Когда его арестуют… Значит, Регина рассчитывала на арест Мина и старалась спасти свою шкуру. Она могла бы и раньше донести на него, но не стала этого делать…

– И где эти копии?

– Я тебе скажу, в случае если…

– В наше время сфабриковать поддельное видео – пара пустяков, – заметила Мойра. – Это ничего не доказывает…

Она вспомнила поддельное видео, на котором Обама обзывает Трампа подонком. Она просматривала его три миллиона раз. Ясное дело, Обама этого никогда не говорил, однако программа блестяще скопировала его голос и смоделировала движение губ. Мир тогда только входил в эпоху фейковых новостей и всяческих манипуляций, и это было всего лишь начало. Мойра знала, что в некоторых странах специальные структуры трудились над дестабилизацией западных демократий, наводняя их социальные сети фейковыми новостями вперемежку с достоверными.

– Сейчас специалисты в состоянии отличить их от остальных, – заметила начальница службы безопасности.

– Регина, ты же прекрасно знаешь, что я не служу в полиции и у меня нету средств…

– Позвони им.

– Что?

– У тебя ведь есть для этого секретный телефон, разве не так? Позвони им и продиктуй мои условия. Я хочу иметь гарантию, что они не тронут Туве. Она здесь ни при чем.

Мойра слушала, разинув рот.

– Скажи им, что они получат все доказательства, как только Туве сядет на самолет в Норвегию, и мне нужен подписанный документ, подтверждающий, что она не подвергнется никаким преследованиям. И я тоже…

Мойра молчала. Она не знала, что ответить. А вдруг это ловушка?

Закончив переодеваться в сухое, она усмехнулась.

– Значит, крысы покидают корабль? А?…

– Полегче. И не воображай, что соскочила, – прошипела Регина ледяным голосом. – Раз ты не позвонила своим «друзьям» и нам не удалось отсюда выйти, то мы в большой опасности.

Мойра была поражена, уловив в ее голосе новый оттенок: откровенный страх. Она подняла глаза и увидела то же выражение в ее глазах за стеклами очков. Мойра почувствовала, что близка к панике. Регина Лим не притворялась: все это не было похоже на последнюю попытку что-то из нее вытянуть. Она искала способ спасти свою шкуру.

– Я не могу им позвонить, – сказала Мойра. – Здесь из-за тайфуна нет сети.

Регина Лим, нахмурив брови, перебирала одну за другой все возможности.

– Тогда надо бежать отсюда. И как можно скорее.

– Один вопрос: Ван Юнь входил в последний круг посвященных?

– Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Я видела, как он принимал участие в одном из собраний в блоке А.

– Ван Юнь ни разу даже не входил в блок А, – ответила Регина.

Стало быть, Мин изменял решения, принятые на собраниях… А еще что он изменял? И сколько?

– У меня еще один вопрос.

– Давай скорее. У нас нет больше времени.

– Почему Туве по ночам торчала в кабине DEUS’а? И почему ты стерла все аудиозаписи этих бесед?

Регина бросила на нее ошеломленный, растерянный взгляд.

– Ты о чем? Я ничего не стирала… Все, что я знаю, так это что Туве любила поболтать ночью с DEUS’ом, пока сидела и ждала меня, если я поздно засиживалась. Она находила это… забавным. Могу гарантировать тебе, что в этом трепе не было ничего подозрительного: я бы первая задала такой вопрос.

Вот и еще один ложный след, оставленный Мином…

Внезапно все экраны и все лампы разом погасли, и они оказались в полной темноте.

– Это еще что такое? – спросила Мойра.

– Это, наверное, из-за бури, – отозвалась китаянка.

Буквально через несколько секунд свет снова зажегся, и экраны засветились. Но работала только одна линия.

– Возьми дождевик, – приказала Регина, указав на шкаф. – Быстро! – От напряжения голос ее зазвенел.

– Чтобы идти куда?

– В трех километрах к северу отсюда есть рыбачья деревушка. Если дойдем туда, то, может, получим помощь…

В ее голосе смешались надежда и сомнение.

– Вот чего я никак не могу понять, – говорила Регина, идя по коридору к выходу, – так это почему он тебе все позволял. Ты с самого начала была какой-то мутной. Уж не знаю, сколько раз я повторяла ему, что тебя надо опасаться, и все-таки он дал тебе доступ ко всему, не послушав меня. Кто ты? Почему он тебе до такой степени доверяет?

– Ну, он и мной пытался манипулировать, – заметила Мойра.

Регина покачала головой:

– Он уже давно мог бы от тебя избавиться, это было бы проще всего. Но он этого не сделал…

Она отодвинула засов тяжелой бронированной двери.

* * *

Как только дверь открылась, завывающее дыхание тайфуна ударило им в лица. Ночь была хоть глаз выколи, лишь изредка ее освещали молнии. Три километра через заросли в такую погоду? Это чистое безумие! Но разве у них был выбор? Регина бросилась из двери, словно прыгнула с вершины скалы, Мойра – за ней. И обе были тут же схвачены и исхлестаны бурей. Ветер выл им в уши, но чей-то голос его пересилил:

– Привет, Регина. Не желаешь к нам присоединиться?

Снова зазвонил телефон. Элайджа покосился на него. Действие наркотика постепенно кончалось, и он начал спускаться с небес на землю. Взглянул на экран. Суперинтендант. Вот черт!.. Пришлось ответить.

– Алло?

– Элайджа? Это Жасмин… Вы мне нужны!

И она объяснила ему в нескольких фразах то, что час тому назад услышала от Чаня. Когда же наконец привела в движение все службы, которые будут брошены на штурм Центра, снова позвонила Чаню, чтобы сообщить об этом, но он исчез, и с парковки исчезла его машина.

По ее мнению, он в одиночку помчался в Центр на час раньше полиции…

Элайджа сглотнул. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы привести мысли в порядок. Чань… Центр… Мин… Наркотик выветривался из мозга все быстрее и быстрее. Но не окончательно. Еще были моменты, когда он снова ощущал благодатное пламя, его последнюю ласку, и почти плакал от счастья.

– Элайджа! Вы меня слышите?

– Да… да… – ответил он.

– Собирайтесь, и живо сюда!

Когда суперинтендант отсоединилась, он потащился на кухню, где над мисками и кастрюльками гроздьями висели пластиковые пакеты, и заглянул в холодильник, на котором стоял маленький телевизор. Открыв банку «Ред Булла», отпил три больших глотка ледяной жидкости; кадык его при этом ходил ходуном. Он еще не пришел в себя, и его клонило в сон. Не спать, не спать… По крайней мере, не сейчас… Элайджа с шумом вдохнул воздух, опираясь бедром на маленький столик в крошечной кухоньке своей крошечной квартирки. Лицо его блестело от пота. Вернувшись в спальню размером со шкаф, он порылся под матрасом и вытащил пакетик амфетамина. Сунул одну таблетку под язык и снова побрел на кухню, чтобы прикончить банку «Ред Булла», а заодно охладить ее ледяными боками пылающие щеки.