мне и в голову не приходило пытаться влиять на судьбы мира. Я и сейчас не ощущаю себя обширно причастной к мировой истории.

Но вот Борис… Теперь я понимаю, что возник какой-то конфликт. Ещё раньше. Когда мы решали, в каком культурном и религиозно-философском русле будет происходить процесс исцеления нашего пациента. Ещё до консилиума мы с Такэда-сан поспорили. Мы с Такэда знаем, что поведение человека обуславливается двусторонне: с одной стороны — его интересами, с другой — тем, что он считает ценным для себя.

Ведь современный человек, по Достоевскому, тем и отличается и раскрывается, что гораздо активнее реагирует не на события в материальном мире, а на малейшие события и изменения в сферах духа, в пространствах идей, в мире ценностей.

Поэтому важнее для развития Бориса дать ему прежде мир ценностей, а уж после — мир его интересов. Но Такэда-сан иронически отнесся к ценностям, потому что легче представлял себе, как именно он даёт Борису образование. Наконец, он смог преподнести Борису и интересы народившейся в нём личности. На интересах Бориса решила вначале сыграть и я, но вскоре себя поправила — ценности важнее. Не опоздала ли я?

Ведь Борис, похоже, приобрёл интересы, но не приобрел ценностей, — вот в чём моя перед ним вина. Вот в чём причина зародившегося внутреннего конфликта. Неужели внутри себя я упрекаю его в том, что подобно тому, как он не считал ценностью Полину, так не считает ценностью и меня, потому что я всего лишь удовлетворяю его интересы?

Кроме того, человек, современный Достоевскому, и человек, современный мне, — совсем не идентичны даже знаково.

Что-то происходит… Что-то непривычное готовится. Чьи воплощаются планы на ухоженных берегах моего садового ручья? Мне остается надеяться только на результат. Который, я верю, придёт. Вопреки всему мной сделанному.

Глава шестая

СТРАННЫЕ ОТРАЖЕНИЯ В СФЕРИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ

18. Синий свет

Что-то неожиданное происходит… Что-то непривычное готовится. Этим ощущением-предчувствием пронизан Саи-туу. Многозначительность источают глаза Миддлуотера, когда он в разговоре едва касается каких-то плановых мероприятий, в которых ему отводится заметная, даже руководящая роль. Иногда возникает трудно уловимое ощущение, что он всё-таки не до конца понимает, какая именно ему отводится роль.

Но события идут и идут, не могу сказать, своим чередом. Они даже не идут чередом, они наваливаются скопом. Только что закончилась эпопея со сдачей Борисом нескольких серий выпускных экзаменов экстерном. Немалых трудов стоило соблюсти учебные требования университета в отношении курсовых работ, необходимость сохранения засекреченности персоны Густова с минимальной «производственной практикой» в нескольких фирмах. Однако Токийский университет с пониманием воспринял ходатайство правительства.

Мою особенную личную гордость вызывает воспоминание о том, как во время экзамена по экономической географии мира, профессор Тадаси Моритомо наиболее подробно расспрашивал Бориса о Японии, а потом, выйдя вдруг за рамки предмета, задал вопрос:

— Что знаете вы о Трёх Сокровищах Японии?

Борис поклонился экзаменационной комиссии, давая понять, что готов к ответу:

— Аматэрасу, Богиня Солнца, Озаряющая Небо, в давние времена владела тремя Священными Сокровищами. В Японии до сего дня так их и именуют — Три Сокровища: священный меч, священное зерцало и священная яшма. Но богиня владела ими в такие незапамятно давние времена, что даже легенды повествуют об этом по-разному.

В некоторых из них говорится, что священное зерцало богиня Солнца приказала сделать с той целью, чтобы в нем навечно сохранился её облик. Другие легенды рассказывают, что этим зерцалом и священной яшмой, вернее, драгоценным ожерельем из яшмы, другие боги пытались выманить Аматэрасу из пещеры, в которой та скрывалась, в то время как мир оставался без света Солнца и тепла.

Что касается священного меча, случилось так, что она обронила меч с небес и он упал на Землю, где его тут же проглотил отвратительный восьмиглавый то ли змей, то ли дракон Коси.

Бог Хайя-Сусан-но-о страшно разгневался, узнав о выходке змея. Вероятно, он благоволил богине Аматэрасу, своей сестре. В некоторых мифах говорится, что Аматэрасу его любимая дочь. Сойдя со священных небес, он приготовился к схватке. Сусан-но-о был одет в полное боевое облачение и держал в руке божественный меч. Он был грозен на боевом коне. Глаза его метали молнии, вокруг плеч, укрытых пластинами доспехов, клубились мрачные тучи. Но, взглянув на змея, Сусан-но-о внезапно изменил свой план. Бог Сусан-но-о хитростью победил змея Коси. Сусан-но-о напоил змея сакэ допьяну, отрубил ему головы и рассек его своим мечом вдоль. Из тела змея Сусан-но-о достал огромный меч, называющийся Кусанаги. Радостно Сусан-но-о сообщил богине Солнца о своей находке и вернул священный меч владелице.

Когда богиня Аматэрасу 11 февраля 660 года до н. э. послала на землю своего сына, а некоторые мифы говорят, что внука по имени Дзимму, чтобы он стал первым императором Японии, она вручила ему три этих сокровища.

Три Сокровища должны вечно храниться в императорском дворце. Они олицетворяют полноту и божественность императорской власти и одновременно символизируют: зерцало — свет солнца и вечность, меч — силу и доблесть, яшма — любовь, послушание и доброту.

— Достаточно, — менторски улыбнувшись, сказал профессор. — Спасибо. Аригато.

Я дрожала на протяжении всей экзаменационной сессии. Больше всего боялась, чтобы кто-нибудь не задал Борису вопрос, как он относится к политике. Потому что он ответит:

— Если меня касается чья-либо политика, коснусь её и я. Сколько смогу, стану выправлять её по своему усмотрению.

И провалит всё наше дело. Но, слава Богу, ни о какой политике никто и не заикнулся.

У Бориса сейчас шесть дипломов о престижнейшем высшем образовании, полученном в Японии, — от авиастроения до широкопрофильного маркетинга и экологии. На все свои университетские образования, которые он получил благодаря компьютерным программам, введённым в его ум при помощи вибрационного прибора господина Ицуо Такэда, он затратил три месяца.

Но и они тоже прошли сквозь нас, эти три месяца. И на моём письменном столе лежит подобранный с дорожки засохший золотистый кленовый лист из сада. К нам приблизилась осень в одеянии из туманов, скрывающем её тайны.

На Нью-Йоркской бирже, практикуясь в консультационной фирме, куда его устроили по ходатайству Миддлуотера, но не выходя при этом из дому на Хоккайдо, Борис заработал довольно крупные деньги. Сейчас ведь осень, время взаимных расчётов. Борис заплатил налоги. Пятьсот пятьдесят тысяч долларов он поместил на мой счёт, триста девятнадцать тысяч перевел в Сингапур, на свой банк, которому доверяет. Лучше сказать, доверял в жизни своего прошлого сознания, ведь я сомневаюсь, знает ли он сегодня достоверно, что представляет собой современный