он хмуро на меня посмотрел, одёрнул свой плащ и уверенно направился по той тропе, которая вела влево. Такой выбор меня удивил. Эта тропа была уже, темнее и постоянно петляла из стороны в сторону, тогда как вторая ничем не отличалась от всех других дорог в этих местах. Выбирая между этими двумя дорогами, я бы несомненно выбрал иную.

— Можете объяснить свой выбор?

— Да, — спокойно ответил Кейл и лукаво поинтересовался, — а вы?

Мне ничего не оставалось, кроме как дать максимально уклончивый ответ:

— Ну, другая тропа выглядела лучше…

— Она идёт вниз, а значит, там или вода, или всё засыпано из-за воды.

Звучало вполне логично, правда, я не был уверен, что всё то же самое мы не встретим на втором пути. Зато что на нём точно присутствовало, так это ветер. Я с ним уже был знаком, но вскользь, косвенно. Однако, стоило подняться чуть повыше, как сразу стало понятно, чьи тут владения.

Будь ветер чуть теплее или хотя бы слабее, мы с ним, возможно, даже стали бы друзьями, однако с каждым шагом дальше вверх становилось только хуже. Будто этого мало, без предупреждения подкрался вечер, и стало стремительно темнеть. В горах вообще смена суток происходила как-то внезапно, без длинных рассветов или закатов. Просто словно дёргали рычаг, и становилось либо темно, либо светло.

Это был верный знак, что пора бы вставать на ночлег, однако Кейл уверенно продолжал двигаться дальше.

— Вы что, собираетесь и ночью идти?! — пытаясь перекричать ветер, спросил я.

— Я не собираюсь спать на продуваемой ветром скале.

Снова ответ звучал вполне логично, правда, где он собирался искать здесь укрытие, мне было категорически непонятно — вокруг имелись лишь бездонные обрывы или неприступные. Но, очевидно, если существовал один относительно уютный закуток для путников, должны быть и другие.

Нашли мы его к тому моменту, когда темнота стояла уже такая, что я едва видел спину Ресса, который шёл всего в паре метров впереди. Неожиданно он свернул с тропы куда-то вправо. Мне казалось, что там обрыв, но, к моему удивлению и радости, вместо него нашлась тесная пещера, где не было ветра, но ещё и оказалось неожиданно тепло.

Пока я радовался, Ресс уже успел неведомо как развести костёр. У него на это ушла пара минут, и это в полной темноте! По мере того, как свет распространялся по пещере, которая оказалась не так уж и мала, как казалось изначально, мне стала понятна причина такой скорости — мы определённо были здесь не впервые. Судя по множеству мусора, разбросанного повсюду, это место пользовалось некоторой популярностью.

Здесь было даже что-то вроде вывески, гласящей, что эта пещера есть ничто иное как: «Отель Оверл…» К сожалению, вторую половину названия порубили на дрова.

— Какое милое местечко. Не хватает только скелетов, — прокомментировал я.

— Чем ёрничать, лучше сходите за водой — тут недалеко должен быть источник, — Ресс протянул мне несколько пустых бурдюков и вонючий факел, указав вглубь пещеры.

Мне не сразу удалось заметить странности в окружавшей меня толще камня. Что пол, по которому я шёл — слишком ровный, а стены то тут, то там подозрительно прямоугольные. Только когда за очередным поворотом свет факела выхватил из темноты огромный кусок каменной кладки, покрытый каким-то странным, непонятным, но очень завораживающим рисунком, до меня наконец дошло — это место не было изначально пещерой.

Более того, коснувшись стены рукой, я понял, почему в пещере посреди холодных гор, где царствовал пронизывающий всё и вся ледяной ветер, оказалась так неожиданно тепло. Материал, использовавшийся для строительства этого места, грел, конечно, не как современная батарея зимой, но всё равно неплохо. Дальше же тепло распространялось по остальной пещере, создавая тем самым весьма комфортные условия, особенно на фоне всего остального.

В переплетении линий на стене, которые находились передо мной, чувствовалась невероятная древность. Чем больше я на них смотрел, тем отчётливее понимал, что это — история, древняя настолько, что это было, наверное, последнее место в мире, где получилось бы узнать хотя бы её обрывки.

«Не последним», — вдруг вспомнилось мне. — «В снах я и Ноа были в похожем месте, только располагалась та пещера совсем в другой части гор».

К сожалению, как и в прошлый раз, понять, что именно здесь рассказывалось, уже не представлялось возможным. Время не пощадило это место. К тому же прямо в центре рисунка имелся след от пули.

«Кому вообще взбрело в голову тут стрелять?» — вряд ли мне кто-то мог ответить на этот или другие мои вопросы.

Оставалось лишь довольствоваться ощущением тягучей древности. Ещё немного поглядев на переплетение линий, я отправился дальше. Долго идти не пришлось — это фактически был конец пути: чуть дальше случился обвал, и пройти стало невозможно.

На моё счастье, источник, который упоминал Кейл, не пострадал, заодно стало понятно, почему он выбрал такое странное слово, а не просто «ручей» или «озеро». В явно искусственной нише в стене находился небольшой, хитросделанный бассейн, в который стекала вода откуда-то из толщи камня.

Мне оставалось только удивиться мастерству строителей и понадеяться, что данная вода не стирала память, а поблизости не будет шестилапых.

— Что это за место? — спросил я у Кейла по возвращению без особой надежды на внятный ответ.

— Никто не знает и уже, видимо, никогда не узнает, — не отвлекаясь от процесса приготовления сухарей, который больше напоминал работу скульптора, с явной скорбью в голосе ответил Ресс. — Раньше пещера была длинней, а та стена с рисунком не единственной, но пару лет назад случился тот обвал и остался только этот кусок.

— Неужели нет, архи… кхм, людей, которым было бы интересно узнать, что здесь находилось раньше? — удивился я.

— Кому какое до него дело? — Кейл изобразил презрение. — Как может сравниться рисунок с историей в несколько тысяч лет, с Рейландом Рором, который сжёг очередной город.

Мне показалось это замечание как минимум несправедливым:

— Одно не отменяет другого!

— Вы, видно, не из этих мест, — усмехнулся Ресс. — Здесь отменяет. Сотни, тысячи глупцов находят время впустую сражаться, но не могут уделить пяти минут на то, чтобы перерисовать, если не для себя, так хоть для потомков рисунок со стены.

Мне хотелось ответить что-нибудь колкое на эту тему, но почему-то ничего не лезло в голову. Пришлось взять свой сухарь, запить его коктейлем из дигидрогена монооксида и пойти спать.

От новых снов уже меньше пахло гарью, хотя запах чего-то палёного всё равно витал где-то неподалёку.

«Сны указывают путь»

Чтение нового выпуска «Вестника войны» вызвало у меня