из-за того, что первая попытка не удалась. Мы должны взять себя в руки и найти правильное решение.

– Вот и найдите решение, раз вы такой умный, – сказал Карл, отводя руку от своей припухшей челюсти.

– Ай-ай-ай, мой добрый Карл, – упрекнул его профессор. – Умоляю вас, не спешите с суждениями. В конце концов, наиболее пострадавшая сторона здесь я. Быть беглецом и без того плохо. Но быть беглецом, подхватившим инфлюэнцу, – апчхи! – чрезмерно для этой смертной плоти.

– Веселитесь? Да вы самый веселый человек из всех, кто когда-либо приезжал к нам из Гейдельберга. Но это долго не продлится. Мы можем здесь оставаться еще пару дней, не больше. А потом они придут сюда за нами – я знаю это так же твердо, как то, что моя фамилия Эдлер.

И вдруг в тишине, наступившей после его слов, раздался громкий стук в дверь. Все четверо насторожились. Льюис крикнул:

– Кто там?

Стук повторился. Льюис шагнул к двери и открыл ее. Порывом ветра в хижину внесло двух человек. Льюис вскрикнул от неожиданности. Это были его сестра Конни и Стив Леннард.

Глава 8

– Вот это да! – В этот возглас Конни вложила всю силу долго подавляемого сестринского негодования. – Ну ты даешь, Льюис Меррид! Уйти вот так, не сказав ни слова! Мы не поверили, что эту записку написал ты. Подумали, что тебя забрали нацисты…

Карл, наблюдавший за новыми гостями, раздраженно насупившись, внезапно перебил ее.

– Кто эти люди? – спросил он у Льюиса.

– Моя сестра… и старый друг.

– Откуда они узнали, что мы здесь… в этой хижине?

На вопрос ответила Конни:

– Владелец гастхофа сказал, что мы можем найти вас здесь. Он разговорился… после того как Стив с ним немного поработал. Но, Льюис, это ты должен объяснить…

Несколькими скупыми фразами Льюис ввел их в курс дела. Когда он закончил, Конни порывисто повернулась к Сильвии:

– Очень вам сочувствую, дорогая. Я понятия не имела. Жаль, что вы не рассказали нам все это в поезде. Мы приложили бы все силы, чтобы помочь.

Стив с озадаченным видом разглядывал профессора.

– Мы с вами раньше нигде не встречались? – спросил он. – Ваше лицо кажется мне очень знакомым.

– Нет, мой дорогой юноша, не думаю, что мы встречались.

– Забавно, но… Впрочем, ладно, это ерунда. Льюис, давай-ка послушаем, что у тебя на уме.

Льюис на мгновение сдвинул брови.

– Вот как мне это видится, – начал он. – Из двух имеющихся вариантов мы попробовали один и потерпели неудачу. Это значит, что следует попробовать второй. На этом пути выше риск попасться, но меньше опасность того, что профессор сломает шею.

– Благодарю, мой дорогой мальчик, – скромно сказал профессор. – Меня трогает ваша забота о моих шейных позвонках.

Льюис продолжил:

– Нет смысла перемещаться всей толпой. Это слишком опасно. И перемещаться нам надо быстро. А значит, нужен автомобиль, и хороший. Вот мой план: вы с Конни нам поможете, Стив. Уедете отсюда как можно скорее, вернетесь в Вену. Это первое. В Вене вы раздобудете машину, очень мощную. На ней вы кружными путями доберетесь вот в этот городок на границе. – Порывшись в кармане, он достал карту, которую позаимствовал в гастхофе, и, развернув ее на столе, ткнул пальцем в точку на границе. – Вот он. Брейнтцен. Здесь мы с вами встретимся. Он всего в десяти километрах от Лахена – захолустный городок, где у нас есть шанс прорваться.

Стив стукнул по столу кулаком:

– Брейнтцен! Да будет вам известно, я знаю этот городишко. Это скорее деревня, а рядом, на мосту, пограничный переход. И вот еще что. У меня есть друзья в этом Брейнтцене.

Льюис кивнул, не отводя глаз от карты:

– Так еще лучше. Вы вдвоем доберетесь туда на машине, а мы – на санях или даже пешком, передвигаясь, когда стемнеет. Встретимся там в условленное время…

– И что потом? – с жаром вмешался Карл. – Я тоже знаю Брейнтцен. Число пограничников на мосту утроено с обеих сторон. И они установили пулеметы. Вы говорите – прорваться. Himmel![47] Да там не прорвется даже кошка, хоть у нее и девять жизней.

– Не спешите, – откликнулся Стив. – В Брейнтцене у нас больше шансов, чем вы думаете. Как я сказал, у меня там есть друзья. Очень хороший друг, Йохан Шварц. Он держит антикварную лавку и сдает комнаты наверху. Он умный старикан, а самое главное, сделает для меня что угодно. Я оказал ему услугу пару лет назад. Говоря по правде, он помогает людям переходить границу. Так что, если мы встретимся, как предлагает Льюис, я вас проведу. А когда вы пересечете границу, вам останется два часа езды до Цюриха.

Профессор тихонько хмыкнул в знак согласия.

– Изумительно, мой дорогой юноша, – ласково пробормотал он. – Должен признаться, этот новый план внушает мне уверенность. И в самом деле, если я вынужден рисковать своей недостойной особой, после сегодняшних приключений я предпочел бы рисковать со всеми удобствами.

– Значит, договорились, – с неожиданной для нее мягкостью проговорила Конни. – С одним добавлением: Сильвия по разным причинам поедет с нами в Вену.

Наступила тишина.

– Почему это Сильвия поедет в Вену? – возмутился Карл, обращаясь к Аллвину. – Она должна остаться и пойти с нами.

– И идти пешком до Брейнтцена! – воскликнула Конни. – В темноте! По снегу! Она же устала! Мое слово – нет. В кои-то веки кто-то должен о ней позаботиться. И это сделаю я. – Конни обняла Сильвию за плечи, словно желая защитить ее.

– Не вижу повода для возражений, – промурлыкал профессор, – коль скоро мы все соберемся на рандеву в антикварной лавке доброго герра Шварца в городе Брейнтцен. На какое время договоримся?

Стив взглянул на Льюиса:

– Скажем, завтра вечером, в десять часов.

– Согласен.

Карл раздраженно передернул плечами, лицо его потемнело от гнева и подозрений. Он бросил взгляд в окно, затем подошел к Сильвии и хрипло произнес:

– Снег прекратился. Если ты так устала, как они говорят, давай вернемся в гастхоф.

– Хорошая идея, – бодро сказала Конни. – Я тоже пойду. Хочу позавтракать и немного поспать. Особенно если после полудня мы отправимся в Вену.

Карл тяжело вздохнул и ответил сдавленным голосом:

– Конечно, буду счастлив вас сопроводить.

Конни никак не отреагировала на его грубый сарказм – она помогала Сильвии натянуть толстый свитер. Мгновение спустя троица покинула хижину.

Глава 9

После того как они ушли, профессор обаятельно улыбнулся Стиву и Льюису, потер руки и снова обаятельно улыбнулся:

– Джентльмены, великий Талейран однажды заметил, что худший враг человека – пустой желудок[48]. На