– Ну что, Хорек, таможня дает добро? – спросил Колян.

– Так точно, – кивнул Хорек. – Сегодня позвонил старший охраны и сказал, что они готовы по нашей команде обеспечить нам подход к Варягу.

– Что за жизнь, – с лицемерным сожалением вздохнул Колян. – Все продается, все покупается… Никому нельзя верить.

– Нет, Колян, они не из-за денег согласились, – возразил Хорек. – Наша «наружка» хорошо сработала. Мы знали, в какую школу ходят их дети, где гуляют, ну и так далее. Потом парням позвонили и рассказали весь распорядок дня их детишек. Они посовещались между собой, а потом позвонили и сказали, что согласны. От денег-то они сперва наотрез отказались.

– Ну что же, логично, – кивнул Колян, – деньги можно раздобыть, а вот новых детей не купишь. Но деньжат им все-таки надо подкинуть, хотя бы для того, чтобы замазать. Они должны быть не нашими жертвами, а нашими сообщниками – тогда и болтать не будут лишнего в случае чего.

Колян поднял и поставил себе на колени стоявший на полу телефонный аппарат. Набрав номер, он через некоторое время произнес в трубку:

– Герасим Савельевич?… Рад слышать. Хочу доложить: все проблемы в принципе решены, но подход к объекту потребует некоторых дополнительных расходов. Сколько? Порядка сотни тысяч. Ну, Герасим Савельевич, не расстраивайтесь, это ведь можно было предвидеть. Так я к вам подошло человечка за деньгами? Нет, других расходов я не планирую.

– Заказчик готов платить, – объявил Колян, повесив трубку. – Большую часть суммы мы, естественно, оставим себе – думаю, так будет справедливо.

– Слышь, Колян, а зачем нам вообще с охраной делиться? – спросил Цыган. – Мы ведь им после дела должны деньги отдать?

– После, – кивнул Колян.

– Ну вот, дело сделаем и их заодно грохнем. Ты не думай, я не из жадности, просто тогда уже никто не проболтается. Ведь если законные узнают, что мы Варяга замочили, они нам до самой смерти покоя не дадут. А кого они первым делом начнут трясти? Конечно, охрану.

– Ты, Цыган, зря думаешь, будто самый умный, – язвительно возразил Колян. – Грохнуть их было бы, конечно, неплохо, но вот позволят ли они себя грохнуть – это еще большой вопрос. У них тоже и зубы, и когти есть. Если бы они были обычные «быки», никто бы им таких бабок не платил. Короче, действовать будете по моей команде. Если увижу, что ситуация подходящая, то дам приказ их валить. Все понятно?

В этот момент в комнату вошла Надежда с подносом, на котором стояло несколько чашек с дымящимся кофе. Она остановилась посреди комнаты и робко посмотрела на Коляна, ожидая приказаний.

– Ну-ка дай сюда чашку, – велел бригадир.

Она протянула ему поднос, он снял с него чашку, понюхал кофе и скривился:

– Фу, что за гадость! Ты что, сука, отравить меня хочешь?! Кто тебя вообще сюда звал? Я Ржавому приказал кофе сварить! На, сама хлебай свое пойло!

Колян резким движением ударил по подносу, выбивая его из рук. Поднос с грохотом упал на паркет, горячие брызги и осколки чашек полетели в разные стороны, заставив бандитов поджать ноги.

– Возьми веник, тряпку и все здесь живо прибери, а потом пусть Ржавый сварит кофе и нам принесет. И не реви – будешь реветь, отмутузю так, что мать родная не узнает. Радуйся, сучка, что вообще жива!

На бандитов эта сцена произвела гнетущее впечатление, однако Колян как ни в чем не бывало вновь развалился в кресле и, не замечая зареванной жены, ползавшей по полу с тряпкой у его ног, подытожил:

– Итак, отбираем еще с десятка два бойцов покруче и перемещаемся к объекту. Момент нашего проникновения согласовываем с охраной, но это должно произойти, во-первых, ночью, а во-вторых, в течение ближайших трех суток. Заказчик торопит.

– Ну конечно! – пробурчал Серый. – Не терпится: самому начать дела крутить вместо Варяга.

– Имен не называй, мудила, – не повышая голоса, процедил Колян, и Серый тут же умолк и виновато замахал руками. Колян продолжал: – Ладно, по машинам. Выдвигаемся на объект. Сегодня же подъедет подмога и привезет оружие. Спускайтесь во двор и садитесь в тачки. Я выйду через пять минут, мне еще надо любезную супругу на прощание отдрючить. Она же у меня без этого не может, еще, чего доброго, под Ржавого ляжет тут без нас! Эй, Надька, иди сюда! Слышишь!

Многие дачи в элитном поселке охранялись вооруженными людьми в камуфляже. Имелась и общепоселковая служба охраны, постоянно патрулировавшая улицы. Хорек столько времени провел с биноклем на верхнем этаже особняка, наблюдая за домом Варяга и за территорией поселка, что лица многих охранников стали ему чуть ли не родными. Порой, однако, среди примелькавшихся фигур попадались и новые. В этом не было ничего странного – охранников было много, они работали посменно, могли приезжать с других объектов, кто-то в эти дни мог поступить на работу в охранное предприятие и впервые выйти на объект. «Вот, блин, развелось дармоедов», – ворчал Хорек, разглядывая в бинокль очередного новичка – полноватого мужчину лет сорока с резиновой дубинкой и кобурой на поясе, неторопливо шагавшего с напарником по улице поселка. Лицо напарника было Хорьку уже знакомо, потому и новичок не вызвал у него никаких подозрений. «Где они нашли такого пузана? – презрительно усмехнулся Хорек. – Явно ведь не боец. Наверно, просто отставника решили в охрану пристроить». Новичок между тем вынул из внутреннего кармана камуфляжной куртки носовой платок и вытер лоб, вызвав у Хорька, никогда в жизни не пользовавшегося носовым платком, саркастическую усмешку. «Интеллигент, етит его мать», – хмыкнул Хорек и тут же забыл о толстяке, увидев патруль, выходящий из ворот особняка Варяга. Он впился взглядом в трех крепких парней, шагавших вдоль контрольно-следовой полосы. Хорек увидел, как охранник, шедший посередине и державший руку на ремне, незаметно распрямил три пальца и через некоторое время вновь повторил это движение. «Так, понятно, сегодня в три ночи», – радостно пробормотал Хорек.

Всю ночь люди Коляна не спали и были наготове, но по каким-то причинам они так и не получили команды атаковать. Хорек и прочие члены бригады уже устали от напряжения последних дней и мечтали о том, чтобы все это поскорее кончилось. Охрана Варяга сигнализировала о том, что в три часа ночи она беспрепятственно впустит нападающих в особняк. Однако даже охрана не знала, что в прошлую ночь ни самого Варяга, ни его семьи в особняке не было: когда стемнело, он вместе со Светланой и Олежкой спустился из своих апартаментов по винтовой лестнице в подвал, через потайную дверь проник в подземный ход. Продвигаясь гуськом по узкой бетонированной щели, они дошли до тупика. Тупик представлял собой бетонную стену, по которой лесенка из металлических скоб тянулась вверх, в темноту. Варяг, цепляясь за скобы, полез вверх, стукнулся головой о чугунную крышку люка и затем нащупал в темноте кнопку, включавшую подъемный механизм. Послышалось негромкое гудение, и крышка медленно сдвинулась, впустив в подземелье запахи леса. В просвете листвы мелькнула одинокая звезда. Варяг помог вылезти Светлане и Олежке. И женщина, и мальчик испуганно молчали. Они очутились в лесном овраге и почти сразу же заметили в кромешной тьме мигание фонарика. Варяг помигал своим фонариком в ответ. Из мрака вышел невысокий полноватый человек и сдержанно поздоровался с Варягом.