друг с другом члены расколотой династии Плантагенетов. На самом верху восседал Генрих VIII, мессия, печать истории, поразительно напоминавший поросенка.

Изображение на этом фронтисписе стало таким популярным мотивом, что его повторяли вновь и вновь в совершенно других изданиях: это же семейное древо без каких-либо изменений появилось в сочинениях Чосера, изданных в 1550 и 1561 годах Джоном Стоу, перед прологом «Кентерберийских рассказов»[529]. Подобно Джону, герцогу Бедфорду, в 1520-е годы распространившему по всей Франции листовки с генеалогическим древом, которые обосновывали законность двуединой монархии, и Эдуарду IV, одержимо пытавшемуся проследить свое королевское происхождение в глубь веков, Тюдоры тоже нашли простой способ визуально обосновать свое право на престол и рассказать собственную версию происходившего в стране. К началу правления Елизаветы двойной алой и белой розы было достаточно, чтобы у любого перед глазами тут же вставала вся история XV века: из-за свержения Ланкастерами Ричарда II в 1399 году корона оказалась предметом споров и причиной беспорядков, которые вылились в почти столетие войн между двумя соперничавшими кланами. Эти распри были наказанием небес за свержение законного правителя, и вот наконец в 1485 году Тюдоры объединили обе семьи и спасли страну. Все было так просто.

К 1590-м годам, когда Елизавета I состарилась, королевская власть переживала упадок и назревал новый кризис власти, история династии Тюдоров была не только частью прошлого, но и предметом увеселительных зрелищ. Целое поколение драматургов нашло в грандиозной хронике Холла и в трудах его последователя Рафаэля Холиншеда материал для нового и пользовавшегося невероятным успехом театрального жанра — английской исторической пьесы. И события XV века переносили на сцену чаще всего. Величайшим из драматургов стал Уильям Шекспир.

В 1591 году или примерно в это время — о точной датировке спорят до сих пор — Шекспир написал, а скорее всего поучаствовал в создании пьесы, которую сегодня называют «Генрих VI. Часть 1». События пьесы касаются раннего периода Войны Алой и Белой розы, в ней упомянуты потеря английских территорий во Франции и политические беспорядки, которые за этим последовали. В знаменитой сцене в розовом саду Ричард, герцог Йоркский (Ричард Плантагенет в пьесе), и другие представители знати повздорили и разделились на две группировки, выбрав в качестве символов алую и белую розы.

ПЛАНТАГЕНЕТ

… Пускай же тот, кто истый дворянин

И дорожит рождением своим,

Коль думает, что я стою за правду,

Сорвет здесь розу белую со мной.

СОМЕРСЕТ

Пусть тот, кто трусости и лести чужд,

Но искренно стоять за правду хочет,

Со мною розу алую сорвет.

УОРИК

Я красок не люблю и потому

Без всяческих прикрас ползучей лести

Рву розу белую с Плантагенетом.

СЕФФОЛЬК

Рву алую я с юным Сомерсетом

И говорю при этом, что он прав.

…

СОМЕРСЕТ

Найду друзей своей кровавой розе…[530]

В театре периода позднего правления Елизаветы детали политической истории могли уйти на задний план. Но сам вид актеров, одетых как аристократы, которые разбиваются на два лагеря, выбирая красную или белую розу, был более чем понятен публике. В конце концов, пьеса «Генрих VI, часть 1» вошла в шекспировский цикл, состоящий из двух исторических тетралогий: в общей сложности из восьми пьес, которые в хронологическом порядке охватывают период от Ричарда II до Ричарда III, покрывая весь XV век до воцарения Тюдоров[531]. Миф, созданный почти за сто лет до этого Генрихом VII, прочно вошел в общественное сознание. И во многом он жив и по сей день.

Как мы уже убедились, причиной Войны Алой и Белой розы и гибели дома Плантагенетов на самом деле стала не вражда двух разных по крови группировок, которые вынуждены были бороться друг с другом в наказание за свержение Ричарда II. Все зло XV века не сосредоточивалось в одном лишь Ричарде III, так же как немедленное спасение Англии не последовало сразу за браком Генриха VII и Елизаветы Йоркской. Скорее это был тяжелый и временами с трудом поддающийся объяснению период глубокой политической нестабильности, который брал свое начало в крахе королевской власти и потере контроля над Францией при Генрихе VI. В системе, в которой закон, порядок, правосудие и поддержание мира так сильно зависели от личности короля и его администрации, правление Генриха VI (и период после его свержения в 1461 году и до его смерти десять лет спустя) стало настоящей катастрофой. Система государственного управления в Англии в 1420–1430-е была достаточно крепкой для того, чтобы почти два десятилетия подряд функционировать при несовершеннолетнем монархе. Но ее ресурсов не хватило на то, чтобы продолжать функционировать так же при взрослом короле, который просто не справлялся со своей ролью. В какой-то момент при Генрихе VII была предпринята попытка восстановить добрую память о предыдущем короле, его даже предлагали канонизировать как святого, который совершал удивительные чудеса, например исцелил человека, которого переехала телега, и мальчика, поранившегося во время игры в футбол[532]. Как бы то ни было, при Генрихе VIII эта инициатива постепенно переключилась на гораздо более очевидный и вдохновляющий пример Генриха V. Трудно было поддерживать живой интерес к человеку, чье безрадостное и мучительно затянувшееся царствование нанесло английской короне удар, от которого она не могла оправиться несколько десятилетий.

Эдуард IV сумел во многом возместить ущерб, нанесенный стране Генрихом VI, восстановил структуру правительства и чрезвычайно умело и энергично управлял Англией. Но он совершил ошибку, женившись на Елизавете Вудвилл, чья большая семья не смогла легко вписаться в политическую систему, совсем недавно пережившую серьезную встряску. А в апреле 1483 года он умер, на что, конечно, едва ли мог повлиять, хотя и здесь можно сказать, что при его любви к чревоугодию и праздности он сам был виновен в ухудшении здоровья в зрелые годы. В любом случае малолетний наследник и группировка Вудвиллов, которые не могли или не желали приспосабливаться к текущим условиям, окончательно добили хрупкую и обветшалую политическую систему. Однако никто не предвидел и не мог предвидеть безжалостный захват власти Ричардом III и тот страшный период кровавых распрей, когда корону мог заполучить почти каждый, в ком текла хоть капля королевской крови и кто способен был собрать армию за границей. Тюдоры не выиграли всю Войну Алой и Белой розы, но победили в конфликте, который активно разгорелся с 1483 по 1487 год и тлел с 1487 по 1525 год. Тем не менее факт остается фактом: Тюдоры одержали верх. И, как и все победители, они получили право рассказать свою историю, и их версия событий дожила до наших дней.