом Анжелики. — Да я не знал, что ты говорила правду.

— Правильно, доверяй, но проверяй, — вяло откликнулась Анжелика. — Неужели теперь веришь?

Как странно.

— Да верю, верю! — окрысился он. — Черт.

Прости. Мне просто не по себе. Но слушай, где же она? Она мне нужна!

— А зачем?

— Она меня обокрала! Забыла, что ли? Думаешь, я ей эту спущу? Подумаешь, сиротка… Таких сироток знаешь сколько? И все должны у меня красть? Не напасешься, знаешь ли.

— Да у нее же алиби, — напомнила Анжелика. — Ты ничего не докажешь.

— Какое алиби?!

— Не понял? В тот день, когда тебя обокрали, я, наверное, покупала цветы, или книжки, или делала ксерокс, или была на выставке кошек и торговалась там до упаду, хотела купить перса… Она ничего у тебя не крала. Успокойся.

— Ни фига себе! Да это же все липа! — возмущенно воскликнул Женя. — Я ее посажу, будь уверена. И в машине была она.

— Ну и что?

— Как — ну и что? Ты же сама сказала, что она убила эту женщину.

— Не посадишь ты ее, — устало ответила Анжелика. — Оставь ее в покое.

— Рехнулась? Ты что — хочешь, чтобы она осталась на свободе? Да она же тебя шантажировала!

Она же будет на тебе ездить! — чуть не заорал он. — Не поняла, что она тебе угрожала?!

— Все поняла, поэтому и прошу — помолчи. Дай мне подумать.

— О чем?!

— Главное, не кричи, — девушка похлопала его по руке. — Этим ты ничего не добьешься!

— Ничего?! Да все ее угрозы — пустой звук! Ты же ничего этого не делала! Что ты не сбивала эту женщину, я могу подтвердить! Мы были вместе! Уж этим она тебя не может шантажировать. Не позволяй ей этого!

— Но ты крепко спал.

— Глупости! — смущенно, но уверенно ответил Женя. — Я бы все равно услышал и проснулся, если бы ты ушла куда-то.

— Вот как все в мире относительно, — иронично сказала Анжелика какому-то невидимому собеседнику. — Теперь он меня защищает. Все алиби на свете — это такая чушь собачья!

— Да, и буду защищать! — продолжал он. — Ты же едва не согласилась с ней сотрудничать! Нельзя быть такой тряпкой!

— Это мне всю жизнь твердят.

— Чем она тебя так напугала?!

— Чем? — удивленно переспросила Анжелика. — Ну, ты даешь… Вижу, ты меня уже оправдал на все сто?! Ну и напрасно.

— Да ты же никого не убивала!