радость любви, да-да, он сам видел! А он — клерк высшего разряда в Департаменте торговли, и не на временной службе, — он имеет постоянную должность. Почему же он лишен права любить? Ведь есть же у него сердце и разум! В душе Бхоларама поднялась настоящая буря.

На другой день он отправился на базар и в лавке, где торговали подержанным платьем, купил довольно приличный костюм. Вместо прежнего жалкого тюрбана он обзавелся другим — из светло-желтой кисеи.

Когда Бхоларам в новых туфлях, новых брюках, пиджаке и светлом тюрбане вышел из своего дома, казалось, плечи его, прежде безвольно опущенные, сами собой распрямились, голова горделиво поднялась. Сегодня Бхоларам обращал свою любовь ко всему миру — ведь адреса Единственной Возлюбленной у него пока не было.

Квартал, где жил Бхоларам, представлял собой как бы ожерелье из небольших домиков. Рядом с домом Бхоларама приютился дом Рая. На его террасе и обитала чета попугаев, любовь которых смутила покой Бхоларама. Наш герой бросил на них многозначительный взгляд, но тут же отвернулся: а вдруг лукавые создания догадаются, что у него на уме? От этих попугаев всего можно ожидать! Особенно от самца. Бог знает почему он сегодня молчит. Ведь обычно стоит ему завидеть Бхоларама, как он начинает вопить: «Бхоларам-Дуду! Бхоларам-Дуду!» С годами в квартале так привыкли к этому прозвищу, что стали называть Бхоларама просто «Дуду». Даже чиновники на службе и те следовали общему примеру. «Дуду, дружище, просмотри-ка эти две папки!» — обращались они к Бхолараму. И тот не обижался — он давно утратил способность обижаться.

Но сегодня попугай не встретил его привычным «Дуду!». Это придало бодрости Бхолараму, и он, с робкой улыбкой поглядывая по сторонам, шел мимо дома Рая, дома оптового торговца плугами Дживандаса Сирдурии, мимо дома надзирателя сардара Викрама Сингха, мимо дома Маникдаса Манкаталы, две дочери которого, обе студентки колледжа, как раз собирались на занятия. Девушки стояли в дверях и не удостоили нашего героя даже взглядом… А он между тем поравнялся с домом Динанатха Упадхьяи, того самого, который никак не мог выдать замуж свою дочь — дурнушку Уму. Ума! Сегодня Бхоларам был бы не прочь увидеть ее, вернее, показать себя. Темнолицая, некрасивая, толстая Ума, вековуха, которой давно перевалило за тридцать, представлялась ему сейчас в сиянии совершенной красоты… Как обычно, в этот утренний час Ума, наверное, моет пол на веранде и звонко шлепает по лужам мокрой тряпкой. Бхолараму очень хотелось показать ей свои павлиньи перья — желтый тюрбан, американский пиджак и желтые туфли, которые при каждом его шаге громко поскрипывали, как бы возвещая: «Идет Бхоларам-Дуду! Идет Бхоларам-Дуду!»

Ума и в самом деле мыла пол на веранде, но она даже не оглянулась на шаги соседа. Бхоларам немного потоптался возле дома, затем внезапно, будто чего-то испугавшись, засеменил прочь так поспешно, словно получил удар плетью.

Он все прибавлял и прибавлял шагу. Лицо его пылало. И тут-то, возле последнего дома, замыкавшего квартал, он неожиданно столкнулся с Рампьяри. Женщина с улыбкой взглянула на него. Бхоларам вздрогнул, рванулся вперед, голова у него закружилась: дома, стены, лавки, электрические фонари, прохожие, трамваи, автобусы, повозки, двуколки — все завертелось в бешеной пляске, увлекая и его самого в круг… А Рампьяри все смотрела на него и улыбалась. Рампьяри, жена суперинтенданта Даулатрама, самая красивая женщина в квартале! Что за чудесный взгляд у нее — такой прямой, смелый и ясный, идущий как бы от сердца к сердцу! Сколько в нем горячего чувства! Бхолараму почудилось, что сам всевышний в неизреченной своей нежности коснулся пальцами его щек. Сердце его стало вдруг мягким, как восковая свеча, кровь глухими ударами застучала в венах. Мог ли он представить себе даже в самых сокровенных мечтах, что Рампьяри поднимет когда-нибудь на него взор, одарит улыбкой?.. Любовь… Бхоларам испуганно прижал к губам палец и с тревогой огляделся по сторонам.

Бог ведает, как добрался наш герой до конторы, с каким трудом сел за стол и проработал весь этот день.

Мыслями он был там, на углу квартала. Рампьяри… Эти глаза… Улыбка… Чудеса! Он потерял представление о расстоянии, о расположении сторон света, о времени и месте. С каким наслаждением разорвал бы он и выбросил за окошко эти опостылевшие папки! А потом взобрался бы на стол и закричал: «Бегите отсюда, несчастные клерки! Бегите! Отдыхайте! Сегодня — день Рампьяри, сегодня — пятнадцатое августа[35] моей любви и души! Отец мой — в раю, брат — в армии, сестра — в Караулбаге, а я — на свободе! Сегодня на углу своего квартала я открыл алмазные россыпи Мандалая![36]Уходите же, несчастные! Уходите! Отдыхайте…»

Но тут подошел рассыльный и сказал:

— Дуду-сахиб, вас вызывает суперинтендант.

Вечером, возвращаясь домой, Бхоларам снова встретил Рампьяри. Она опять улыбалась. Голубая шаль, прикрывавшая ее голову, сползла назад, так что был виден круглый милый затылок. На мгновение Бхоларам замер, глядя в это улыбающееся лицо, но тут же испуганно вобрал голову в плечи и двинулся дальше. Так, с опущенными глазами дошел он до своего дома, ни разу не посмотрев по сторонам, не взглянув ни на чью веранду. Отныне Ума перестала существовать для него. Весь квартал он прошел, пристально вглядываясь в камешки, которыми была вымощена дорога. Он знал: там, где кончалась канава, стоял дом Умы, там, где была яма, — дом Сирдурии, дальше, возле мусорной кучи, жила вдова Маникдаса. Внезапно раздался истошный скрипучий вопль попугая: «Дуду!» Проклятая птица! Бхоларам поспешно юркнул в свой двор. Сердце его неистово колотилось. Он прижал руки к груди и заплакал. Слезы градом катились по его щекам. Сегодня он был счастлив…

На другое и на третье утро он встречал Рампьяри на прежнем месте. На четвертый день она не появилась. Но ведь то было воскресенье, и ее муж наверняка сидел дома. Могла ли она, скромная женщина, выскочить на угол, чтобы повидаться с Бхоларамом? Бедняжка! Как стесняют тебя все эти условности! Бхоларам дважды бегал на угол якобы за бетелем, но Рампьяри не показывалась. Лишь в третий раз, когда наш герой отправился за сигаретами, он неожиданно увидел Рампьяри, весело болтавшую с мужем у дверей своего дома. Расхрабрившись, Бхоларам взглянул в ее сторону. Красавица скорчила презрительную гримаску и скрылась за дверью. Вначале такое пренебрежение привело Бхоларама в отчаяние, но потом… потом… Бедная! Чего еще ждать от слабой женщины? Разве посмела бы она улыбнуться тебе в присутствии мужа? Посуди сам, возможно ли это? Ведь она замужем! Посмеет ли она выказать