того, чтобы стимулировать поведение этих политических авторитетов», — писала она. Многие маргинальные ютуберы использовали надежные уловки поисковых систем. Еще в 2015 году ютубер Дэвид Шерратт, защищающий права мужчин, видел, что чуть ли не в каждом десятом ролике об иммиграции или «западной цивилизации» используются такие теги, как «геноцид белых» и «Великое замещение». Если кликнуть на одно из этих видео, вас закормят тем же самым.

Лидеры YouTube изо всех сил пытались отличить странные или опасные материалы от обычной спорной политической болтовни. Террористы были явными злоумышленниками, а правые шутники-провокаторы — нет. Кроме того, статистически ни у тех, ни у других не было широкой зрительской аудитории. «Важно помнить, — сказала Воджицки газете The Guardian[261], — что новости или новостные комментарии [составляют] очень небольшой процент от количества всех просмотров, которые у нас есть».

* * *

В целом у новостей или комментариев на YouTube была относительно небольшая аудитория, однако отдельные комментаторы настолько преуспели в Интернете, что начали гастролировать.

Летом 2018 года Стефан Молинье отправился в турне. Гуру работал в паре с молодой канадской ютубершей Лорен Саузерн, известной своим пренебрежением к мультикультурализму и, как она их сама называла, «эксцентричным» спорам с феминистками. Белый дом Трампа выдал ей журналистское удостоверение. Репортер, который в июле посетил ее дом в Торонто[262], говорил, что у нее все стены голые и только на одной висит грамота, в которой YouTube поздравляет ее с достижением 100 000 подписчиков. В том же месяце Молинье и Саузерн выступили в Сиднее перед полным залом. Австралийские региональные правительства недавно предложили соглашения с аборигенами, что вызвало общенациональные дебаты. Молинье, у которого тогда было около 800 000 подписчиков на YouTube, сказал аудитории, что такие договоры не нужны, потому что аборигены находятся «на низших ступенях цивилизации»[263].

В августе ютуберы прибыли в Окленд (Новая Зеландия), но известный мюзик-холл, в котором они арендовали зал, отменил их выступление. Это только лишний раз высветило их позицию непокорных радикалов, борцов за свободу слова, и пара поведала об этой саге телеканалу Newshub.

Newshub: «Полное интервью: Лорен Саузерн и Стефан Молинье». 3 августа 2018. 13:46

«Эта страна известна как плавильный котел», — начинает телеведущий Патрик Гауэр. Он спрашивает гостей, как его нация должна воспринять их сообщение о том, что многообразие — это «слабость». Насколько прекрасен этот плавильный котел, спрашивает Саузерн, если он противостоит «всему, что создало самую прекрасную культуру в мире, то есть Западу»? Ошеломленный Гауэр замолкает на несколько мгновений. Он поворачивается, чтобы спросить Молинье о его утверждении, что некоторые расы генетически слабее других. «Никогда этого не говорил», — отвечает Молинье. Он в своей стихии, спорит. «Наиболее устоявшийся показатель в социальных науках — это IQ», — говорит ютубер. На середине речи Гауэр перебивает его, оправдывая это тем, что Молинье занимается «напыщенным пустословием». «Я думал об аудитории», — говорит Гауэр. «О, поверьте мне, — отвечает Молинье. — Аудитории очень интересно то, что мы хотим сказать».

После того как телеканал разместил на YouTube это интервью, среди комментариев появился видеоответ одного ютубера, который позиционировал свой канал как место, где можно «научиться передовым социальным навыкам, необходимым для получения того, чего вы хотите от жизни». Его ролик назывался «Жестоко! Стефан Молинье и Лорен Саузерн УНИЧТОЖАЮТ Патрика Гауэра (анализ языка тела)». Вскоре видеоответ набрал вдвое больше просмотров, чем оригинал.

* * *

В 2018 году Google была вынуждена заняться политикой. В декабре Сундар Пичаи наконец появился на Капитолийском холме. Еще в сентябре Конгресс направил ему приглашение на слушания, посвященные вмешательству в выборы, неприкосновенности частной жизни и другим предполагаемым проблемам Кремниевой долины. И Пичаи, и Ларри Пейдж отказались приехать; в итоге законодатели поставили пустую табличку с надписью Google на стол между прибывшими руководителями сетей Facebook* и Twitter. Вероятно, присутствие руководителей Google нанесло бы компании меньший политический ущерб, чем отсутствие. Поэтому теперь Пичаи прибыл в Конгресс один на трехчасовой допрос.

Он сидел прямо, как шомпол, в темно-синем костюме, сложив руки на столе, и ни разу не поправил законодателей, когда они неправильно произносили его имя. Позади Пичаи, в нескольких рядах от него, сидел активист, одетый как персонаж из игры «Монополия». «В целом, — ответил генеральный директор на вопрос о российском вмешательстве, — мы не социальная сеть». Он даже попытался пошутить о неудачных попытках разработать Google Plus. Несколько менеджеров Google молча сидели за спиной своего гендиректора, прекрасно понимая, что в данном случае YouTube — это социальная сеть (создаваемая пользователями, минимально управляемая, массовая). У YouTube были те же проблемы, в которых политики обвиняли социальные сети. Некоторые сотрудники политических подразделений Google в частном порядке жаловались на непропорционально большое количество проблем, которые причиняет им YouTube. Поисковая реклама как основной бизнес компании Google основывалась главным образом на запросах людей и местоположении; она не использовала историю посещений, не применяла мутные способы отслеживания, которые нарушают конфиденциальность и всегда раздражают критиков. Однако бизнес-модель YouTube включала все эти сомнительные действия. На одной внутренней телефонной конференции сотрудник отдела политики Google поднял вопрос об отделении YouTube от головной компании. Некоторые люди, знакомые с ходом внутренних дебатов, говорили, что вопрос рассматривался всерьез, а другие называли это «раздутыми» слухами.

На Капитолийском холме никто не спрашивал Пичаи об этом. Вероятно, законодатели, как и многие пожилые американцы, редко посещали YouTube и уж точно не пользовались им для получения новостей. (Один из операторов Google в Вашингтоне сказал, что компания изо всех сил пыталась привлечь общественный интерес к своим событиям, когда в гости приезжала Воджицки, поскольку мало кто из влиятельных людей столицы знал, кто она такая.)

Но затем демократ Джейми Раскин из Мэриленда задал Пичаи вопрос с подвохом: «Вы знаете, что такое Frazzledrip?»

Да, Пичаи знал, в общих чертах: «Сегодня сотрудники мне рассказали». Раскин открыл номер The Washington Post за предыдущий день[264] и прочитал: «Недавно YouTube начал показывать видеоролики, в которых сообщалось, что политики, знаменитости и другие представители элиты подвергают детей сексуальному насилию или употребляют в пищу их останки зачастую посредством сатанинских ритуалов». Он поднял глаза. В некоторых видеороликах рассказывалось, что Хиллари Клинтон и ее главный помощник напали на молодую девушку и выпили ее кровь. Это публиковал канал Frazzledrip, причудливый двоюродный брат Pizzagate, чьи теории к тому времени превратилась в QAnon, культовое конспирологическое движение.

— Какова политика вашей компании в этом отношении? — спросил Раскин.

В то время YouTube работал над капитальным ремонтом своего механизма рекомендаций, нацеливаясь на то, чтобы навсегда отправить на «скамью штрафников»