На зачистку помещения ушло от силы полминуты. Люди даже не успели поднять тревогу. И звукоизоляция была на руку.

Вилль отер лезвия салфеткой; тускло сверкнула вышитая золотом звезда, сейчас обагренная кровью, да мелькнули руны чужого языка: «Alea jacta est»[13]. В свое время шедхе не заинтересовало это выражение, и аватар так и не узнал перевода, зато Володя сказал другое: «Homo homini lupus est»[14]. Человек человеку – волк, говорят в его мире. Для убитых фраза стала определением. Они и не пытались друг другу помочь, а вирусолог, прорываясь к двери, толкнул на сабли младшего коллегу.

Но если бы утверждение услышала волчица Тиэлле, она возмутилась бы сравнению с людьми. Да, волчья милость обойдет заплутавшего в лесу человека, но и от трусливого коварства, свойственного двуногим, Альтея серых хищников избавила.

– Лис?

Курган из бумаг зашевелился не сразу, рассыпаясь деловой документацией, набросками еще не выведенных монстров и карикатурами на монаршие лица. Из-под запачканной скатерки выглянул нос, острый, даже когда Лис принимал человеческое обличье, зеленью блеснули глаза.

– Друг, это… За тот ремешок ты на меня точно не злишься? – оглядев помещение, с преувеличенной бодростью поинтересовался алхимик.

– Я похож на дурака?

– Сказал бы я, на кого ты сейчас похож…

Вилль разозлился: Лис таращился так, словно перед ним стоял не обычный аватар с саблями, а шестирукий орк, вооруженный пудовыми национальными секирами.

– Давай заканчивай, я сейчас вернусь. – Вилль развернулся к двери.

Алхимик любопытствовать не стал.

Бестиарий вонял хлором, щелоком, еще какими-то химикатами, едой и тем, чем пахнет дикий зверь в неволе. Не то чтобы этот коктейль выбивал слезу, но слишком уж был многосоставным.

Нашарив кнопку, Вилль зажег светляки. Удачное приспособление для тех сотрудников, кто не владел магией.

Помещение затопил холодный туманно-серебристый свет. Клети стояли в два ряда вдоль стен. По металлическим ячейкам рабицы, которой были затянуты корпуса, блохами скакали магические искры. Ток, как поясняла Геллера, недостаточно мощный, чтобы убить, но продирающий до последнего нерва. Своеобразный урок для строптивых подопытных.

Дремавшее зверье зашевелилось. Чужак. Резко повизгивали обезьяны; заскулили, почуяв Владыку, волки; кто-то крупный глухо заворчал…

«Бедные, несчастные зверьки… – зашептал внутренний голос. – Их здесь мучают, калечат и убивают… Они забыли, как греет солнце, они не помнят, как пахнет трава, как шепчет ветер в кронах… Я должен, я обязан освободить их…»

– Я за этим и пришел. – Вилль разглядел ехидну в углу дальней клетки.

Нечисть подковыляла к сетке на трех лапах, прижимая к груди переднюю левую.

– Издеваешься? – Облепленная опилками мордочка скривилась, словно аватар сморозил откровенную глупость.

– Нет. – Вилль сжал замок и попросту вырвал его из скоб. Пошевелил, разминая, пальцами, туго обтянутыми эластичной гладкой тканью. Резину он причислил к полезным достижениям прогресса.

Ехидна встала на задние лапы, глаза загорелись. Свободна!

Не обращая на нее внимания, Вилль перешел к следующей клетке. Всего занятыми оказалось восемнадцать помещений, большинство пустовало.

– Вверх – на волю, – рыкнул аватар волчьей чете, не сомневаясь, что они сообразят подняться по лестнице. На остальное зверье пришлось топнуть-шикнуть; нечисть удрала первой без оглядки, и не подумав благодарить избавителя.

Вилль собирался уходить, когда она выбралась из клети, которую аватар посчитал пустой. Замок срывал машинально. Теперь тварь ползла к добыче, как хамелеон, меняя окрас. Черная кожа побледнела; лицо, торс и руки замерцали в сиянии светляков, затянутые в чешую бедра и хвост позеленели в тон пола и наверняка были так же холодны на ощупь.

Тварь замерла напротив и быстро облизнула раздвоенным языком алые губы. Влажно блеснули тонкие как иглы клыки. Глаза, потускневшие в неволе, засияли прозрачной зеленью, от вертикальных зрачков расплывались тонкие золотые кольца. Ритмично потрескивала погремушка на кончике хвоста.

Эльф-оборотень и вампирша-полузмей гипнотизировали друг друга.

Она была прекрасна, как богиня.

Но не для него.

– Жшшиви… – нехотя вымолвили губы.

Сильный хвост бичом стегнул порог бестиария.

Вилль машинально отер вспотевший лоб. Тягаться с голодной ламией, чья приворотная магия превосходит эльфийскую, рискнул бы не каждый взрослый аватар!

Он возвращался, сокрушаясь собственной безрассудной неосмотрительности, рискующей перейти в откровенную безалаберность, а в кабинете столкнулся с безалаберностью рангом выше.

– Ша-ак, а ждещь у наш шо?.. – бормотал Лис, зубами откупоривая грушевидную банку с бесцветным вязким содержимым.

Взгляд выхватил начало знакомой формулы на этикетке…

– Э-э-эй!!! – Аватар выхватил банку, челюсти алхимика голодно клацнули. – Пресветлая! С ума сошел?! Геллерин «сироп» хуже серной и муравьиной кислоты, вместе взятых: органику разъедает за считаные секунды!

– Давай возьмем! – оживился Лис.

– Хм… – Почему бы и нет? Может, пригодится… в хозяйстве. Вилль сунул «сироп» в мешок.

Лис уже цапнул такой же формы банку без этикетки. Судя по откупоренным пробкам, он успел перенюхать содержимое половины склянок со стеллажа, но годным в употребление не признал; мышь куда-то исчезла.

– А это что?

– Дистиллированная вода.

– А-а… – Алхимик потерял к ней интерес и тут заметил, что руки Вилля блестят неестественно-молочным цветом. – Что это?!

– Тьфу, перчатки снять забыл…

– Дай-дай-дай померить!

– Лис, ты неисправим! – вздохнул Вилль, стягивая перчатки. – Когда вернемся, я попрошу Повелителя открыть богадельню для горбатых, и ты будешь первым пациентом! А теперь поджигай свой «динамит», и уходим.

Название подсказал Володя, когда увидел связку коричневых цилиндров с фитилями, правда, половины компонентов он не знал и почему-то удивился отсутствию опилок в начинке. Лису понравилось. Сказал, мол, похоже на обратный отсчет: три, два, один… Ба-бах! И – руины в дрожащем мареве каменной пыли…

С первой искры затлел фитиль, такой коротенький, недолгий. Вилль вспомнил, что теплоход наследницы движется за счет чего-то горючего, и непроизвольно поежился. Его, ценителя холодного ветра и оружия, не слишком устраивала перспектива плыть на бочке с порохом. Огонь – не аватарья стихия, факт!

Выйдя за порог, Вилль плотно закрыл дверь. Подельники переглянулись: так просто?