устройства в кабинеты других, но он мог быть не единственным, выгадывающим на этом, а посему никакое место не могло быть абсолютно безопасным.

«Если это так, то я мало что могу поделать,— решил Фалькенберг.

— А кабинет, по всей вероятности, чист».

Джордж Хамнер был рослым человеком, выше, чем Фалькенберг и даже тяжелее, чем главстаршина Кальвин. У него были расслабленные движения великана и многое от легкой уверенности, завоевываемой, обычно, массивными размерами. Люди не затевали драк с Джорджем Хамнером. Его рукопожатие было мягким, но когда они протягивали друг другу руки, он, безжалостно сомкнув кулак, осторожно испытал Фалькенберга. Когда он почувствовал ответное давление, он похоже удивился и они долгий миг стояли молча, прежде чем Хайнер ослабил хватку и махнул рукой Брэдфорду.

— Так, значит, вы наш новый полковник полиции? — сказал Хамнер.— Надеюсь, вы знаете, во что ввязались. Мне следовало бы сказать, надеюсь, не знаете. Если вы знаете о наших проблемах и все равно беретесь за дело, нам придется усомниться в вашей нормальности.

— Я все слышу, как тяжелы проблемы Хэдли,— проговорил Фалькенберг.— Если многие из вас только и будут говорить об этом, может я поверю, что дело обстоит безнадежно, но прямо сейчас я этого нс вижу. Итак, молодчики партии Свободы нас численно превосходят. Каким оружием они располагают, чтобы причинить нам неприятности?

— Прямой парень, не так ли? — рассмеялся Хамнер.— Мне это нравится. В их оружии нет ничего особенного, просто его много. Ничего крупного, никаких танков, или бронемашин, черт, не хватает вообще всяких машин, чтобы была какая-то разница. Горючего нет, а энергораспределительную сеть иные так создали, что машины все равно бесполезны. У нас есть метро, пара монорельсовых дорог для передвижения в городе и то, что осталось от железной дороги. Но ведь вы не просили прочесть лекцию о состоянии транспорта?

— Да.

— В данный момент это моя любимая мозоль,— снова рассмеялся Хамнер.— У нас его не хватает. Давайте посмотрим оружие...— Великан развалился в кресле. Он перекинул одну ногу через подлокотник кресла и взъерошил свои только-только начавшие редеть с широкого лба густые волосы.— Никаких военных самолетов, вообще, едва ли есть какой-нибудь воздушный транспорт, кроме нескольких вертолетов. Никакой артиллерии, пулеметов, вообще тяжелого вооружения. По большой части мелкокалиберные охотничьи винтовки и ружья. Кой-какое полицейское оружие. Военные винтовки со штыками, немного, и почти все у нас. А на улицах можно найти почти все, что угодно, полковник, я имею в виду буквально все. Луки и стрелы, ножи и сабли, топоры, молоты. Называйте что хотите.

— Ему незачем знать о таком устаревшем добре,— бросил Брэдфорд. Голос его был насыщен презрением, но он по-прежнему носил свою улыбку.

— Никакое оружие не бывает никогда по-настоящему устаревшим,— возразил Фалькенберг.— Во всяком случае в руках человека, который им воспользуется. Что насчет доспехов? Насколько приличные у вас запасы немурлона?

На секунду, казалось, Хамнер раздумывал.

— На улицах есть немного доспехов и у полиции кое-что. Президентская Гвардия этим добром не пользуется. Я могу снабдить вас немурлоном, но вам придется делать из него доспехи. Вы это сможете?

— Да, — кивнул Фалькенберг.— Я привез превосходного техника и кое-какие инструменты. Итак, господа, ситуация примерно такая, как я и ожидал. Я не могу понять, почему все так обеспокоены?

У нас есть батальон Десантников КД, правда не самых лучших, но все же они обученные солдаты. С оружием легкого пехотного батальона и тренировкой, которую я могу дать рекрутам, добавленным к нашему батальону, я берусь встретиться лицом к лицу с вашими сорока тысячами молодчиков из партии Свободы. Проблема партизан будет несколько более трудной, но мы ведь контролируем все распределение продуктов в городе. С продуктовыми карточками и удостоверениями личности будет не так уж трудно установить контроль.

Хамнер рассмеялся. Смех был горький.

— Хотите сказать ему, Эрни?

Брэдфорд был смущен.

— Сказать ему это?

Хамнер снова рассмеялся.

— Нс выполняете домашних заданий. Это было в утреннем рапорте пару дней назад. Министерство Колоний решило по совету Бюрпера, что Хэдли не нуждается ни в каком военном оружии. Десантникам КД повезет, если они сохранят свои винтовки и штыки. Все остальное снаряжение уйдет с кораблями КД.

— Но это безумие,— запротестовал Брэдфорд. Он повернулся к Фалькенбергу.— Почему они это сделали?

Фалькенберг пожал плечами.

— Наверное какой-то деятель из партии Свободы добрался до чиновника Министерства Колоний.— Я полагаю, они не выше подкупа?

— Конечно, нет,— подтвердил Брэдфорд.— Мы должны что-то сделать.

— Если сможем. Я подозреваю, что это будет нелегко. — Фалькенберг сжал губы в линию.— На это я не рассчитывал. Это значит, что если мы попытаемся завинтить гайки через нормирование продуктов и удостоверения личности, то столкнемся с вооруженным мятежом. В любом случае, насколько хорошо организованы эти активисты ПС?

— Хорошо организованы и хорошо финансированы,— заверил его Хамнер.— В любом случае, я не так уж уверен, что продуктовые карточки были бы ответом на проблему партизанской войны. Ко-доминиум был способен примириться с множеством диверсий потому, что они не интересовались ничем, кроме рудников. Но мы не можем жить при таком уровне террора, который существует в городе прямо сейчас. Тем или иным способом, мы должны восстановить порядок и справедливость, если уж на то пошло.

— Справедливость это не то, с чем обычно имеют дело солдаты,— сказал Фалькенберг.— Порядок — другое дело. Этим, я думаю, мы сможем обеспечить.

— С сотней-другой солдат? — недоверчиво спросил Хамнер.— Но мне нравится ваш подход. Вы, по крайней мере, не сидите и не хнычете, чтобы кто-то помог вам. Не сидя думая, а так и не принимая решения.

— Мы посмотрим, что можем сделать,— сказал Фалькенберг.

— Да.— Хамнер встал и направился к двери.— Ну, я желал с вами встретиться, полковник. Теперь я встретился. У меня много дел, у Энри, я думаю, тоже, но я не замечал, чтобы он ими много занимался.— Он больше не оглядывался на них, а' вышел, оставив дверь открытой.

— Видите,— улыбнулся Брэдфорд. Он тихо прикрыл дверь. Улыбка его была знающей.— Он бесполезен. Мы найдем кого-нибудь для работы с техниками, как только вы возьмете под контроль все остальное.

— В некоторых пунктах он, кажется, прав,— заметил Фалькенберг. — К примеру, он знает, что нелегко будет установить надлежащую полицейскую защиту. По пути сюда я видел пример того, что происходит в Рефьюдже. И если всюду так плохо...

— Вы найдете способ,— перебил его Брэдфорд. Он, казалось, был уверен.— Вы можете рекрутировать, знаете ли, довольно крупные силы. И многое в