Странный ответ. Неожиданный и неприемлемый. Дамблдор ничего подобного от мальчика не ожидал и сейчас был чрезвычайно удивлен его словами и более того, рассержен. Что значит, «я должен подумать»? О чем тут думать?! Все ведь предельно ясно!

Эпизод 2: Хогвартс, 4 ноября 1991 года

Все детство Поттера, - во всяком случае, с тех пор как он стал себя осознавать, - прошло под знаком совершенного им когда-то подвига, но не только. Если мать и приемный отец на эту тему говорить не любили и касались ее крайне редко, то директор Дамблдор, напротив, много и часто рассказывал Гарри о том «страшном и великом» дне, о его замечательном, героическом отце, на которого он так похож внешне, о подвиге, совершенном Гарри едва ли не в годовалом возрасте и, разумеется, о будущем, в котором ему, Гарри Поттеру суждено совершить еще немало подвигов, борясь со тьмой во имя всеобщего блага. Пока Гарри был совсем маленьким, ему нравились рассказы Дамблдора, - доброго старика с длинной седой бородой, одетого в по-настоящему волшебные мантию и шляпу, - но позже, лет уже в семь-восемь, они стали его довольно сильно смущать.

Дело в том, что Гарри жил в замкнутом мирке семьи Сметвик и мало общался с другими волшебниками, не говоря уже о сверстниках. Зато в их доме никто не мешал ему читать книги. Разбирать буквы Поттер научился сам, года, наверное, в четыре, сидя рядом с мамой, которая читала ему вслух. Он не помнил сейчас, как это ему удалось, но факт остается фактом, он довольно быстро перешел с книжек для самых маленьких, где на каждой странице есть большой рисунок и маленькая подпись, сделанная крупными буквами, к обычным книгам для детей и подростков. Начиная с этого времени, раз в месяц они обязательно ходили с мамой в книжный магазин, но не на Косую аллею, где ему и шагу ступить не давали, знавшие его в лицо волшебники, а в Эдинбург в Forbidden Planet[2], где они могли покупать книги, - причем, не только магические, но и магловские, - не оглядываясь на навязчивых фанатов. Мама никогда не ограничивала его в выборе книг, а Сметвику, вообще, не было дела до того, что читает Гарри. Читает, и слава богу. Вырастет образованным человеком.

В этом смысле он оказался прав. Гарри знал много такого, чего не знают, - да и не должны знать, - дети его возраста. У него был богатый словарный запас, и, если надо, он мог говорить, как взрослый образованный человек, используя сложные грамматические построения и характерные для высокого стиля английского языка слова латинского происхождения. Однако главным результатом замкнутого образа жизни и ничем неограниченного чтения стала способность к критическому мышлению. Гарри не просто проводил время за чтением. Читая, он научился сопоставлять факты, анализировать прочитанное и делать выводы, которые отнюдь не всегда совпадали с авторскими. Так, например, прочтя несколько приключенческих книг Златопуста Локонса, он пришел к выводу, что автор безбожно врет. Просто в его рассказах было слишком много нестыковок, противоречий и фактов, не совпадавших с данными, изложенными в книгах по географии, этнографии и зоологии, не говоря уже о книгах, посвященных магическим животным и волшебным существам. Это были увлекательно написанные фантазии, а не документальные книги, сколько бы Локонс не утверждал обратное.

Читать и думать. Смотреть, слушать, сопоставлять. Вот чем, собственно, он занимался все эти годы. В школу Гарри, как и многие другие дети волшебников, не ходил. Мать научила его арифметике, остальное он восполнял за счет книг. Магией с ним тоже никто специально не занимался. Палочки у него не было, ее купили только летом перед поступлением в Хогвартс. Поэтому все, что он знал о магии, опять-таки было почерпнуто из прочитанных книг. Из них Гарри узнал, например, о магическом ядре, о мощности истечения магического потока и об измерении силы волшебников. Но, поскольку никто специально этим с ним не занимался и даже не хотел с ним говорить на эту тему, Гарри решил узнать все, что требуется, сам. Помогли ему в этом деле фамилия отчима и тот факт, что его мама довольно часто должна была посещать клинику Святого Мунго. Пока она проходила предписанные ей целителями процедуры, он был предоставлен самому себе и мог ходить по коридорам больницы, заглядывая по ходу дела в больничную библиотеку, артефакторную или в лабораторию штатного зельевара.

Исследуя бесконечные лабиринты клиники, Гарри спросил как-то одного молодого целителя, не может ли тот сделать ему диагностику магического ядра. Узнав, что просьба исходит от сына Лили Сметвик, - важным здесь была именно фамилия, - колдомедик не отказал и проверил. Оказалось, что формирование магического ядра у Поттера почти завершено. Ему было тогда почти девять. А еще через полгода он смог выяснить сразу две важные для себя вещи: его магическое ядро уже окончательно сформировалось, а сила равняется пятнадцати единицам по стандартной шкале. Но тогда возникал вопрос: отчего ему до сих пор не купили волшебную палочку и не начали обучать практической магии?

Гарри спросил об этом Дамблдора, но тот его успехами не впечатлился, объяснив, что до полного созревания магического ядра, которое происходит в одиннадцать лет, пользоваться палочкой опасно и противоречит общепринятым правилам. На взгляд Гарри, сказанное профессором Дамблдором противоречило элементарной логике, но он был воспитанным мальчиком, и ничего директору не сказал. Однако запомнил и с этого времени уже не воспринимал все, что говорит Великий Светлый волшебник, как истину в последней инстанции. Тогда же он по-настоящему задумался над своей историей и над тем, что рассказывает ему об этом Альбус Дамблдор. В рассказах директора, если проанализировать их, как текст книги, было слишком много повторов, общих рассуждений и оценочных фраз. По сути же, в них было очень мало фактов, да и логика изложения страдала порой настолько, что возникало подозрение: рассказ неполный, и сделано это неспроста. В нем имелось слишком много замаскированных словесной шелухой недомолвок и лакун.

Тогда же Гарри