Богатеи помоложе отправились в бары, где заказали себе самые дорогие спиртные напитки и гигантские куски жареного мяса. Самбуру постарше первым делом направили стопы в магазины, накупив одежды, постельного белья, обуви, домашней утвари, радиоприемников, магнитол и кучи батареек.

По всему маршруту людей в красных накидках сопровождали пышнотелые девушки с глубокими декольте и в символических мини-юбках. Некоторые, чтобы оказаться рядом со счастливчиками, проделали десятки, а то и сотни километров.

По домам богачей, обалдевших от счастья и выпивки, развозили такси. Пустынную дорогу от Наньюки до Дол-Дол и дальше, к стойбищам, оглашали ревом моторов три десятка машин, водители которых за одну поездку сорвали месячную выручку.

После первого выхода в свет кто-то одумался, а кто-то продолжил кутить. Рекорд поставил самбуру, который вместе с обретенными в Наньюки друзьями и подругами в первый же месяц просадил 10 000 долларов. Стоит ли удивляться, что цена на козлятину подскочила в городе вдвое, а стоимость проезда в Дол-Дол – втрое.

Англичане попытались внести в расходование денег определенный порядок. «Бум-бум-миллионерам» прочли лекцию о пользе грамотного вложения капитала. Деньги перевели на именные счета, с которых запрещалось снимать всю сумму сразу. Разумные доводы повлияли не на всех. Да и как остановить транжирство, если деньги уже не твои? Как, например, можно было запретить покупку двух жен самбуру, которого попавшая в пах шрапнель напрочь лишила мужских признаков, но не смогла избавить от мужских желаний?

Стоило ожидать и того, что выплатой семи с половиной миллионов министерству обороны Великобритании отделаться не удастся. По стопам «бум-бум-миллионеров», создавших судебный прецедент, ринулись толпы соискателей. Правда, в последние годы англичане стали убирать полигон, каждый раз обнаруживая по две-три сотни неразорвавшихся боеприпасов. Но содеянное в предыдущие пять десятилетий назад не вернешь.

Как сообщил Мартин Дэй, в очередь на получение британских компенсаций записались три с лишним тысячи кенийцев. Большинство из них – откровенные симулянты или люди, получившие бытовые травмы. Они денег не увидят. Но не менее тысячи человек, по оценке юриста, действительно могут оказаться жертвами взрывов.

В особую категорию выделены женщины-самбуру, утверждающие, что их изнасиловали британские военные. Как и в случае с пострадавшими от взрывов, первой реакцией стали недоверие и цинизм, но, как и прежде, адвокату удалось доказать, что утверждения по меньшей мере не беспочвенны. Судя по всему, финансирующим армию британским налогоплательщикам придется вновь готовить кошельки.

Держать деньги наготове надо и туристам. Новый масайский образованный класс ищет способы заработать на традициях. Этническим брендом решено сделать украшения из бисера, которые кочевники-скотоводы вплетают в косички. Если куча компаний по всему миру использует образ масаев в рекламных роликах, то почему это не могут делать они сами, решил Айзек оле Тиалоло – лидер своей возрастной группы, проживающий близ озера Найваша. У себя дома он одевается и ведет себя, как настоящий масай – ходит в шуке с копьем и пасет коров. Но, приезжая в город, Айзек превращается в высокого, ладного, модно одетого парня. И главная его идея вполне современна. Она легко вписывается в дух нашего меркантильного времени и состоит в организации по защите интеллектуальной собственности масаев.

– А то ведь что получается? – рассуждает Айзек. – Нас эксплуатируют все кому не лень. Приезжают, фотографируют, наживаются. Теперь этого больше не будет, ведь мы верим, что тот, кто нас фотографирует, пьет нашу кровь. Мы хотим, чтобы чужаки осознали это и уважали нашу культуру. И платили за ее использование, а как же!

Если затея Айзеку удастся, многим известным компаниям придется пересмотреть бизнес-стратегии. Возьмем британский «Ленд Ровер». Прославленный автопроизводитель выпускает линейку аксессуаров под названием «Масаи». Линию товаров «Масаи», включающую дорожные сумки, шляпы, полотенца, шарфы, продвигает всемирно известный модный дом «Луи Виттон». Фирма «Масаи беафут текнолоджи», специализирующаяся на спортивной обуви, позаимствовала у африканских кочевников даже свое название. По подсчетам экспертов, слово «масаи» стоит десятки миллионов долларов в год, и Айзек не намерен без боя отдавать его на откуп чужеземцам.

Добиться признания интеллектуальной собственности африканского народа на товары со своим именем будет непросто, но при грамотных действиях борьба за масайский бренд позволит извлечь солидную выгоду. Некоторые предприниматели, до сих пор спокойно эксплуатировавшие экзотический образ, уже напряглись. А ведь недавно никому бы и в голову не пришло учитывать подобные демарши в своих планах. К масаям относились с усмешкой даже в самой Кении, считая их неисправимыми тупицами. Знакомый луя, похохатывая, рассказывал мне историю о том, как масай, решивший попить чайку, взял пластмассовый тазик, налил туда воды и поставил на огонь, а потом долго сокрушался оттого, что посуда расплавилась прямо на глазах.

На бытовом уровне в Восточной Африке масаи долго были притчей во языцех и выполняли роль шотландцев в Великобритании, бельгийцев во Франции, молдаван на Украине или наших чукчей. Короче, служили пищей для анекдотов. Вернее, были предметом насмешек, потому что анекдоты в привычном для нас виде на Черном континенте не встречаются. Тем не менее, по моим наблюдениям, африканцы смеются не реже, чем жители других частей света. Скорее, даже чаще. На это указывал еще писатель Иван Александрович Гончаров. «Что у негра ни спрашивали или ни приказывали ему, он прежде всего отвечал смехом и обнаруживал ряд чистейших зубов. Этот смех в привычке негров», – написал классик, путешествуя по Южной Африке с фрегатом «Паллада».

Над кем же тогда африканец смеется? Да уж, вестимо, не над самим собой. И не над соплеменником. Как метко подмечено в малавийской пословице, еще ни один бабуин не захохотал при виде голой задницы сородича. Для сатирических стрел каждый давно облюбовал соседа.

К примеру, народность луо, проживающая в Кении у озера Виктория, издревле потешается над малютками пигмеями, населяющими тропические леса соседней Уганды. Вот типичный образчик таких историй.

Забрел как-то пигмей в город. Идет себе по улицам как есть – в набедренной повязке, с луком и отравленными стрелами – и дивится: все-то тут не по-людски. Видит дверь, хочет войти, как вдруг замечает табличку. Хватает за руку прохожего и просит прочитать, что на ней написано.

– Вход воспрещен, – говорят ему.

Ну, думает, и дураки же эти городские! Сначала дверей понаделают, и только потом сообразят, что ими нельзя пользоваться…

Казалось бы, чем не анекдот? А вот и нет. И эта, и все подобные истории когда-то произошли на самом деле. Конечно, многие из них случились давно и добрались до наших дней в приукрашенном виде, но ни одна из них не выдумана. Деревня анекдотов не рождает. Селяне предпочитают занятные были, а особенно – пословицы и поговорки. Чем чаще человек уснащает ими речь, тем большим почитается мудрецом.

С удовольствием дам небольшую подборку любимых африканских пословиц. Привожу этот хит-парад, отобранный на свой вкус, в обратном порядке, то есть от последнего места к первому.