Я откровенно рассмеялся.

– Я же сказал: купи Иосю.

– Это смешно, но за мною уже гоняются сотни людей и требуют…

– Здесь мы тоже недосягаемы и неуязвимы. Никто не может так манипулировать генами, как это делаем мы.

– Никто, – согласился Жора, – но эта денежная трясина затягивает, а без нее мы тоже не обойдемся. Кстати япошки предлагают нам свои нанотехнологии с наносомками. Деньги бешеные, но их наносомы стоят того.

– Ты согласился?

– Надо посоветоваться.

Мы помолчали. Вдруг позвонил Вит:

– Послушай, ста-а-рик…

– Как я рад слышать тебя! – воскликнул я по привычке.

– Не-е-ппправда, – сказал Вит, – но ты мне ну-ужен, как воздух.

За все эти годы нашего с Жорой сотрудничества (а это более десяти лет зрелой жизни) мы ни разу, пожалуй, серьезно не обсуждали самую главную для воплощения нашего грандиозного проекта тему – финансирование разработок.

Ясно, как день, что, если бы мы сидели на безденежье, наши идеи были бы всего лишь седьмым киселем на воде. Мир сейчас таков, что ты, сколько бы палат ума в себе не насчитывал, и будь даже семи пядей во лбу, без достойных денег не в состоянии реализовать ничего стоящего. Нищета бессердечна. Это яма для ума. Она убивает в тебе всякое творческое начало. Правда, эта яма заставляет тебя и искать самые разные соломинки и ниточки, всякие там лесенки и ухватки, чтобы выбраться из нее. И тут уж – кто во что горазд! Так вот, мы доверились во всем Виту, его исключительным способностям торгаша и менялы, для которого не существовало никаких барьеров в формировании и насыщении денежных потоков, создающих условия для процветания нашего, так сказать, научного бизнеса. Ходили слухи, что мы уже причастны к торговле оружием и наркотиками, Виту удавалось успешно совершить несколько сделок по продаже энергоресурсов, где-то мы были пайщиками по добыче золота и алмазов и держали контрольный пакет акций даже по производству компьютеров. У нас была своя футбольная команда в Англии («Челси» что ли?), а где-то в Штатах – хоккейная. Мы, оказалось, торгуем людьми и поставляем проституток, и что-то там еще, о чем я иногда слышал лишь краем уха, и наверняка еще многое, о чем я не мог даже догадываться. А вот эта история – потрясающа! Рассказать?

– Я только вставлю новую кассету, – говорит Лена.

– Стволовые клетки, – сказал я, наблюдая за тем, как ловко работали ее пальчики, меняя в диктофоне кассету, – за ними будущее…

– Готово.

– Тебе известно, что сегодня на исследование стволовых клеток США тратит денег больше, чем на космическую программу?

– Все хотят долго жить.

– Так вот эта история с «Мэрэлин Линч»… Двое, парень и девушка, американцы, позвонили поздно вечером… Они извинились и представились наследниками этой компании, владеющей, как потом мы узнали, 80 процентами страхового бизнеса мира… Триллионы долларов!

– Триллионы!..

– Наш любимый дед, – сказали они, – основатель компании, ему за девяносто…

– И вы не убоялись? – спрашивает Лена.

– Мы взялись. У него была болезнь Альцгеймера…

– Меня в самом деле трясет! Ну и?..

– Наш «Боинг», – сказали они, – стоит на парах. И для дедушки там нашлось местечко.

– Странно было бы…

– Да, было странно… Остальное пространство в «Боинге», – сказали они, – мы заполнили долларами…

– Я бы ни за что не взялась…

– Мы рискнули. Сегодня деду девяносто пять. Он выигрывает в теннис у сорокалетних. Вот история!..

– И у вас не было никаких проблем?

– Трудно было выгрузить мешки с деньгами…

Я понимаю, что кто-нибудь из тех, кто более предприимчивый, у кого воображение поразмашистей, покруче нрав и покрепче хватка, имея в своем распоряжении такой арсенал средств и способов избирательно влиять на сильных мира сего, мог бы поставить на конвейер все наши наработки и посмеяться над нашей неспособностью в два счета завоевать полмира, если не мир, подчинить себе планету и держать ее в страхе и покорности. Мог бы? Запроста! И посмеяться, и завоевать. Но не эту цель мы преследуем. У нас идеалы иные. Да, у нас были мирные планы. Не хватало, чтобы мы еще и каким-то образом споспешествовали глобалистам и террористам. Это было бы крайне нежелательно, жутко до неприязни и отвратительно, да, это бы противоречило нашим научным и духовным устремлениям. Мы, конечно, завоюем весь мир, но как?! Это будет прекрасное бархатное, но победительное шествие по планете справедливости и добра…

Я был уверен: наше предприятие – вне времени.

Жора как-то обмолвился, что теперь мы соперничаем с самим Биллом Гейтсом и, может быть, даже с самым богатым человеком планеты. Речь идет о Хоссанале Болкиахе Муиззаддине Ваддаулахе. Или о ком-то там еще – Слиме, Баффете?

– Сможешь повторить все эти слова? – спросил я.

Жора самодовольно ухмыльнулся.

– Легко, – сказал он, и чтобы я не задавал лишних вопросов, добавил, – Хоссан или, если хочешь, – просто Хосе – султан Брунея, манюхонького царства на острове Калимантан. Это Борнео. И если хочешь…

– Стоп, – перебил я его, – как ты смог все это запомнить?

– Я как-то был у него в гостях, в Лондоне. У него там шикарный дом. По соседству с дочкой Чучмы. Эта пигалица…

Для Жоры всегда самым трудным делом было запомнить день недели, число или год, в котором он жил, дату собственного рождения, имена всех своих женщин. Даже страну, что приютила его на какое-то время, он называл не иначе как, «где разруха и грязь».

– … и если хочешь знать – он мой лучший друг и товарищ. А все эти твои Абрамовичи, Гусинские, Березовские и Еленины, и всякие прочие «екие» и «чи» и в подметки нам не годятся. Не говоря уж о разных там «чуках» и «геках» нашего, домашнего происхождения. Во всяком случае, как бы там ни было, мы уже обладали достаточным капиталом, чтобы позволить себе купить пару островов и какую-то маленькую планету. (До сих пор не понимаю, у кого можно покупать планеты, как спички?). И все это, конечно, благодаря Виту. Эти евреи, начиная с Давида и Соломона и заканчивая дедушкой Марксом и нашим старшим экономистом Цилей Иосифовной, знают толк в финансовых операциях.

Мы не переставали восхищаться Витом. Он и в самом деле был великолепен! Со своими, всегда выпадающими из орбит серо-желтыми рачьми глазами и вечным «Послушай, ста-а-рик!..».

Итак, Юра! Теперь Юра! Теперь все мысли были о нем. Аня и Юра, и я, и Жора… Это уже немало! И Вит – наш, так сказать, финансовый базис, основа и опора… И Жора, да, Жора! Жора – это голова, всему голова. Без Жоры мы бы… Об этом не стоит даже упоминать. Итак, Аня, Жора, я, Вит…