Над последними словами похититель смеется, а я замираю. Он дважды сказал «мы». Выходит, кроме него, есть кто-то еще?

– Я оставлял тебе письма с угрозами, чтобы ты напугалась и побежала к Десмонду, – продолжает он. – Ты должна была спрятаться за его спину, чтобы мы могли проверить твоего парня: станет ли Десмонд на твою защиту, чтобы тебе никто не смог навредить? Или он тебя просто поимеет и бросит?

Я чувствую, как медленно закипаю. Я и Десмонд ошибочно решили, что письма отправлял Джеймс. Оказывается, все это время ублюдок отслеживал реакцию Десмонда, чтобы понять: важна ли я для него? Готов ли он заплатить за меня крупную сумму или нет?

– Десмонд бы никогда не бросил меня, – яростно шиплю я. – Если бы он был здесь, то от тебя живого места не осталось!

– Но его здесь нет, – по его довольному тону, я могу догадываться, что этот ублюдок сейчас улыбается. – На чем я остановился? Ах, да. Десмонд не стал тебя защищать. Он не нанял охрану и не предпринял меры по твоей безопасности. Наверное, ты не особо старалась для него в постели.

Он не знает, что я до последнего скрывала от Десмонда письма с угрозами. Я боялась, что Джеймс причинит ему вред, и молчала. И вот, чем для меня обернулся мой страх – моей огромной ошибкой.

– Мы уже хотели оставить идею с твоим похищением, – добавляет он. – Но после Рождества появилась прекрасная новость: спортивный комплекс «Portsmouth Sports Club» стоимостью в несколько миллионов теперь в собственности Даниэля и Кристианы Лазарро. Ты не представляешь, как мы обрадовались.

Он снова смеется, а я сжимаю челюсть от злости. В рождественскую ночь Даниэль, как и я, подписал документы о праве собственности. Десмонд посчитал, что оба наследника Лазарро, то есть, я и мой брат, должны стать равноправными владельцами комплекса. Кто бы мог подумать, что кто-то этим воспользуется в своих омерзительных целях?

Теперь я понимаю, почему я здесь. Этот ублюдок хочет, чтобы Даниэль продал спортивный комплекс и отправил деньги похитителю за мой выкуп.

– Ты отвратителен, – огрызаюсь я. – Надеюсь, ты подавишься деньгами, которые мой брат отдаст за меня!

– Ты быстро все схватываешь на лету, – говорит ублюдок сквозь хохот. – А теперь давай облегчим друг другу задачу и запишем видео для твоего брата.

Не успевает он об этом сказать, как раздается скрежет и скрип, доносящийся из другого конца комнаты. Обернувшись, я вижу, как в дверном проеме показывается человек.

Он довольно высокий, одетый в черный свитер и темно-синие джинсы. Его лицо скрыто балаклавой, а позади него просачивается полоска утреннего света.

Получается, прошло больше двенадцати часов с момента моего похищения?

– Ты до сих пор не записал видео? – сурово произносит мужчина, обращаясь к своему подельнику и переступая порог.

– Мне приспичило немного поболтать по душам, – заявляет тот, кто сидит возле меня. – С ней довольно весело.

Мужчина закрывает за собой дверь и стучит в нее несколько раз. По ту сторону вновь доносится скрежет и шум, похожий на тот, будто дверь поставили на засов. Я напрягаюсь, осознав, что моих похитителей, как минимум трое. Если они не захотят оставить меня в живых после получения выкупа, то троим гораздо сложнее противостоять.

– Знаешь, в чем твоя ошибка? – спрашивает мужчина, медленно приближаясь к своему подельнику. – Ты относишься ко всему, как к развлечению. На кону большие деньги, а ты раз за разом допускаешь промахи.

– Мой друг злится, что я был у тебя дома и в твоей комнате, – сидевший рядом поворачивается ко мне. – Я сделал это по своей инициативе.

Он придвигается ближе, и я чувствую его затрудненное дыхание через ткань на своем лице.

– Жаль, что тебя не оказалось в постели. Я бы добрался до твоей киски.

Мой желудок тошнотворно сжимается. Я вскакиваю с матраса и прислоняюсь к стене, ища взглядом что-нибудь, что подойдет в качестве средства самообороны. Но только здесь ничего нет, кроме камеры, установленной на штативе. Его ножки отлично бы подошли, чтобы проткнуть горло обеим ублюдкам. Но я не успею до них добраться раньше, чем меня схватят.

– Ты постоянно нарушаешь наш план, – ублюдок в черном свитере отвешивает оплеуху другому. – Я же сказал, чтобы ты сделал все максимально тихо и аккуратно. Но ты и тут облажался. Какого черта ты убил ее тренера? Теперь об этом показывают по всем новостям!

Мое сердце пропускает удар. Я отказываюсь верить в то, что Аарон… мертв.

– Т-ты убил Аарона, – заикаясь, бормочу я, и моя нижняя губа дрожит.

– Он мог все испортить, а у меня оставалось не так много времени, – отвечает подонок и переводит на меня взгляд. – Это ты виновата. Ты сама бросилась на меня, и моя рука дернулась.

– Я не виновата! – кричу я. – Ты собирался в него выстрелить, и я хотела его защитить!

– Заткнитесь оба! – гремит мужчина, теряя хладнокровие. – Ты… – он указывает на своего подельника. – Поднимай свою задницу и запиши видео, пока я не убил эту чертову суку раньше времени!

Он переводит взгляд на меня, и я вижу его глаза. Он смотрит на меня так, будто мои дни уже сочтены.

Слезы текут по щекам, я дрожу от беззвучного рыдания. Как же мне хочется стереть с лица земли всех ублюдков! Чтобы они больше никому не причиняли боли и страданий.

Похититель в джинсовой куртке выпрямляется в полный рост и подходит к камере. Какое-то время они оба молчат, настраивая объектив, и мое затрудненное дыхание – единственное, что нарушает тишину в комнате. А потом до моих ушей доносится приглушенный звук, который я слышала ранее – шум воды.

Слезы застилают глаза, и я смахиваю их. Я должна взять себя в руки. На продажу спортивного комплекса у Даниэля уйдет, как минимум два дня. За это время мне нужно узнать, что это за место, в котором меня держат. И если я выясню, где нахожусь – я могу попытаться придумать план, как сбежать.

***

Перед тем, как записать видео, я разыгрываю спектакль, что у меня ужасно болит