добрался до берега и, выбравшись на сушу, увидел следы ног, ведущие к скалам. Он вытащил лупу и нагнулся. Луна светила достаточно ярко. Ван тихо свистнул.

— Эге! Да, никак, это следы Джимми! Мне повезло. Теперь-то я уже, наверное, отыщу и самого профессора Гранта. Тогда, надеюсь, моя репутация будет спасена.

С этими словами Ван двинулся по следам, которые вели в пещеру.

XXV. Начало конца

Добравшись до Капштадта, профессор Грант, Елена и Джимми прежде всего бросились к городскому секретарю. Но, к своему крайнему изумлению, увидели на крыше секретарского дворца красный флаг. В дверях их остановил красногвардеец.

— Мне необходимо немедленно видеть городского секретаря! — сказал профессор Грант.

— Городской секретарь, — сказал красногвардеец с достоинством, принимает передачи по средам и субботам от часу до двух в местной тюрьме, где он сидит вот уже пятый день.

Грант опешил.

— А его заместитель?

— Его заместитель сидит с ним в одной камере, там же находятся генерал — начальник местного гарнизона, начальник торгового порта, чрезвычайная комиссия по снабжению населения смокингами в полном составе, лакейский уполномоченный и еще несколько джентльменов в этом же роде.

— Веселенькая история… Я ничего не понимаю… Может быть, вы мне объясните подробности?..

— Э! Да вы что, с луны свалились? Вот уже пять дней, как власть находится в руках рабочих во главе с Пейчем. Но если вы хотите повидаться с комиссаром Центрального рабочего комитета, прилетевшим сюда третьего дня из Нью-Йорка, то вам стоит только сообщить мне свою фамилию и суть дела, и вы будете приняты немедленно.

— Я профессор Грант, а суть моего дела — всемирная катастрофа, которая грозит уничтожить все человечество.

Красногвардеец нажал кнопку и сказал в аппарат несколько слов, а через минуту профессор Грант уже с жаром объяснял молодому рабочему, диктовавшему какие-то инструкции по поводу переселения рабочих в центр, все, что он считал нужным объяснить.

— К сожалению, профессор, — прервал его речь рабочий, — я не в курсе дел в области геологии, но я считаю, что вам необходимо, не теряя ни минуты, лететь в Нью-Йорк к Пейчу. Я дам вам самый быстроходный аппарат, имеющийся в моем распоряжении. Спасибо за сообщение… Сейчас же приму меры насчет острова Матапаля. До свиданья.

Перед Пейчем стояла громадная задача перевести весь сложный аппарат капиталистического государства на новые, социалистические рельсы.

Первыми его шагами в этой области были: организация во всех крупнейших городах революционных комитетов, ликвидация частного капитала, национализация промышленности и выборы в Советы трудящихся.

Над хрустальным куполом Дворца Центра развевался красный флаг.

Весь внутренний вид Дворца изменился до неузнаваемости. В лифтах, в коридорах, в бывших кабинетах секретарей, в приемных и залах — везде мелькали кожаные кепи и блузы рабочих. Заседание революционного комитета продолжалось без перерыва в течение трех суток.

Радио работало двадцать четыре часа в сутки, передавая инструкции, лозунги и декреты. В спешном порядке проводился в жизнь декрет о переселении рабочих в центр. Каждые десять минут с крыш аэродрома вылетали машины. Работа шла без малейшей задержки.

Революция развивалась!

После трех бессонных суток Пейч спал на кожаном диване в бывшем кабинете Матапаля.

Было 5 июня.

Профессор Грант, Елена и Джимми вышли в сопровождении двух красногвардейцев из самолета, только что опустившегося на крышу аэродрома Дворца Центра.

Свидание Пейча и Гранта было непродолжительно. Имя профессора Гранта было слишком хорошо известно для того, чтобы усомниться в его словах, а Пейч был слишком научен горьким опытом в истории с лакеями, чтобы медлить или колебаться. Пейч только сказал:

— Итак, в нашем распоряжении остается пять дней. О спасении всех не может быть и речи, но мы примем все меры для самого широкого оповещения населения земного шара о приближении катастрофы. Мы мобилизуем все плавучие средства. Мы подымем все самолеты. Мы постараемся спасти наиболее ценные чертежи машин, модели станков, планы городов и фабрик для того, чтобы после катастрофы не дать Матапалю на новых материках организовать старый капиталистический строй. А пока постараемся атаковать и захватить в свои руки остров Матапаля и уничтожить без остатка всю заразу, все микробы капитализма, которые на нем находятся.

Через две минуты радиостанции всего мира приняли сообщение об открытии профессора Гранта, первое сообщение о грядущей гибели земного шара, первый документ, вошедший в историю нашей планеты, открывающий собой длинную цепь тех потрясающих событий, о которых пойдет речь в будущих главах этого романа.

Пейч немедленно созвал революционный комитет и сделал короткий доклад по поводу открытия профессора Гранта. В четверть часа был принят целый ряд решений, которые немедленно же стали проводиться в жизнь. Уже к концу заседания со всех пунктов земного шара начали поступать тревожные сообщения о волнениях, начавшихся в связи с радио Пейча. Первая задача была предотвратить панику и организованно подготовиться к событиям, хотя все понимали, что, даже при самой блестящей организованности и выдержке, едва ли удастся спасти даже два процента всего населения планеты.

Пейчу было поручено выполнение наиболее активной задачи — идти во главе соединенной эскадры к острову и попытаться его взять.

— Я исполню свою задачу или умру, — сказал Пейч.

С этими словами он оставил заседание и отдал распоряжение соединенной эскадре немедленно и в полной боевой готовности полным ходом идти к Капштадту.

— Профессор, — сказал Пейч, — я считаю своим долгом, от имени революционного правительства, предоставить вам каюту на моем корабле. Предупреждаю, это не увеличит ваших шансов на спасение, потому что нам предстоит страшный бой с Матапалем, но, во всяком случае, вы будете гарантированы от возможности погибнуть на земле, если комитету не удастся предотвратить мировую панику и организовать человечество.

Таким образом, профессор Грант, Елена и Джимми очутились на борту супердредноута «Юпитер», который во главе соединенной революционной эскадры полным ходом шел к острову.

Это было 7 июня.

XXVI. Валики летят из диктофона Эрендорфа

Мы оставили Вана ночью с 3 на 4 июня, идущего по следам Джимми.

Как и надо было ожидать, следы привели Вана к пещере, скрытой среди скал в зарослях кактусов.

Ван зажег потайной фонарик и осторожно подвигался вперед на поводу у яркого электрического пятна, ощупывающего стены и растения. И вдруг его глазам представилась внутренность пещеры. На походной кровати, связанный по рукам и по ногам кокосовым канатом, неподвижно лежал длинный, черный человек. Его глаза были завязаны платком, а рот забит хорошим кляпом из двух других платков. Услышав шаги, неизвестный изогнулся, как угорь, и замычал. Ван бросился к пленнику, двумя ударами перочинного ножа перерезал веревки и затем вытащил изо