– Я хочу, чтобы ты знала: Ян Войтек – вымышленное имя. Его настоящее имя Гюнтер фон Корф. Я надеюсь, ты помнишь, кто это?

Мать остановилась так внезапно, что он налетел на нее сзади. Не оборачиваясь, она процедила сквозь зубы на иврите:

– Кто сочинил эту ложь, ты или Меир?

Он ответил тоже на иврите. Все равно, их никто не слышал, да и принц уже уехал:

– При чем тут Меир? Он еще ничего не знает.

– Чего именно он не знает, что знаешь ты?

Ури было трудно вынести неприкрытую враждебность, прозвучавшую в ее голосе:

– Я знаю, что твой возлюбленный украл цепочку с шеи убитой миссис Муррей.

– Значит, знаменитый Гюнтер фон Корф дошел до того, что ворует золотые цепочки у старых дам?

– На ней висел ключ от тайной двери в хранилище, через которую ходил принц.

С этими словами Ури сорвался с места и, оставив ошарашенную мать посреди тротуара, помчался в библиотеку. До него самого вдруг дошел полный, неприкрашенный смысл того, что он сказал. Вихрем пролетев по безлюдной галерее, он ворвался в читальный зал. Там тоже было безлюдно и тихо. На первом этаже горели только две лампы – одна над пустым столом Брайана, другая над головой мирно дремавшей Лу Хиггинс.

Быстро просчитав возможные варианты столкновения с Карлом, он тряхнул Лу за плечо:

– Лу, проснитесь ради Бога. У вас есть оружие?

Лу открыла мутные со сна глаза и изумленно уставилась на Ури, пытаясь сообразить, где она и кто он.

– Какое оружие? – хриплым голосом спросила она.

– Желательно огнестрельное.

– Зачем оно вам?

– Есть опасность, что кто-то проник из аннекса в хранилище через потайную дверь.

– Ну и проник, так что? Принц-то уже уехал.

– Я подозреваю, что он отправился туда за кинокамерой, которую спрятал там раньше.

Лу недоверчиво покачала головой:

– Он что, сам вам об этом сообщил?

– Хватит выяснять, – вспыхнул Ури, – вынимайте пистолет и идите со мной, а то будет поздно.

И не дожидаясь, пока она поднимется, пошел к столу Брайана. На столе стояла коробка с ключами. Ури открыл крышку. Все ключи мирно лежали в бархатных гнездах.

Он вынул один ключ и спросил подошедшую Лу:

– А где Брайан?

– Понятия не имею, – пожала та плечами. – Сквозь сон я слышала какие-то голоса, потом шаги. Может, он в аннексе?

Дверь распахнулась и в читальный зал влетела запыхавшаяся Клара. Увидев, что Ури и Лу направляются к аннексу, она молча устремилась за ними, но у самой двери не удержалась и прошептала по-немецки:

– Так она тоже из наших?

В ответ на что Лу сердито заметила:

– Скажите своей маме, что в такой ситуации лучше разговаривать по-английски.

Клара ахнула, виновато закивала и, уже входя в аннекс, пробормотала на иврите:

– Простите ради Бога! Вы, конечно, правы.

«Господи, она совсем потеряла голову!» – отстранено подумал Ури, внимательно оглядывая пустой и тихий аннекс, где во всех плафонах горел почему-то яркий свет.

– Почему горит свет, если тут нет ни души? – удивилась Лу.

– Может, кто-нибудь есть в одном из открытых зазоров? – неуверенно предположила Клара.

– Исключено, все ключи в коробке, – задумчиво ответил Ури и, расстегнув ворот рубахи, снял с шеи цепочку с ключиком-брелоком, на который Клара уставилась расширившимися от ужаса глазами:

– Точно такой я видела на шее миссис Муррей!

– Когда? – спросил Ури и наклонился, пытаясь кончиками пальцев нащупать замочную скважину.

– Позавчера, в лощине, когда ей за шиворот заползла гусеница.

Ури никак не мог отыскать крошечную дырочку в панели.

– И что же стало с гусеницей?

– В конце концов Ян сунул руку под рубаху миссис Муррей и вытащил ее.

– Он тоже видел цепочку?

– Не знаю. Скорей всего да. – Клара вдруг страшно испугалась собственных слов.

– Но сегодня цепочки у нее на шее не было, – уточнил Ури, продолжая поиски.

Тут ключик, наконец, ткнулся в скважину и полка начала медленно отползать влево.

– Может, она просто сегодня ее не… – начала было Клара, следя глазами за отползающей полкой, но вдруг лицо ее исказилось и из горла вырвался какой-то птичий клекот.

Судорожно пытаясь втянуть в легкие воздух, она тыкала пальцем куда-то вниз, в открывшийся глазам отороченный книжными корешками коридорчик. Там на правой нижней полке, свернувшись калачиком, лежала фигура, слишком неподвижная, чтобы ее можно было принять за человеческую. Однако она была и не восковая, а скорей тряпичная, – руки вяло свисали вниз, на неестественно уткнувшейся носом в грудную клетку голове курчавился легкий, тронутый сединой пушок.

– Брайан! – недоверчиво прошептала Лу.

– Он… он живой? – еле слышно спросила Клара. Судя по выражению ее глаз, она уже знала ответ и потому, когда Ури протянул руку к странно свернутой на бок шее Брайана, она пронзительно взвизгнула:

– Не прикасайся!

Однако Ури не послушался. Он попытался вернуть голову Брайана в нормальное положение, она качнулась и безвольно свесилась вниз, как голова тряпичной куклы.

– Безнадежно. Шея сломана. Значит, он уже здесь побывал.

Маскировочная полка была отодвинута в сторону и не закрывала ведущий в хранилище переход. Ури вынул пистолет из руки Лу, она отдала его без возражений, ее мысли были заняты другим:

– Кто мог это сделать?

– Тот, кто убил миссис Муррей, чтобы снять с нее цепочку с ключом, – сказал Ури, через три ступеньки сбегая по лестнице в нижний коридор.

Лу догнала его внизу и вцепилась ногтями в его плечо, – у нее начиналась истерика:

– Миссис Муррей убили? Кто убил? Зачем?

Ури осторожно стряхнул ее пальцы и потянул на себя дверь хранилища, – она не была заперта.

– Я же сказал: чтобы снять с ее шеи цепочку с ключом.

Пока он бегло осматривал хранилище, чтобы убедиться, что там никого нет, сверху спустилась Клара и остановилась на пороге:

– Он не мог ее убить! – объявила она твердо и трезво, словно очнулась после обморока.

– Кто это он? – выдохнула Лу, но Клара не ответила.

– Он все время стоял у нее за спиной, а ее убили пулей в грудь.

– Какой пулей? – не поняла Лу.

– Из мушкета. Мы спустились к реке, чтобы следить за битвой между французами и англичанами, в которой должен был погибнуть местный…