катастрофы мне понадобится хороший геолог для исследования структуры новых материков.

— Сегодня вечером я буду влиять на них опять. До вечера заряда хватит.

— До свидания, доктор…

— До свиданья, патрон.

Джимми выключил приемник и вскочил с постели.

— Нельзя терять ни минуты. Теперь мне почти все ясно!

…Доктор Шварц надел черную крылатку и высокий цилиндр. Выходя на ежедневную послеобеденную прогулку вокруг острова, он любил быть старомодно элегантным.

Джимми спрятался в скалах. Он прождал недолго. Скоро показались остро поднятые плечи, а затем и вся высокая, черная фигура доктора. Как автомат, шагал он по хрустящему гравию пляжа. Его зеленоватые глаза были полузакрыты. Едва он поравнялся с Джимми, как страшный удар в подбородок сшиб его с ног. Мелькнуло кепи Джимми, затем длинные ноги доктора. Обхватив черное безжизненное туловище, Джимми быстро втащил его в пещеру.

Затем несколько метров хорошей кокосовой веревки и три носовых платка сделали свое дело, и Джимми уложил длинную, неподвижную фигуру доктора Шварца, похожую на помесь мумии с дождевым зонтиком, на постель.

…Елена бросила в воду камешек и вздохнула. Она не привыкла, чтобы ее заставляли ждать. Небо низко розовело над океаном.

Джимми подошел к ней и приподнял кепи.

— Простите, Роза, я заставил вас ждать. Одно маленькое дельце задержало меня.

Елена надула губки.

Она сказала:

— Пожалуйста, не воображайте, что я сюда пришла специально для вас. Я просто люблю гулять.

— Именно здесь?

— Именно здесь.

— На этом самом месте?

— Да.

Джимми взял ее за руку. Она не сопротивлялась. Они медленно пошли вдоль берега. Солнце уже село, и луна становилась все ярче в изумительно чистом воздухе. Из города доносились звуки оркестров и шум людей.

— Роза, — тихо сказал Джимми. — Я хочу вам рассказать одну вещь. Мне снилась сегодня линкольнская зима. Мне снился синий снег и золотые звезды фонарей. Иней нежным бисером покрывал завитки ваших волос над розовым виском. Затем мне снилось замерзшее озеро и косые фаланги конькобежцев, выбегавших из грелки. Играл оркестр. Коньки зеркально блистали никелем. Воздух возился тысячами ледяных иголочек под каждым фонарем и покалывал в носу, как после глотка свежей содовой воды. Потом мне снилось десятое дерево, если считать от калитки в глубине сада… Возле этого дерева… если вы помните… мы однажды с вами…

Елена вдруг остановилась и широко раскрытыми глазами посмотрела на Джимми. Изящным движением руки она провела по своему лбу и тряхнула головой, как бы просыпаясь.

— Да… да… — прошептала она. — Подождите… Я вам что-то хотела сказать… У меня спутались в голове все мысли… Спасибо, от окна не дует…

И вдруг она дико оглянулась вокруг.

— Что это значит? Где отец? Где Матапаль? Где я нахожусь? Джимми, вы здесь? Ради бога…

— Елена! — воскликнул Джимми. — Елена Грант! Я получил вашу записку. Я исполнил ваше желание.

И Джимми быстро, с трудом перескакивая через подробности, рассказал Елене все.

— Какое сегодня число? — лихорадочно спросила Елена.

— Третье июня.

— Ради бога… Как можно скорее… Через семь дней будет катастрофа. Где отец?.. Ах, Джимми, вы ничего не знаете. Скорей! Скорей!

В двух словах она рассказала ему об открытии отца и о свидании с Матапалем 11 мая во Дворце Центра в Нью-Йорке.

Больше она ничего не помнила.

Через минуту Елена уже сторожила с револьвером в руках оглушенного доктора Шварца, а Джимми бежал за профессором Грантом.

— Скорей, скорей, как можно скорей!

Грант лег спать после обеда Джонсоном, а проснулся Грантом. Он не узнал обстановки. В течение нескольких минут он собирался с мыслями, опуская и подымая свои окуляры, и вдруг вспомнил все, вплоть до настойчивых глаз, смотревших на него в упор в кабинете Матапаля 11 мая в Нью-Йорке.

Грант поднял голову и побледнел. Он увидел календарь, показывающий 3 июня.

Путаясь в незнакомых комнатах, Грант выскочил наконец на лестницу, а затем и во двор.

Женщина средних лет, несущая синее ведро с молоком, приветливо ему улыбнулась и сказала:

— Добрый вечер, мистер Джонсон, сегодня Валькирия дала лишних два ведра. Замечательная корова.

Профессор Грант дико посмотрел вокруг.

— Кто вам сказал, что я — Джонсон? Моя фамилия — Грант. Вы ошиблись. И потом, не можете ли вы мне сказать, где я нахожусь?

Женщина всплеснула руками.

— Ай, мистер Джонсон, мистер Джонсон! Я никак не предполагала, что четверть пинты персиковой настойки могут так сильно повлиять на воображение такого крепкого старика.

— Я трезв, а вы просто — невоспитанная дама! Где я нахожусь?

— Где? Да очень просто. Если хотите, вы находитесь на острове мистера Матапаля в Атлантическом океане и заведуете молочной фермой.

— Остров в Атлантическом океане? Матапаль? Молочная ферма? О! Теперь я понял все. Человечество погибнет, и я в этом виноват!

С этими словами профессор Грант перевернул ногой синее ведро с молоком и бросился, размахивая руками, на улицу.

Если бы Джимми не натолкнулся на профессора у самых ворот молочного питомника, могли бы выйти большие неприятности, но, к счастью, все обошлось благополучно. Он заставил профессора следовать за собой и привел его в пещеру, где их с нетерпением ждала Елена.

Обсудив положение дел, профессор Грант сказал:

— Я сделал глупость. Матапаль завладел островом, и человечество должно погибнуть. Теперь я обязан — хоть, может быть, это и слишком поздно искупить свою вину. Я немедленно должен бежать на материк и предупредить мир о грядущей катастрофе. На земном шаре есть много кораблей, лодок и дерева. Я думаю, что еще многим удастся спастись. Прощайте, дети! Джимми, я оставляю Елену на ваше попечение. Будьте счастливы. Вряд ли мы увидимся когда-нибудь.

Елена топнула ногой.

— Я во всем виновата. Это я посоветовала ехать к Матапалю. Я отправляюсь на материк с тобой. Это мой долг.

Джимми сказал:

— Моя электромоторная лодка свободно может вместить троих. Аккумуляторы в исправности. Без мисс Елены у меня нет никаких оснований оставаться здесь, хотя бы даже это и спасло мне жизнь.

Елена нежно посмотрела на Джимми.

Дождавшись глубокой ночи, профессор Грант, Елена и Джимми бесшумно спустили на воду лодку и отчалили от острова.

Небольшая электромоторная лодка, черным силуэтом перерезавшая золотой столб лунного света, ни в ком из обитателей острова не вызвала ни малейших подозрений.

Беглецы вышли из кольца пароходов, которые через два дня должны были уйти на материк с рабочими, кончающими оборудование города, и взяли курс на Капштадт.

А в это время, в двадцати саженях от острова, из океана вынырнула небольшая одноместная подводная лодка. Ван вылез из люка, осмотрелся и справился с картой.

— Так и есть. Это он.

Затем Ван вплавь