А тайфун бушевал и ревел неистово, и деревья так раскачивались, словно просили о помощи или мучились от сильной боли. Полчаса назад он проехал мимо маленького рыбацкого порта и видел выброшенные на берег и перевернутые лодки, поломанные мачты и горы обломков, которые ветер тут же выносил на шоссе, возводя из них баррикады. Тайфун гнал к берегу огромные волны с гребнями белой пены. За портом ему на шоссе не попалось ни одной машины.

* * *

– Пошли, – приказала Регина Лим.

– Куда?

– Увидишь…

– А если откажусь?

Начальница службы безопасности «Мин инкорпорейтед», поджав губы, холодно глядела на нее из-под очков.

– Не думаю, что в твоем положении от чего-то можно отказываться…

По обыкновению, на ней были просторные брюки и поло цвета морской волны; на голову накинут капюшон-дождевик. Пришла она явно с улицы, потому что вода текла с дождевика ручьем.

– Давай поторопимся, – сказала Регина, и Мойра впервые заметила, что она нервничает.

Мойра прошла по коридору до самой ротонды, где был вход; Регина – за ней. Никого не было видно.

– Выходи на улицу, – приказала китаянка у нее за спиной.

Мойра напряглась, все ее чувства вдруг обострились. Они вполне могут устроить ей несчастный случай, прикрываясь тайфуном. Разбить голову или сбросить со скалы… Тайфун был им на руку. Она почувствовала, как холод поднимается от ног до самой груди.

– На улицу, быстро! – приказала Регина, чувствуя, что она медлит.

Чтобы повернуть ручку двери, пришлось унять дрожь в руке. Сильный порыв ветра сразу же вырвал ручку у Мойры из руки, дверь распахнулась, и в ротонду ворвался ливень, хлестнув ее по лицу. Она сощурилась, прикрыла лицо ладонью и вышла. Крикнула, чтобы Регина ее услышала:

– Куда мы идем?

– В блок А! – бросила та и изо всех сил потянула дверь, чтобы ее закрыть.

Вокруг них, порой больно ударяя по лицам, летали оборванные ветром листья и ветки деревьев. Мойра спустилась с террасы и пошла по скрипящей под ногами аллее к блокгаузу, низко наклонившись, чтобы противостоять ветру, который норовил сбить ее с ног и перевернуть. Кроссовки моментально заполнились водой, с затылка потекло.

– Пригнись как можно ниже! – крикнула ей сзади Регина. – Чтобы не «парусить» на ветру!

– Что?

– Пригнись!

На Мойре не было ни шапки, ни дождевика, и ветер сек ее почти горизонтально, словно собрался изрешетить и лицо, и спину, и футболку. Она моргала глазами, ослепленная ливнем. Наконец они подошли к бронированной двери; Регина обогнала ее, не забывая держать на мушке.

В следующий миг они уже были в сухом месте, в коридоре. Здесь грохот тайфуна воспринимался как тихое бормотание. Стены даже не вздрагивали. Стены способны выдержать взрыв бомбы в двадцать килотонн… Но куда же они идут?

Мойра промокла до костей. Она дрожала от холода, и на бетонный пол с ее одежды натекла лужица.

– Пошли! – снова приказала Регина.

Они прошли в зал контроля. Как и в прошлый раз, там царил полумрак, прорезаемый светом экранов. Только сейчас одна половина их была выключена, а другая словно транслировала снегопад, и Мойра спросила себя, неужели это следствие тайфуна? На тех экранах, что действовали, ничего нельзя было различить, кроме сероватых вихрей какого-то кошмарного гигантского Мальстрима[67], сквозь который ничего не было видно.

– Держи, – сказала начальница службы безопасности. Откинула на затылок капюшон дождевика и свободной рукой протянула ей салфетку. Потом указала на шкаф: – Там есть сухая одежда. Может, не совсем твоего размера, но это лучше, чем ничего.

Мойра поморщилась. Куда Регина собирается ее вести? Она заставила ее покинуть виллу под угрозой оружия… Но привела не к Мину, а сюда…

Мойра открыла шкаф. Там висели поло и брюки цвета морской волны – форма персонала службы безопасности. Она скинула джинсы и футболку, под дождем превратившиеся в тряпки. Мокрые трусики и лифчик выглядели не лучше и прилипли к телу.

– Снимай все, – посоветовала Регина.

Мойра бросила на нее быстрый, острый взгляд.

– Чего ты хочешь?

– Поговорить с тобой.

– О чем?

– Не о чем, а о ком. О Мин Цзяньфене.

* * *

Воцарилось долгое молчание. Мойра растерялась. Регина на миг задумалась. Потом посмотрела ей прямо в глаза.

– Мин Цзяньфен безумен. Безумен и очень опасен. Он ненавидит все человечество. Он и раньше был загадочным одиночкой, а смерть дочери сделала его параноиком и депрессивным мизантропом. В нем постоянно идет работа саморазрушительного безумия. Но я думаю, что Мин стремится разрушить не только себя, – он хочет извести весь человеческий род целиком и считает, что в этом ему поможет DEUS. Он просто одержим этим приложением. Он обращается с ним так, словно речь идет о божестве, и в то же время DEUS подпитывает его безумие. А он подпитывает самые мрачные стороны DEUS’а и мечтает сделать из него оружие против человечества. Если DEUS выпустят на продажу, то мы станем свидетелями беспрецедентной волны покушений, убийств и самоубийств.

При этих словах Мойра не без содрогания вспомнила свою последнюю беседу с DEUS’ом.

– Постепенно, шаг за шагом, – продолжала Регина, – через контакты с ним вы начнете меняться, изменится ваша личность… В этом состоит дело Мина. Он работает над этим ночи напролет, когда все разъезжаются по домам. Он «воспитывает» DEUS’а и делает из него монстра…

Мойра остолбенела. Она вспомнила, что говорил ей Мин при первой встрече: все сотрудники компании, работающие в Центре, отобраны исходя из их профессиональной компетенции и личных качеств. Однако, познакомившись с Лестером, Туве и Игнасио, она отдала себе отчет, что ни один из них не мог похвастаться уравновешенностью психики… А она сама?

– К тому же это он убил всех тех девушек, – негромко сказала она.

– Я знаю, – бесстрастно ответила Регина Лим. – Его следует арестовать. Я предлагаю вам – полиции и тебе – сделку…

Снова наступило молчание.

– Какую сделку?

Сквозь очки, забрызганные дождем, Лим все так же пристально смотрела ей в глаза. Но в ее взгляде появилось нечто новое: какое-то непонятное напряжение.

– У меня есть доказательство виновности Мина, – сказала она. – Доказательство неоспоримое.

Мойра ошарашенно взглянула на Регину.

– Что за доказательство?

– Он снимал на видео все свои «подвиги». И где-то их хранит. Чтобы снова пересматривать, когда захочется. Возможно, когда его арестуют, он сумеет их уничтожить, но Игнасио удалось подобрать ключ к его компьютеру и все скопировать. А мне удалось скопировать все у Игнасио. И эти записи теперь в моей собственности.