торопитесь, сеньор Янес, – предупредил Каммамури. – Мы ведь толком не знаем, кто там засел. Может, и не пантеры вовсе.

– Пантеры. Видишь их горящие глаза?

Янес остановился невдалеке от кустов и поднял с земли большой камень.

– Ну-ка, посмотрим, – прошептал он. – Обычно эти звери не боятся людей и нападают, не задумываясь. Ваше величество, госпожа ван Хартер, друзья, будьте осторожны.

С этими словами Янес с силой швырнул камень прямо в кусты. Сначала оттуда не донеслось ни звука, затем кто-то коротко и хрипло рыкнул.

– Вот вы где, – проговорил португалец. – Каммамури, заходи справа. С тобой пойдут охотники и госпожа. Ваше величество, соберите в кулак все ваше мужество. Сейчас вы лицом к лицу встретитесь с вашими подданными, обитающими в здешних джунглях. Все готовы?

– Да, – кивнул Каммамури.

– Тогда вперед.

Люди двинулись, держась настороже. Вдруг из зарослей выскочила черная тень и приземлилась рядом с прекрасной голландкой. Каммамури, не теряя хладнокровия, обернулся и выстрелил. Зверь сначала скорчился, но потом спешно удрал в лес. Однако двигался он неуклюже, значит был ранен.

– За ней! – вскричал Янес. – Стреляйте, пока она не скрылась в чаще!

Все побежали, стреляя наугад, так как пантера, несмотря на рану, все же исчезла в кустах. Шагов через пятьдесят они услышали душераздирающий женский крик, пробившийся сквозь грохот выстрелов.

Янес оглянулся и успел заметить голландку в лапах огромного орангутана, или, как его именуют малайцы, маваса. В диких джунглях Борнео полно этих животных, наводящих ужас на туземцев своей невероятной силой.

– Помогите! На помощь! – кричала Люси.

Четверорукий бандит, прыгнувший на молодую женщину с высокой аренги, уже уносил свою добычу куда-то в непролазную чащу, где он устроил себе логово.

Стрелять Янес не посмел: побоялся задеть голландку. Остальные также не решились открыть огонь. Огромная тварь могла в любой момент забраться на дерево и исчезнуть в густой листве.

– Сто золотых тому, кто спасет ее! – крикнул султан.

Разумеется, тут требовалось не обещать награду, а действовать, пока орангутан не спрятался в своем убежище.

– Займитесь пока пантерами, – распорядился Янес. – Каммамури, ко мне!

И оба они рванули в сторону высоких деревьев, среди которых исчез орангутан. Остальные последовали за пантерой, продолжая стрелять.

– Пусть развлекаются, – сказал Янес индийцу. – Нам сейчас не до этого, управятся как-нибудь сами.

Перед ними встала стена густых зарослей.

– Надо влезть по лианам, Каммамури. Лучше всего по гомути[96] и ротангам.

Издали донеслась еще пара выстрелов. Пока наши герои гнались за орангутаном, охотники сражались с пантерами.

– Сами управятся, – повторил португалец. – Судьба госпожи ван Хартер волнует меня больше, чем остолоп-султан. Но куда же подевался этот чертов мавас?

– Вот и я его не вижу, господин. Уж не придушил ли он госпожу Люси?

– Нет-нет, уверен, она жива. Надо только найти его логово.

– Это будет непросто. Гляньте только, какие заросли! Сплошные корни, лианы, ветки, ничего не разглядеть, хотя эти твари очень крупные.

– Да, орангутаны, они такие… Тсс!

Чуткие уши Янеса уловили в глухих зарослях едва слышное ворчанье, за которым последовали ритмичные удары, словно кто-то бил в большой барабан: это орангутан колотил кулаками в свою широкую грудь.

– Проклятый похититель женщин ближе, чем мы думали. – Янес остановился и вскинул карабин.

– Не нравится мне, что госпожа не подает голоса, – произнес Каммамури.

– Скорее всего, она лишилась чувств.

Янес перелез через толстый, выступающий из-под земли корень, прислушался и двинулся дальше. Верный Каммамури – за ним. В глубине джунглей непрерывно грохотали карабины. Оставалось лишь гадать, что там происходило. Наверняка поданные султана разбежались: разъяренные пантеры наводят ужас даже на храбрейших из людей.

Янес с Каммамури продолжали продираться сквозь джунгли, стараясь не шуметь: у орангутанов крайне чуткий слух. Они прошли около полусотни шагов, когда португалец наклонился и поднял с земли кружевной лоскуток.

– Это обрывок ее юбки! – произнес он взволнованно. – О, несчастная госпожа Люси!

– Значит, мы у цели?

– Наверное. Ты ничего не слышишь?

– Кое-что слышу. Словно ветер завывает в кронах деревьев.

– Это сопят орангутаны.

– Орангутаны?!

– Да.

– То есть их много?

– Самец и самка. Обыкновенно самец находит себе мохнатую возлюбленную и заводит примерную семью.

Янес оглянулся и успел заметить голландку в лапах огромного орангутана, или, как его именуют малайцы, маваса.

– Нелегко же нам с вами придется.

– Мы хорошо вооружены, Каммамури. Отваги нам тоже не занимать. Да и стрелки мы неплохие: наши пули попадают точно в цель.

В этот миг что-то с шумом свалилось на них сверху.

– Что это? – шепотом спросил Каммамури.

– Кажется, плод. Мы с тобой стоим под дурианом. Когда эти колючие фрукты созревают, то могут представлять опасность, вот насколько они тяжелы. Впрочем, не исключено, что им в нас швырнул сам орангутан. Хорошо, не попал. Иначе проломил бы тебе или мне голову.

Из ветвей раздался тонкий голосок, крик, напоминающий плач младенца. Янес и Каммамури застыли, вглядываясь в темноту.

– Он там, – вдруг тихонько сказал Янес. – Видишь?

– Где?

– Вон, вон гнездо мавасов.

– Да, что-то такое вижу, какое-то огромное темное пятно. Наверное, это оно и есть.

– Только не шуми. Если орангутаны разозлятся, госпоже ван Хартер не поздоровится. Лезь по этому ротангу, а я попробую подняться вот здесь. Придется собрать волю в кулак, чтобы выйти из этой заварушки без потерь.

Наверху снова запищали: это плакал детеныш орангутанов.

– Давай! – скомандовал Янес.

Они принялись взбираться по лианам. Сверху свалился еще один дуриан, он раскололся с громким треском. За ним третий, едва не угодивший в Янеса, хотя тот изо всех сил прижимался к стволу саго[97].

– Настоящий артобстрел! – проворчал португалец, уворачиваясь от очередного «снаряда». – Что же делать?

Он оглянулся на Каммамури. Тот упорно лез вверх по ротангу, чьи длинные извилистые побеги подбирались к самому логову орангутанов. Индиец двигался осторожно, цепляясь больше ногами, чем руками, готовый в любой миг выстрелить.

– А он хорошо продвинулся, – пробормотал Янес. – Надо и мне от него не отставать.

Дуриановый обстрел прекратился. Вероятно, у обезьян кончились «бомбы». Медлить было нельзя. Португалец повесил карабин на шею и в свою очередь взялся за переплетенные между собой на манер каната побеги ротанга. Он лез, прислушиваясь к тому, что происходит над головой.

Внезапно наверху послышался громкий львиный рык, потом раздались удары в необъятную грудь. Янес, достигший развилки, взялся за карабин, готовясь стрелять, если индийцу, который продолжал упорно продвигаться наверх, будет грозить опасность. Каммамури находился уже под самой платформой из толстых веток, скрепленных побегами ротанга. Это и было гнездо орангутанов.

Потянулись минуты мучительного ожидания. Янес целился из карабина в гнездо, намереваясь дать бой