– Ты почему ещё здесь? – Резко спросил он. – Все эвакуируются!

По-своему расценив мрачное выражение лица Лилит, он сказал:

– Быстрее! Всех выводят через служебный выход. Иди вперёд по коридору и…

– Эммы не было со мной! – взволнованно накинулась на него Лилит. – Она вышла из комнаты полчаса назад и так и не вернулась.

Элрик закусил губу.

– Я не видел её среди эвакуированных…

– Откуда начался пожар? – нетерпеливо схватилась за рукав белой сутаны девушка.

– Нет. Даже не думай. Я тебя туда не пущу, – он хотел перехватить её руку, но Лилит ловко ушла в сторону.

– Скажите! – настойчиво потребовала она.

Уверенный взгляд чёрных глаз встретился с грустными бледно-голубыми.

– Внизу, в церкви, – нехотя выдавил он.

– Я найду её! – крикнула Лилит и рванула туда, откуда доносился запах гари. – Не волнуйтесь за меня! Идите!

Она бежала по коридорам, на которые перекочевало пламя, но не простое оранжевое, согревающее, которое Лилит любила, а пугающее, инородное – зелёное.

Лилит заткнула нос рукавом фрака, старалась реже дышать. Невыносимый запах гари и серы упрямо лез в ноздри, царапал горло.

Глаза слезились, но Лилит искала дорогу не столько по памяти зрительной, сколько по интуиции.

Она резко завернула за угол, когда прямо перед ней обрушилась часть стены. Горящие балки быстро превращались в угли под этим ненормальным зелёным пламенем, который, казалось, с безумным остервенением оглодавшего шакала пожирал здание.

Когда Лилит выскочила на широкую лестницу, огонь уже охватил стены и превратил лавки церкви в угли, лишь по форме напоминавшие оные. Девушка заметила, как на полу совсем близко к входной двери кто-то лежал: короткие волосы, белая ночная рубашка. Эмма!

Лилит кинулась вниз.

Зелёный пожар выхватывал её обеспокоенное, покрывшееся испариной лицо. Огонь опасно лизал подошвы сапог, протягивал к ней свои лапки.

Оставалось совсем чуть-чуть до цели. Что-то хрустнуло под сапогом, но Лилит лишь краем глаза подметила, что это была какая-то стеклянная колбочка.

– Эмма! – Закричала девчонка и невольно закашлялась. Она заметила под соседкой кровь. – Эмма!

Комок зелёного огня полетел прямо в неё. Лилит кувыркнулась в сторону, вытащила из голенища кинжал.

– Вот мы и снова встретились, – едко ухмыляясь, сказала высокая женщина с длинными золотистыми волосами. Она встала перед ней, преграждая дорогу к Эмме. На ней были чёрные кожаные штаны, куртка с подвернутыми рукавами и корсет, из которого почти вываливалась роскошная грудь. Яркие, подведенные чёрным глаза сильно выделялись на светлой коже.

Кроваво-красный правый глаз, наполненный ненавистью, с насмешкой взирал на Лилит. А левую сторону лица рассекали три уродливые полосы шрамов, даже длинная чёлка не могла скрыть их полностью.

Лилит сразу поняла, кто стоял перед ней. Та женщина, о которой говорил Дай. Что он там сказал? Не ввязываться в драку, сразу бежать прочь? Вот пусть сам так и делает. Она не бежит от проблем – она встречает их лицом к лицу, во все оружия.

Лилит криво оскалилась. К ней вернулся прежний азарт. В груди бешено заколотилось сердце от предвкушения близкой опасности.

– Не знаю, кто ты, – проговорила девчонка, присев и выставив перед собой кинжал в обратном хвате. – Но ты поплатишься за то, что сделала с Эммой.

Шрам зарделась кашляющим смехом, согнулась пополам, держась за живот.

– Хороший настрой, – прошипела она, резко выпрямившись и искоса взглянув на неё. Лилит была ниже на целую голову и гораздо тщедушнее по телосложению. – Надеюсь, ты развлечёшь меня хоть немного, прежде чем я прикончу тебя, Сурт.

Лилит самодовольно фыркнула, дрожа всем телом от нетерпения, волнения и страха.

– Не сомневайся, Шрам.

Ⅲ

Из-за темных силуэтов домов показались высокие крыши монастыря. А от церкви в чистое небо устремлялся густой чёрный дым. Дай понял, что уже близко по невыносимому усиливающемуся запаху гари и серы.

Уже показались серые кирпичи церкви, когда Даймонд вдруг встал посреди улицы как вкопанный.

У него на пути точно из тени вырос мужчина в чёрном пальто с грязно-розовым шарфом на шее. Взлохмаченные красно-каштановые волосы до плеч торчали из-под шляпы с цветными перьями, странная улыбка блуждала на губах, а жёлтые глаза смотрели изучающе. Он стоял иллюзорно расслабленно, держа руки в карманах.

– Нуар, – напряженно сказал Дай и коснулся стыка «ножен» трости и рукояти.

Перед ним стоял человек с портрета в участке. Среди его преступлений убийства и пособничества в убийствах. Он сектант из Регула, его шестёрка, но, Дай был уверен, это прикрытие: этот человек не тот, кем кажется. Он очень опасен и владеет редкой магией теней.

Это его упоминала Лилит. Он увёл камень из Краза.

– Ого! – наиграно поразился Нуар. – Сам Даймонд Леруш, Ищейка Ордена теней, знает меня. Какая честь, – он снял шляпу и коротко поклонился.

– Не стой у меня на пути… – угрожающе перебил Дай.

– Ты уж прости, – Нуар развел руками, «дружелюбно» улыбнувшись, – ничего личного, но я не могу тебя пропустить. Если я тебя пропущу – «психичка» не отдаст мне камень. Но ты не переживай: скоро она к нам присоединится.

Мужчина взмахнул левой рукой, и часть плаща раскрылась в виде вороньего крыла. В свете луны блеснул фиолетовый кинжал.

Дай выхватил из трости клинок и мгновенно почувствовал, как силы начали перетекать из его тела в оружие.

– Я не хочу тратить на тебя время, – пытался удерживать позицию победителя Дай, изо всех сил удерживая лицо кирпичом. Но мужчина видел его страдания насквозь и усмехнулся.

– Даже если я скажу тебе кто виновен в трагедии?

Ⅳ

Лилит всегда знала, как это просто, сломать человеку руку, ногу или шею. Она всегда чувствовала: стоит ей слегка напрячься, приложить чуть больше силы, и человеческая кость сломается как обгоревшая спичка. Легко.

Поэтому Лилит боялась. Боялась своей силы, которая всегда напоминала ей о том, что она монстр. Она знала, как слабы люди по сравнению с ней, и они инстинктивно ощущали это. Что-то пугало их.

Лилит, хоть и претворялась эгоисткой, боялась ненароком навредить людям. Она боялась увидеть страх в их глазах, говорящий: «Монстр!»

В драках она всегда сто раз подумает, прежде чем нанесёт удар; рассчитает силу и куда придётся атака.

Как и сказал тот странный тип, перебивший всех в церкви, – она дерется несерьезно, без жажды убийства.

«Людей убивать нельзя», – кто внушил ей эти слова? беспризорники? Байард? или кто-то из того времени, что она забыла?.. Она не знала.

Лилит не могла заставить себя убить даже перед лицом опасности. Ей всегда казалось, что лучше умереть самой, чем отнять жизнь у другого. Несвойственная монстрам черта