И в чью-то светлую голову пришла идея подвесить громадную пси-пушку на орбиту. Пусть при включении излучает во все стороны, не так и страшно, когда вокруг космический вакуум. О точечном поражении отдельного здания или даже города разговор уже не шел. «Колесница» разила с размахом – на поверхности планеты можно было отправить в состояние всеобщего счастья государство средних размеров…

Нельзя сказать, что «оружие мира» было совсем безобидным. Масштабное и длительное применение «Сатаны» неизбежно породило бы многочисленные жертвы – люди, погруженные в блаженный мир своих грез, просто умирали бы от голода, не говоря уж о тех, кого пси-удар мог застигнуть за рулем, за штурвалом, за пультом атомной электростанции.

Но генералы и специалисты ИКА считали, что все под контролем, не раз испытанные и многократно продублированные системы управления даже теоретически не могли породить проблем… Разумеется, во всех расчетах и теориях День Станции никак не учитывался.

И случилось то, что случилось.

Расчеты полетели в тартарары. Продублированные системы безопасности – туда же. Но судя по тому, что сейчас происходит, одна все же сработала – система «мягкого падения». Не в полном объеме, но сработала. Излучатель «Сатаны» остался в относительно рабочем состоянии. Никто его, разумеется, не включал, ни до падения, ни после. Но проблема в том, что отключенными оставались лишь усиливающие контуры, позволяющие накрывать целые страны. А сам источник пси-частоты был включен постоянно. Включен и сейчас. По космическим меркам радиус его действия ничтожен. Но на поверхности все оказавшиеся вблизи от аппарата или его обломков люди попадали под излучение, со всеми вытекающими последствиями. И не только люди, любые существа, обладающие высшей нервной деятельностью.

Вторая проблема еще хуже. Мощность излучения стала расти. По экспоненте. Спутники, уцелевшие от космической группировки Индостана, засекли «Сатану» полгода назад. До того не могли засечь, хотя поиски проводились. За минувшие шесть с небольшим месяцев излучение «Сатаны» усилилось вдвое, и прирост идет с ускорением. Абсолютные цифры невелики, но тенденция настораживающая.

Без сомнения, модуль разрушается, уцелевшие системы идут вразнос. Не исключено самопроизвольное включение усиливающих контуров на полную мощность.

Последние известия о «Колеснице Кришны» внесли глубокий раскол в руководство Индостана. Генералы очень желали вернуть свою игрушку. Представители спецслужб, в том числе и Раджив Чанг, считали, что «Сатану» следует немедленно уничтожить точечным ударом. Политики (кто был в курсе) колебались, заняв выжидательную позицию.

Разумеется, Лайза не владела информацией обо всех подковерных играх. Но у нее сложилось впечатление, что и военные, и спецслужбы получили негласный карт-бланш. Сумеете выцарапать «Сатану» со спорной территории – хорошо, уничтожите – тоже неплохо. Ситуация возникла патовая: у спецслужб не было оружия, способного нанести точечный удар через полконтинента, у генералов – агентурной сети, способной обеспечить операцию по эвакуации модуля. А господа политики крепко зажмурились и выжидали, чем все закончится.

Чем все закончилось, известно. В игру вступили новые, весьма амбициозные игроки. И ситуация пошла вразнос.

Вот так, очевидно, представлялись наши таймырские игрища с олимпийских высот большой политики. Есть проблема, есть разные способы ее решения, а кто там умирает на грешной земле, сверху не очень-то и видно.

Эх, выложить бы политиканам и генералам во время их совещания на стол труп пулеметчика Джафара с раздавленной грудной клеткой…

Для наглядности.

Бывший филолог, а ныне хэнгэраунд по прозвищу Баунти говорил быстро и горячо, давясь словами.

Вокруг стояло несколько вооруженных людей, но Баунти мигом сообразил, кто тут главный, и обращался только к нему, – к невысокому сухощавому человеку в камуфляже.

В отличие от подчиненных, буквально ощетинившихся стволами, сухощавый выглядел достаточно мирно. Держал в руке лишь пистолет – небольшой, словно игрушечный, с длинным и тонким стволом. Двадцать пятый калибр, понял Баунти, неплохо разбиравшийся в оружии. Такими пушками вооружаются либо полные дилетанты, понятия не имеющие о том, что не всё стреляющее способно убить. Либо профессионалы, не имеющие обыкновения промахиваться. К первой категории сухощавый человек явно не принадлежал.

Из «блэкдевилсов», охранявших по распоряжению Большого Пепса захваченный вездеход, остался только Баунти. Остальных после короткого разговора с сухощавым отводили в сторону. За стеной тумана не разглядеть, что с пленниками происходило дальше, но доносившиеся оттуда одиночные выстрелы места для радужных надежд не оставляли… Вообще для любых надежд.

А Баунти вытянул счастливый билет. У него нашлась информация, нужная сухощавому. И он говорил, говорил, говорил… Умом понимал: надо бы замолчать, придержать что-нибудь про запас, иначе выжмут досуха, уведут в туман, – и все…

Понимал, но не мог остановиться. Казалось, стоит ему смолкнуть, и пистолет с тонким стволом поднимется, уставится в лоб бездонным зрачком, и он, Баунти, на собственном опыте узнает, в самом ли деле у пуль двадцать пятого калибра ничтожное останавливающее действие.

Баунти выложил все, что знал. И немедленно начал врать – лишь бы не замолкать, лишь бы не останавливаться. Дополнял вдохновенной отсебятиной переведенные отрывки из рапорта Ленца, мешал с собственными домыслами услышанные обрывки разговоров Багирова и Пепса.

Пистолет оборвал Баунти на полуслове. Выстрел прозвучал не громче хлопка в ладоши. Хотя густой туман всегда ослабляет звуки…

– К вертолету, – негромко скомандовал Красный Хасан. – Здесь где-то есть ледник. Посмотрим, что за ним.

Баунти остался один. Он стоял, изумленно опустив взгляд на крошечную дырочку на левом борту своей кожаной жилетки, и лишь после долгой-долгой паузы начал падать ничком.

Прежде чем все вокруг затянула красная пелена, Баунти успел подумать, что у двадцать пятого и впрямь паршивое останавливающее действие.

Нужную информацию он получил незадолго до рассвета. Настало время действовать, и Тарантул не медлил.

Для начала расчистить дорожку отхода. Никто не должен оказаться после атаки между ним и норкой… По лестнице, вырубленной в скале, он поднимался быстро и совершенно не скрываясь. Чуть ли не вприпрыжку. Тарантул хорошо знал, что дозорных гораздо больше настораживают люди, старающиеся двигаться осторожно и незаметно.

Часовые, оба, не насторожились. А удивились лишь в самый последний момент, когда стало поздно что-либо предпринять. Так и умерли – удивленными. Обычное дело для людей, принимающих тарантулов за мирных и безобидных паучков…

Затем Тарантул прошел в радиорубку и «удивил» дежурившего там техника. Теоретически тот мог разглядеть что-то сквозь пелену тумана, затянувшего террасу. Не детали расправы с часовыми, разумеется, действовал Тарантул аккуратно, – но что-либо, способное вызвать легкое недоумение, а не желание врубить сигнал тревоги…