на плацу, поэтому я позвала Бона, ставшего капитаном наших воинов, он бережно поднял меня на руки и спустил на второй этаж.

Но выйти на улицу мы не успели: дверь распахнулась и в холл стремительно шагнул мой муж. Молча перехватил меня у Бона и сам понёс на встречу с моими питомцами.

Солнце ударило в лицо, пришлось ненадолго прикрыть веки.

– Р-ра! – в широко распахнутые ворота влетела моя стая!

Я приставила руку козырьком и сквозь пелену слёз смотрела и не могла налюбоваться на своих зверей… Они вернулись! Вернулись ко мне!

– Мои хорошие, – прошептала я.

Лиам бережно поставил меня на землю, а я, шагнув вперёд, прижалась головой к широкому лбу Чёрного.

В мысли ворвались образы, транслируемые вожаком: их последние воспоминания обо мне, затем тьма, когда всё связанное со мной было стёрто.

– Я скучала…

– Р-ра…

***

Передо мной мерцала проекция будущего артефакта: архисложный конструкт на основе печатей Древних, который позволит людям покорить небо.

Время было далеко за полночь, я развеяла трёхмерное изображение двигателя, бросила грустный взгляд на медовую булочку и бокал вина… Прошло семь дней после возвращения варлаков. Но двух других хранителей я так и не дождалась.

Печально вздохнула и хотела было отправиться спать, но меня остановили.

– Что. Хозяйка. Желает?

Я резко вскинула голову.

– Лора…

А рядом с ней стоял старик Горгорен.

– Мастер Горгорен…

Оба моих хранителя переглянулись и, подмигнув мне, расцвели в улыбках.

***

– Он такой крошечный, милая… – прошептал Лиам, вглядываясь в сморщенное красное личико новорождённого сына.

– На тебя похож в минуты гнева, – тихо прыснула от смеха я.

– Тут я бы поспорил. Не думаю, что настолько ангельски-прекрасно выгляжу.

– Это ты ещё не знаешь, как наш Ричард будет орать и требовать своё, – покачала головой я.

Лиам бережно положил малыша в кроватку и присел рядом со мной.

– У нас двойной праздник, появление на свет наследника и твой день рождения. Надо же, в один день! – ласково убрав с моего лица прядь волос, заметил муж. – Дом полон гостей, все переживали, наверное, куда сильнее, чем за себя в такие моменты.

– Леди Одри, – в дверь заглянула Агнесса. – Вам подарок. Попросили передать лично в руки и немедленно.

– Даже так? – удивился Лиам. – Оставь на столе, потом посмотрим, что там преподнесли.

– Нет, – покачала головой я, чувствуя, что это важно. – Дай сюда. Не волнуйся, яды мне не страшны, – напомнила супругу, собиравшемуся перехватить свёрток.

Распечатала первым делом конверт.

– Кто пишет? – полюбопытствовал муж.

– Ульрих.

***

Две сотни лет спустя

– Как он? – спросила Ора, когда я ненадолго вышла от мужа, чтобы перекусить.

Я вымученно посмотрела на подругу, боже, что с нами делает время! Но тем не менее, Её Величество Ора выглядела для своих весьма солидных лет очаровательно: глубокие морщины, испещрившие лицо, нисколько не портили впечатление. Она приехала поддержать меня, как и Халлдор, его дети и дети Бернарда.

Бер оставил этот мир год назад и его душа улетела на перерождение.

Карл Третий умер много десятилетий назад, ибо был простым человеком.

Пришёл черёд Лиама.

– Уснул, – односложно ответила я.

– Тебе бы тоже поспать, – покачала головой Ора.

– Мама, я побуду с ним, – Ричард мягко сжал мою руку. – А тебе и правда стоит прилечь.

С трудом перекусила – кусок в горло не лез, но мне нужны силы, потому приходилось жевать и давиться. Немного поговорила с друзьями и снова вернулась к супругу. Вошла в нашу комнату, в которой мы провели так много ночей. Эти стены видели всё: от грусти до крышесносной страсти.

– Тебя ищет Эльза, – сказала сыну, сидевшему в кресле подле кровати отца.

Мой мальчик отрывисто кивнул, сжал руку папе, затем подошёл ко мне и крепко обнял. Всё без слов, они были лишними. Ричард ушёл к жене, а я тихо прошла к окну, посмотрела на Заворожённый лес, не изменившийся за эти годы совершенно. Разве что теперь над ним довольно часто летали маголёты…

Прошла к столу, чтобы ещё немного убавить яркость светильника.

Взгляд зацепился за отражение в зеркале: на меня смотрела женщина лет пятидесяти, всё ещё стройная, без седины в светлых волосах. Большие светло-карие глаза полны грусти и тоски. Мне двести двадцать восемь лет, пугающий возраст, но не для светлого мага. Ещё сотня лет в запасе есть, даже больше.

А вот у Лиама этого времени нет. Как мы ни боролись, что только не делали, его свеча жизни медленно, но верно догорала, и никакие наши усилия не могли затормозить сей неизбежный конец.

– Одри, – тихо донеслось с кровати.

Ещё месяц назад Лиам выглядел лет на семьдесят, но сейчас на подушках возлежал практически скелет.

Слёзы сами собой потекли по щекам.

– Не плачь…

– Они все приехали. Ждут, когда ты проснёшься. Х-хотят попр-попра…

– Попрощаться, – спокойно договорил любимый. – Милая, радость моя. Ну ты чего?

– Я хочу с тобой…

– Живи. Ради нас. Ради наших детей и внуков. А я тебя дождусь. Ты же всегда говорила, что смерть – это только начало…

***

Кладбище было окутано особой тишиной, не мрачной, а скорее мирной, успокаивающей. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву деревьев, мягко падая на ухоженные могилы и тропинки, заросшие дикими цветами и высокой травой.

Я подошла к надгробию и провела по нему рукой. Год. Прошёл целый год с момента, когда Лиама не стало. Сердце всё ещё сжималось в тоске, но уже не столь отчаянно. Первое время я почти каждый день сюда приходила, а потом дети заставили уехать на несколько месяцев, чтобы отвлечь, чтобы я прекратила саму себя изводить.

Присела рядом, прямо на землю, и стала рассказывать мужу последние новости. Поделилась страхами, неудачами и в красках поведала о достижениях.

Время пролетело незаметно. На землю опустился тёплый вечер.

– Я приду ещё. Скучаю и люблю, – сказала на прощание.

Выйдя за пределы кладбища, махнула рукой водителю:

– Этьен, ты поезжай. Я прогуляюсь

– Госпожа…

– Ну уж за мою безопасность не волнуйся, – усмехнулась я, среди деревьев мелькнули чудовищные тени моих варлаков.

– Хорошо, госпожа, – поклонился мужчина и сел за руль.

А я пошла прямо, куда глаза глядят. Задумчиво смотрела перед собой, ничего и никого не замечая. До Друидора от кладбища путь был неблизкий, зато ничто не мешает думать. Суматоха большого города сбивала с толку, тамошняя атмосфера сразу же погружала в вихрь ненужной суеты, и сопротивляться этой напасти было совершенно невозможно.

Поддавшись лёгкости в настроении, замурлыкала песенку из предыдущей жизни…

– Какой текст занимательный, – донеслось в спину. От неожиданности вздрогнула и резко обернулась. Этот бас с отчётливой хрипотцой принадлежал только одному-единственному мужчине.

Он ни капли не изменился. Разве что морщины